Бекки Баркер - Опасный мужчина
Сьюзен было все равно, пока он не попытался проникнуть в ее лоно. Она напряглась, тревога наполнила ее глаза, а мышцы живота инстинктивно боролись с его вторжением.
— Успокойся, все будет хорошо, — хрипло поклялся он, стараясь проникнуть в ее неуступчивую плоть.
Сьюзен не была в этом уверена. В одно мгновение она перестала быть податливой и мягкой, напряглась. Тогда Люк обхватил ее обеими руками, повернулся сам и перетянул ее на себя.
В глазах Сьюзен зажглось удивление, но ей стало несравненно более комфортно. Она почувствовала себя хозяйкой положения и взяла на себя любовную инициативу. Темп ее движений все убыстрялся, пока, наконец, удовлетворение, которого она желала, не затопило ее.
Она закричала, ошеломив саму себя этими криками. Потом ощутила завершающий толчок Люка и упала на него в полном изнеможении.
— Прости, я, наверное, тяжелая, — пробормотала она, не поднимая головы с его груди.
Люк гладил ее волосы одной рукой, второй обнимал ее талию.
— Ты не тяжелая.
— Это было невероятно, — прошептала она, почти благоговейно.
— Понравилось, а?
Сьюзен смогла лишь кивнуть в ответ. Ей не просто понравилось, она полюбила это чувство, эту близость, страстное желание, силу, с которой они отвечали друг другу.
Внезапно она забеспокоилась. Что, если Люк только старался угодить ей, а сам не наслаждался? Она не сделала ничего, чтобы доставить ему удовольствие. Только упивалась его ласками.
— А тебе было хорошо? — вынуждена была спросить Сьюзен, заливаясь краской стыда.
Его лицо расплылось в широкой, ленивой улыбке. Он казался в высшей степени довольным, но ей требовалось подтверждение.
— Да, было хорошо, — с расстановкой ответил он.
— Правда, хорошо, или ты просто так это говоришь?
— Было так хорошо, что я хочу еще, — заявил он и глаза его потемнели, когда она начала извиваться под ним.
— О! — только и смогла выдохнуть она, прежде чем Люк накрыл ее рот своим, и начался новый страстный поединок.
Много-много времени спустя, когда Сьюзен крепко спала, Люк заложил руки за голову и уставился в потолок. Воспоминания о целом вечере проносились в его мозгу, не позволяя уснуть.
Чему можно верить из того, что поведала ему Сьюзен? Он считал ее рассказ об изнасиловании Шейном хитрой, старательно подготовленной уловкой до тех пор, пока не попытался проникнуть в нее. Проклятие! Одно это воспоминание вызвало новый прилив возбуждения, быстрый и почти болезненный.
Можно ли подделать невинность? Неуступчивость и тугость ее плоти точно не была подделкой. Она увлажнилась и хотела его, и была более чем готова. Она должна была с легкостью принять его и все же испытывала трудность. Может, она по природе была такой маленькой, сильные мускулы такими тугими? Или все же женщины умеют симулировать эти вещи?
Шейн называл ее ненасытной. Могли ли шесть месяцев воздержания после его смерти изменить это? После двух сексуально активных лет супружества? Он не знал сам и не мог никого спросить.
Выйдя замуж за Шейна, она оставила его в дураках, и он вовсе не готов был к тому, чтобы все простить и забыть. Люк не знал, какую игру она затеяла, но был абсолютно уверен, что Сьюзен что-то от него скрывает.
Сейчас он больше всего заботился о том, чтобы сохранить семейные земли в целости и сохранности, иметь отзывчивую женщину, согревающую его ложе, и жену, готовую рожать ему детей. И он верил, что Сьюзен отвечает этим его требованиям.
И он хотел ее, хотел физически. Этого он не мог отрицать даже перед самим собой. Он хотел ее долгие годы. Сьюзен стала лихорадкой в крови, сжигавшей его все то время, что она была замужем за его двоюродным братом.
Люк научился контролировать свое желание. Он не уважал женщин, которые с легкостью меняли свои привязанности и не знали, что значит настоящая верность. Теперь она принадлежит ему. Если она действительно ненасытна, он сделает все, чтобы у нее не было оснований жаловаться. Он ведь тоже может быть ненасытным.
Вот как сейчас. Сегодня ночью. Трудно было думать о чем-то еще, кроме утоления своего голода, когда ее теплое, мягкое тело прижималось к нему, и ее пьянящий аромат заполнял ноздри. Он снова почувствовал прилив желания и подвинул ноги.
Он был слишком возбужден, чтобы заснуть, но с таким возбуждением он давно научился справляться. Он может и будет контролировать его.
Солнце было уже высоко, когда Сьюзен, наконец, проснулась. Она не удивилась, обнаружив, что лежит в постели одна. Она скучала по Люку, но знала, что эта суббота для него — день крайне напряженный. Сегодня вечером состоится празднование дня рождения Джона и все на ранчо были заняты приготовлениями к торжеству и барбекю.
Чувство вины слегка укололо Сьюзен, напомнив, что она тоже могла бы подняться на рассвете и помочь в подготовке, но потом вспомнила, как именно они с Люком встретили рассвет, и нежная улыбка приветствовала это воспоминание.
Он вызывал в ней благоговейный трепет. Он научил ее разным вещам, которых она не знала. Он вызвал в ней такую страсть, что она была потрясена. Они вместе достигли таких высот наслаждения, которых она не могла вообразить даже в самых смелых мечтах.
Казалось, его не тревожила ее неопытность, хотя сама она поначалу беспокоилась. Он был терпеливым и настойчивым. Его терпение поражало.
Сьюзен потянулась и тело ее чувственно затрепетало, когда простыня скользнула по нежной обнаженной коже. Краска стыда и наслаждения покрыла лицо и шею, когда она вспомнила, как Люк ласкал и исследовал ее тело. Она с трудом верила, что можно быть такой раскованной.
Конечно, он первый и единственный ее любовник на сегодняшний день, но все же Сьюзен достаточно разбиралась в жизни, чтобы знать: вовсе не все мужчины занимаются любовью так щедро. А Люк в любви был совсем не эгоистом.
Дверь спальни распахнулась, испугав ее, и Сьюзен рывком натянула простыню до самого подбородка. Она попыталась улыбнуться, и он ответил мужественной сексуальной улыбкой.
— Доброе утро, — решилась она нарушить звенящую тишину.
Он тихо поправил ее:
— Добрый день.
— Уже так поздно?
Она скромно потупилась.
— Достаточно поздно, чтобы Роза забеспокоилась и пожелала убедиться, что я ничего ужасного с тобой не натворил.
Пламя обожгло щеки Сьюзен, когда она представила, о чем будут думать все работники ранчо.
— Не могу поверить, что так долго спала. Чувствую просто полный упадок сил.
— Доктор приказал тебе отдыхать, помнишь?
Какой-то порочный блеск мелькал в глазах Люка, пока он продолжал поддразнивать ее. И она мгновенно откликнулась:
