Хельга Нортон - Коттедж «Жимолость»
Одна часть ее существа повелевала оттолкнуть его, другая, более трусливая, вынуждала воспользоваться предлагаемой защитой. И когда секунду или две спустя еще один раскат грома пророкотал в небе, вторая половина победила, и она неистово прижалась к нему.
Когда она перестала дрожать, он довел ее до кушетки и усадил. Сам устроился рядом, обняв ее обеими руками и шепча слова успокоения и утешения, совсем как делала бабушка много лет назад! Но сейчас Сара испытывала совсем другие ощущения. Хотя она была напугана, и в то же время благодарна ему за то, что он пытался помочь ей унять страх, сильнее всего она ощущала присутствие Джеррета Брента — мужчины. Содрогания от страха перемежались с дрожью от его близости.
С каждым ударом грома его объятия крепли, его слова успокаивали. Ее голова покоилась на изгибе его руки, он закрывал ей уши и гладил волосы. Время перестало существовать, и у нее возникла странная мысль о том, что, если бы Джеррет Брент был с ней всегда, она бы никогда так не боялась грозы.
Сара сразу же отбросила эту мысль. Я ненавижу его, повторила она себе, как заученный урок, и еще больше ненавижу оттого, что испытываю к нему физическое влечение, и кроме того, у него есть Джой. Что бы он ни говорил, Сара больше верила своей интуиции, которая твердила ей, что они составляли пару, а она здесь лишняя. Он мог захотеть поразвлечься, но это все равно вернулся бы к Джой. Сара была уверена в этом.
Гроза постепенно утихала, но он продолжал обнимать ее, и Саре не хотелось двигаться. В объятиях Тони она не чувствовала себя так спокойно и легко. Почему? Ей не хотелось думать об этом, не хотелось думать вообще ни о чем.
— Не хотите ли позвонить матери из моего дома?
Сара вспомнила, что он ее враг, и, покачав головой, попыталась освободиться.
— Нет, спасибо.
Услышав ее холодный ответ, он осторожно спросил:
— Она не будет беспокоиться о вас?
Сара заставила себя встать.
— Она сейчас на работе.
— Тогда вы можете позвонить ей вечером.
Сара холодно взглянула на него.
— Спасибо, я сама решу этот вопрос.
Она не сказала ему, что надеялась к вечеру вернуться домой, а он разбил эту надежду. Сара хотела, чтобы он ушел. Но в такой ливень… Было очевидно, что он пришел пешком, а дождь был таким сильным, что ни один здравомыслящий человек не решился бы выйти на улицу.
Она вышла на кухню, и он последовал за ней. Сара насыпала в миску корнфлекс, посыпала его сахаром и полила молоком. Он стоял и наблюдал за этим.
— Не хотите, попробовать? — спросила она. Джеррет покачал головой.
— Я уже поел. Гиббс подала мне бекон, колбасу, грибы, томаты и яйца. Потом я съел тост и…
— Замолчите, — сердито оборвала его Сара. — Если вы пытаетесь вызвать у меня зависть, считайте, что вы преуспели.
— Вы можете оставить это, пойти со мной и нормально позавтракать.
Сара могла представить себе реакцию миссис Гиббс на просьбу еще раз приготовить завтрак. Она ведь была не ее любимым Джерретом, а девушкой, которую она сразу невзлюбила. Бекон у нее, вероятно, подгорит, а яичница пережарится.
— Я даже не могу подумать о том, чтобы так обеспокоить вашу экономку, — сказала она надменно. — Во всяком случае, я люблю корнфлекс.
— Вы много потеряли, — заметил он, и она почувствовала, что он разочарован ее ответом.
— Почему бы вам не пойти и посидеть в другой комнате? — спросила она, не в силах больше выносить, что он продолжает наблюдать за ее едой.
— И пропустить сцену вашего гнева? Нет, вы просто чудо, Сара. Мне до сих пор ни разу не было скучно с вами.
— Вам нравится развлекаться за мой счет? — Ее зеленые глаза метнули в него пучок искр.
— Не совсем, не когда я нахожусь на линии вашего огня, но даже это можно вытерпеть ради того, чтобы понаблюдать за вами. Я ни разу не встречал такую девушку.
— Я могу сказать то же самое. — Она с издевкой посмотрела на него.
— В таком случае, может быть, нас связывают какие-нибудь узы? — Он сказал это преувеличенно серьезно, но, конечно, опять насмехался, и это больше всего выводило ее из себя.
— Да, я понимаю, в вашем положении можно и мило пошутить, — заметила она, — но у меня нет ни малейшего желания быть связанной с вами каким-либо образом. — Она быстро взглянула на него, чтобы проверить его реакцию.
— Итак, вы стоите на своем.
— А почему вы не делаете из этого выводы?
На его лице задергался мускул, но улыбка была по-прежнему на месте.
— Я нахожусь здесь по делу о коттедже, если вы забыли. Вас интересовало, говорю ли я правду.
— А теперь вас задерживает погода? — спросила она сухо.
— Боюсь, что да.
— Можете взять один из зонтов бабушки Лиззи.
— Нет уж! — засмеялся он. — Я видел ее коллекцию зонтиков. У нее был очень странный вкус: чем ярче и безвкуснее, тем лучше. Вы можете представить меня, прогуливающимся по деревне с чем-нибудь подобным?
Сара сразу представила себе эту забавную картину и не смогла не улыбнуться.
— Это было бы очень смешно.
— И погубило бы мою репутацию.
— Это бы меня не взволновало, — чуть кокетничая, заявила она, глядя на него своими искрящимися глазами.
— Знаете, вы дерзкая девчонка, — прорычал он. — А не следует ли мне положить вас себе на колени и наказать, как вы того заслуживаете?
— Боже, как я испугалась! — язвительно воскликнула Сара, но вскоре пожалела об этом, когда он решительно обогнул кухонный стол, схватил ее за запястье и заставил встать.
Не понимая, действовал ли он всерьез или испытывал ее, Сара неуверенно дернула руку, вопросительно глядя на него.
— Только посмейте, — одними губами прошептала она.
В следующее мгновение его губы нашли ее.
— Еще как посмею, — пробормотал он. — Но такой способ наказания даже лучше.
Казалось, что поцелуй длился бесконечно долго. Он не только исследовал ее рот, но и все лицо, и она почувствовала, как он потянул резинку, освобождая ее волосы. Он зарыл в них руки и перекинул их ей на лицо, водопад шелка соломенного цвета.
На мгновение он остановился, чтобы полюбоваться своей работой, погладил ее волосы, а потом, обхватив ее лицо ладонями, покрыл его поцелуями.
Сара начала терять контроль над собой. Он был самым сексуальным мужчиной из всех, встречавшихся ей, и было невозможно сопротивляться ему. Она чувствовала себя бессильной, находящейся под какими-то чарами, и когда он сдвинул свою руку, чтобы обхватить ее грудь сквозь тонкий хлопок блузки, и погладил пальцем уже напрягшийся сосок, ее тело прогнулось, и из груди вырвался слабый стон удовольствия.
