Донна Клейтон - Мозаика жизни
Одно лишь ясно: Люк старается осуществить мечту отца. «Мы будем работать вместе, как он и мечтал». Беда в том, что это не его мечта. Это мечта его отца.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву, балдахином нависавшую над головой. Птицы чирикали высоко на деревьях и в кустах. Все-таки ничего нет более успокаивающего, чем природа, подумала Дженни. Тепло солнца на коже, густой аромат сосен, приносимый легким ветерком, пронзительная воркотня щеглов. Она довольно вздохнула, наслаждаясь утром в горах.
Она опустилась на траву, воспользовавшись бревном как спинкой стула. Вскоре и Люк присоединился к ней. Дженни остро ощущала красоту деревьев и неба, шорохи под кустами, где бегали какие-то невидимые мелкие зверьки. Но еще острее она осознавала присутствие рядом мужа.
В конце концов мир природы, окружавший ее, вроде бы отодвинулся. Она все более и более сосредоточивалась на близости Люка. Тепло, исходившее от него, казалось ей жарче летнего солнца. Она неподвижно сидела, наклонив набок голову, лишь бы быть ближе к нему.
Так уже хорошо знакомые волны жаркого желания кружились в неспешном, возбуждающем танце. Они ныряли и всплывали где-то в самой глубине ее существа. Ей все больше нравилось это состояние. Теплое, восхитительное желание пульсировало в ее крови, обвивало живот.
Наверно Люк погрузился в. легкую дрему, решила Дженни. Стрельнув в него взглядом, она обнаружила, что он внимательно смотрит на нее.
Щеки залило жаром. Она одарила его быстрой улыбкой и отвела взгляд. И долго он так изучал ее? Волнующий кровь вопрос. Мысли приняли неожиданное направление.
—Ты не хочешь поесть? — Она поискала глазами корзинку, стоявшую на траве на расстоянии протянутой руки. Будто из ниоткуда донеслось хихиканье. Дженни стало ужасно неловко, когда она поняла, что этот кудахтающий смешок вырвался из ее горла. И чтобы замаскировать смущение, она выпалила: — В твоем детстве наверняка не было ничего похожего на сэндвичи с арахисовым маслом и джемом.
Она почувствовала, как напряглось его тело. Боже, неужели от слов, сорвавшихся у нее? Дженни уставилась на него потрясенным взглядом.
—Прости, — пролепетала она. — После того, что ты рассказал, я меньше всего хотела напоминать тебе о юности.
Чтобы чем-нибудь заняться, Дженни нагнулась и потянулась за корзинкой. Он остановил ее, положив руку на плечо. Пальцы остались на бретельках топика, но ладонь легла прямо на кожу. Плоть к плоти. Кровь забурлила в жилах. Казалось, стало не хватать кислорода, она не способна ясно мыслить.
—Расслабься. — Люк осторожно прислонил ее к гладкому бревну.
Сосредоточься на чем-нибудь другом, приказала она себе. Например, на ветре, гнущем вершины деревьев. С усилием закрыв глаза, она поняла, что сейчас никакого ветра нет. Тогда на птицах. Прислушайся к птицам.
— Слышишь, — он чуть повернул голову в сторону поющей птицы, — это луговой жаворонок.
—Звук такой красивый…
Он провел пальцами по ее подбородку. Дженни оцепенела. Потом он обвел контур ее уха, она улыбнулась и расслабилась.
—Но не такой красивый, как ты. Я рядом с тобой, — пробормотал он хриплым шепотом, — ласкать тебя — это все, чего я хочу.
Посмотрев ему в глаза, она прочла молчаливую мольбу. Пламя желания обжигало и мучило ее. Ей необходимо ощущать его руки, губы. Она чуть заметно кивнула. Он обнял ее за плечи. Дженни пришла в восторг от легкости, с какой он поднял ее. Будто воробья. Люк посадил ее к себе на колени. Она уткнулась лицом ему в грудь. Под ее ладонью сильно стучало сердце мужа. Его ритм смешивался с ритмом ее сердца.
Какой гладкий подбородок, подумала Дженни, когда он потерся о ее щеку. Его руки скользили по спине, притягивая к себе.
—Позволь мне только минуту подержать тебя.
Она прижалась носом и ртом к горячей коже. Какое наслаждение вдыхать запах леса, окружавшего их, теплой земли, жизни. Она раздвинула губы и провела кончиком языка по его коже. Чувствовался слабый привкус соли.
Он застонал, повернулся к ней и поцеловал голое плечо. Потом, чуть отодвинув ее, медленно-медленно проскользил руками вверх, от предплечий к плечам и шее. Обхватил ладонями ее щеки. Взгляд темных испытующих глаз переходил ото рта к носу, к волосам, ко лбу. И наконец остановился на глазах.
У нее возникло чувство, будто она качается на качелях на краю пропасти, где внизу кипит страсть. Но она не боялась ужасной высоты, она хотела упасть прямо в его чувственные объятия, утонуть в полуночной тьме глаз.
Дыхание стало прерывистым. Грудь вздымалась и опускалась со все растущей жаждой. Собрав в кулак полы его рубашки, Дженни решила, что больше не в силах ждать его поцелуя. Она потянулась к нему, готовясь прижаться к его рту. Быстрым и сильным движением Люк положил ее спиной на траву и навис над ней.
У нее от удивления и разочарования перехватило горло. Ей необходимо ощущать его губы на своих. Она должна чувствовать его вкус. Сейчас.
—Поцелуй меня, — прошептала она, не испытывая ни капли смущения, услышав разочарование в собственном голосе.
—Еще нет. — Он водил подушечками пальцев по ее скулам. — Не надо торопиться. От ожидания все будет только лучше.
Дженни старалась расслабиться. Но больше всего ей хотелось прижать Люка к себе и бесконечно целовать и ласкать.
Его пальцы легко пробегали по внутренней стороне предплечья. Это прикосновение вызывало мучительное наслаждение, пронизывающее все тело. Она закрыла глаза и с удовольствием ощущала дрожь, пробегавшую по ее плоти. Должно быть, это самое удивительное мучение, какое только можно представить.
Его рука опускалась ниже, ниже, пока большой палец не застыл на груди. И моментально соски превратились в камушки, выпиравшие из лифчика и тонкой ярко-синей ткани топика. Дженни слышала, как все прерывистее становится его дыхание, но не открывала глаз. Не видя, она не могла предсказать его следующее движение. И в то же время знала, что он следит за малейшей реакцией ее тела. Если он сейчас не поцелует ее, то она умрет.
Его ладонь осторожно заскользила по ее груди. Лицо совсем рядом, сладостное дыхание ласкает ее щеку. Дженни сдерживалась, стараясь молчать, не просить его поцелуя. И боролась с собой, чтобы не поднять веки. А как отчаянно хотелось видеть пламя, которое, она знала, пылает сейчас в его глазах.
Он провел губами по ее подбородку. Она чуть не вскрикнула и потянулась губами к его рту. Но он оказался быстрее. И когда он поцеловал шею, дрожь сотрясла каждый сантиметр ее плоти. Поцелуи прокладывали огненную дорожку по всей груди.
