Рэй Морган - Конец романа
Дженис пожала плечами. Есть ли смысл проходить через все это? Почему бы королеве просто не позвать охрану и не покончить сразу с проблемой?
Глубоко вздохнув, Дженис все-таки решила попробовать все объяснить.
— Вы же сами понимаете, что сейчас творится на территории Гранвилли. Общество расслаивается. Все в хаосе. Людьми движут страх и злоба. Я на самом деле не знаю, за что меня арестовали. И не знаю, почему меня недавно отпустили…
Это была лишь часть всей правды. Дженис знала, что разгневала Майкла, но считала, что прямой связи с ее арестом это не имело. А если он действительно предал ее, то какую причину назвал? Об этом теперь стоило лишь гадать…
Пеллея нахмурилась:
— Тебе не предъявили обвинение?
Дженис скорчила гримасу:
— Для этого нужна нормально функционирующая судебная система. В настоящее время этого там нет. Я знаю, мой рассказ шокировал вас. — Дженис начала подниматься. — Я должна была сказать раньше…
— Нет. — В тоне Пеллеи четко прослеживалась повелительная нотка. — Сядь сейчас же и расскажи мне все!
— Но зачем вам слушать меня?
— Говори! — приказала Пеллея. — Начни с момента, когда тебя арестовали. Куда тебя увезли и что сказали?
Это было не так просто, как казалось. Дженис облизнула губы, вспоминая свой разговор с начальником тюрьмы и выбирая то, что можно было рассказать королеве…
* * *— В чем меня обвиняют? — отчаянно кричала она.
Смотритель холодно посмотрел на нее:
— В шпионаже.
Шпионаж. За это они ей платили зарплату. Как они могли арестовать ее за это?
— Какой шпионаж?
Взгляд смотрителя не дрогнул.
— Несанкционированный шпионаж.
Больше ей ничего не объяснили. Дженис отвезли во временный лагерь неподалеку от границы, забрали все ее вещи и ценности, включая ее чувство собственного достоинства, и выдали ей синий комбинезон. Последующие два месяца стали настоящим кошмаром. Помимо того что еда была отвратительна, ее всегда не хватало, поэтому количество еды было важнее, чем качество. Дженис похудела на шесть килограммов, но такую диету она никому бы не посоветовала. Работа была отвратительна. Каждую ночь ей приходилось отбиваться от тюремных охранников. К счастью, в армии ее научили самообороне, и она могла постоять за себя, вынуждая охранников докучать другим жертвам. Но одного только факта, что ей приходилось защищаться каждую ночь, было достаточно, чтобы вызвать в ней отчаяние…
Что из всего этого она могла рассказать королеве? И все же что-то нужно было рассказать, и Дженис попыталась.
Королева невозмутимо слушала ее.
— Что это на шпионаж, за который тебя арестовали?
Дженис снова глубоко вздохнула. Возможно, пора посвятить королеву в подробности ее деятельности?
— Я сделала несколько копий отчета о проделанной работе другого агента, — сказала она. — Я… я отдала их одному человеку, которому, как я думала, могла доверять. — Почему она сделала это по просьбе своего брата, Дженис не могла сказать. — Но… — Дженис прервала рассказ, вспомнив выражение лица Майкла, узнавшего, что она натворила. Она покачала головой — не в силах продолжать. Пеллея некоторое время наблюдала за ней.
— Что ж, эта история представлена как битва шпионов, не так ли? — наконец спросила она спокойно.
— Да, похоже, — согласилась Дженис.
— Ничего личного, Дженис, но ты же сама понимаешь, на мне лежит ответственность. Я должна защищать своих людей, всех, кто находится во дворце.
— Конечно, я понимаю…
Пеллея сделала паузу и продолжила:
— Боюсь, что вынуждена попросить тебя покинуть дворец.
Дженис кивнула. Именно такой реакции она и ожидала. Было бы еще хуже, если бы тут прознали о ее семье. Она была готова уйти. Только перед уходом хотела еще раз увидеть Майкла. У нее возникло ощущение — как только она уйдет, больше никогда его не увидит.
Они поднялись. Дженис хотела покончить с этим как можно скорее. Но она остановилась, поняв, что не может покинуть комнату, пока не уйдет королева.
Пеллея подошла к ней, готовая распрощаться, как вдруг в дверном проеме появился слуга.
— Ваше величество, — сказал он, низко кланяясь, — доктор Физар просит вас срочно прийти в медицинский центр.
Пеллея повернулась к Дженис.
— Это, должно быть, по поводу Майкла, — сказала она. Некоторое время королева разглядывала Дженис, потом снова протянула ей руку. — Тебе тоже стоит пойти.
Дженис не отставала от Пеллеи. С Майклом что-то случилось? Ее сердце гулко стучало. Но угнаться за королевой ей было трудно. Вскоре они оказались в медицинском центре.
— Вход воспрещен! — сказала было медсестра, подскочив, чтобы преградить им путь, но, увидев королеву, съежилась: — Извините, ваше величество.
Они поспешили в кабинет, в котором врач рассматривал рентгеновские снимки на экране компьютера. Майкл все еще спал, он лежал на кушетке в другом углу кабинета. Дженис перевела взгляд с Майкла на доктора, на снимки и снова на Майкла, не зная, что и думать.
— Посмотрите на это, — сказал хирург, указывая на микроскопические линии, похожие на иголки, разбросанные очень близко к позвоночному столбу Майкла. — Я посовещался со многими моими коллегами, и мнения у нас разнятся. Но большинство считает: сейчас слишком опасно удалять близко расположенные к позвоночнику осколки. Я разошлю заключения врачей, и вы сможете сами с ними ознакомиться. Но я хотел, чтобы вы поняли вот что. — Он повернулся и посмотрел на обеих. — Он сможет жить полноценной активной жизнью. Но, боюсь, основное время придется проводить в инвалидном кресле.
Дженис со стоном втянула в легкие воздух, а Пеллея нахмурилась.
— Я помню, вы сначала говорили мне, что осколки слишком близко к позвоночнику и что их нельзя оставлять там, — сказала она. — Что они могут переместиться и ограничить его подвижность, если их не извлечь.
— Да, именно так я и думал, пока лично не осмотрел раненого. Теперь я считаю: мы не можем подвергать его риску.
Пеллея посмотрела на Дженис:
— Что ты думаешь? Как он отреагирует на эту новость?
Королева спрашивает ее мнения?
— Если бы это зависело от меня, — высоко подняв голову, четким голосом сказала она, — то я бы выбрала самый безопасный путь. Я бы не стала оперировать. Подождала бы и поглядела. — Она посмотрела на королеву и покачала головой. — Но я знаю, что хочет Майкл. И он не сможет жить в таких ограничениях. Он выберет операцию.
Пеллея нахмурилась, поглядела на врача и пожала плечами.
— Мы снова поговорим, когда он проснется, — сказала она. Посмотрев на Дженис, она жестом указала ей следовать за ней: — Пойдем со мной.
