Кэрол Маринелли - Повеса из Пуэрто-Бануса
Дыхание Эстель учащалось. Рауль чувствовал, как она в нетерпении приподнимает бедра, сжимает его ягодицы, и не смог больше сдерживаться.
Он одним толчком вогнал член в нее на всю длину. Эстель выгнулась. С каждым новым толчком он заполнял ее целиком. Рауль вышел и снова вошел, и Эстель застонала.
Он стал двигаться быстрее, она обхватила его ногами, ей не верилось, что ее тело было способно принять его. Она подстраивалась под него, двигалась в его ритме, и они оба были все ближе к наивысшей точке наслаждения.
Ничего подобного этому оргазму она никогда не испытывала. Теперь он не остановился, нарушил все границы и заставил ее кричать от удовольствия. Эстель всхлипывала и стонала, а он кончил в нее. Бедра Эстель свело от новой волны оргазма. Рауль принялся целовать ее, и она отвечала ему. Она больше не была девственницей.
Эстель посмотрела на Рауля, ожидая, что он засыплет ее вопросами, потребует объяснений, но тот лег на бок, обнял ее и прижал к себе.
– Я должен был догадаться, – сказал он.
– Я пыталась тебя предупредить.
– Эстель, – грозно прервал он ее.
Она кивнула, рассудив, что уже слишком поздно для таких разговоров.
– Поговорим об этом завтра.
Они лежали, обнявшись, уставшие, довольные, и оба понимали – ни он, ни она не могли предугадать, что все сложится именно так: Эстель фиктивно выйдет замуж, а Рауль женится на девственнице.
Глава 11
Проснувшись, Эстель не сразу поняла, где находилась.
Все тело болело. Из душа доносился шум воды.
Эстель перевернулась на другой бок, увидела кровь на простыне и прикрыла пятно другой простыней.
– Скрываешь улики?
Эстель обернулась. Ей стало не по себе при виде Рауля: вокруг бедер он повязал полотенце, а на груди были синяки. Эстель припомнила, что это она оставила ему их. Рауль повернулся к ней спиной и взял бокал со столика, который привезли в каюту, пока она спала, и Эстель увидела на его спине царапины – ее рук дело – и вспомнила, как хорошо ей было вчера.
– Мне нужно в душ.
– Нам следует поговорить. – Рауль задумался. – Ладно, сперва прими душ и пообедай.
– Пообедать?
– Для завтрака уже поздно, – ответил он, – сейчас почти два.
Эстель выпила грейпфрутового сока и пошла в ванную. Ванная в каюте Рауля была такая же, как в любом пятизвездочном отеле: мраморный пол, сверкающие краны, холодный свет. Эстель едва обратила на это внимание, она думала лишь о том, как бы поскорее добраться до косметички.
Врач предупредил ее, чтобы она обязательно принимала таблетку ежедневно в одно и то же время. Эстель все еще привыкала к эффекту от таблеток – у нее побаливала и набухала грудь, как во время месячных, и ее подташнивало.
Мысли Эстель путались. Рауль явно не в восторге от ее поведения, и он конечно же захочет, чтобы она все ему объяснила, а что ему сказать, Эстель не знала.
Она приняла душ, нанесла на тело солнцезащитный крем, причесалась, накрасилась и вернулась в каюту. К ее облегчению, Рауля там не было. Эстель выбрала один из многих подаренных им купальников. Голова ее раскалывалась: вчера она выпила слишком много шампанского, и Рауля ночью было слишком много. Она села на кровать и оделась – то есть прикрылась купальником, как Рауль и хотел, и встала. Ее взгляд был прикован к постели.
Эстель похолодела при мысли о том, что горничная увидит пятна на простынях, и принялась снимать постельное белье с кровати.
– Что ты делаешь?
– Заправляю кровать.
– Если бы мне нравились горничные, это было бы прописано в договоре, – возразил Рауль и добавил:
– И если бы я хотел девственницу, то и это я указал бы в договоре.
Эстель молчала.
– Оставь все, – мрачно сказал Рауль, – потом уберут. Пойдем, я покажу тебе яхту.
– Я только… – Эстель прошла мимо него.
– Здесь ты от меня не спрячешься, – предостерег ее Рауль, хватая за запястье. – Я хочу, чтобы члены экипажа думали, что это самый обычный медовый месяц.
– Ты не доверяешь своим людям?
– Я никому не доверяю, – ответил Рауль. – И, видимо, не зря.
Эстель последовала за ним на верхнюю палубу. Иногда она забывала, насколько богатым и избалованным был Рауль, но теперь это бросалось в глаза. Не обращая внимания на членов экипажа, он прижал ее к себе и медленно поцеловал.
– Рауль… – Ей было неловко от его проявлений страсти, она заглянула в его черные глаза и поняла, что он ведет себя как положено.
– Мы здесь всего на два дня, милая. Нужно наслаждаться, пока есть возможность.
Его слова были приятными, но Рауль вкладывал в них горький смысл.
– Сейчас я тебе все здесь покажу.
Горничная протянула Эстель солнцезащитные очки, затем Рауль провел ее по яхте – месту их пребывания на ближайшие два дня. Вчера ночью она едва обратила внимание на огромную каюту, уставленную диванами. Другая горничная взбивала подушки. На стене каюты висел огромный экран, и хотя Эстель ужасно нервничала, стоя рядом с Раулем, она изо всех сил старалась выглядеть жизнерадостной.
– Здесь, наверное, так здорово смотреть кино.
Рауль сглотнул и поймал взгляд горничной. Когда Эстель подошла к полкам с дисками, чтобы поближе рассмотреть его коллекцию фильмов, он отвел ее в сторону.
– Здесь тренажерный зал. – Рауль открыл дверь, и они вошли внутрь. – Но тебе он не понадобится. Я сам прослежу за тем, чтобы тебе хватало физической нагрузки.
И лишь теперь, когда дверь плотно закрылась за ним, он дал волю чувствам. По его взгляду Эстель поняла, что сейчас произойдет.
– Если ты думаешь, что мы с тобой будем смотреть кино и держаться за руки…
– Я знаю, зачем я здесь.
– Ты в этом уверена?
Рауль проснулся в обед. Впервые за долгое время он выспался, ему не снились кошмары. На мгновение он почувствовал покой, но тут Эстель повернулась в его объятиях, Рауль взглянул на копну ее черных волос, почувствовал тяжесть ее груди на своем торсе. Простыни были измяты; Рауль посмотрел на ее мягкий бледный живот, увидел синяк на внутренней стороне ее бедра – след их вчерашней близости.
Рауль потянулся за простыней, чтобы укрыться, но Эстель зашевелилась, и он не стал тревожить ее сон. Он хотел, чтобы она уснула, и боролся с желанием разбудить ее поцелуем и заняться любовью снова. Он чувствовал ее горячую ладонь на своем животе, и ему очень хотелось, чтобы она опустила руку ниже.
На него нахлынули воспоминания о прошлой ночи.
Рауль очень часто занимался сексом. А любовью редко.
Прошлой ночью Рауль позволил себе заняться с ней любовью, и теперь он напоминал себе о том, что она солгала.
Он убрал ее ладонь со своего живота и на протяжении десяти минут внимательно рассматривал ее лицо: россыпь веснушек на носу, пухлые губки, которые его обманули.
