Барбара Картленд - Не смейся над любовью!
— Я согласна, миссис Хемпфри.
Ей казалось, что она спит, видит сон и как только проснется, все исчезнет.
Даже сейчас, рассказав все сестрам, она не верила, что это случилось с ней на самом деле.
— Десять фунтов! — почти со страхом повторила Хлоя.
— Сколько же рисунков ты продала? — поинтересовалась Таис.
— В альбоме было десять, — ответила Антея.
— Не может быть! — воскликнули сестры в один голос.
— И они готовы взять еще столько, сколько я им пришлю, — сказала Антея.
Таис и Хлоя лишились дара речи и долгое время молчали.
Когда они уже подъезжали к дому, Антея сказала:
— Я подумала, что нам не стоит говорить маме об этом. Ей не понравится, что я продала свои рисунки.
— Да, ты права, — поддержала ее Таис. — Она вряд ли обрадуется.
— Я просто положу деньги в банк, — сказала Антея. — Я попросила миссис Хемпфри заплатить мне наличными.
Она вспомнила, что ей пришлось довольно долго ждать в магазине, пока миссис Хемпфри достала сто фунтов. Девушка опасалась, что крестная спросит ее, где она так долго была, и пыталась по дороге обратно придумать подходящее объяснение.
Она уговорила Эмму сохранить все в тайне, объяснив ей, что она покупала подарок графу в знак благодарности за приглашение погостить в Шелтон-хаусе.
Эмма поверила ее словам, тем более что Антея показала ей рисунок Джорджа Крикшенка, который ей подарила миссис Хемпфри при расставании.
— Я в этих картинках не разбираюсь, — пожала плечами Эмма, — хотя моему молодому человеку они нравятся. Я так думаю, если вам интересно мое мнение, мисс, мужчины больше любят посмеяться, чем женщины.
— Почему ты так думаешь, Эмма? — спросила Антея.
— Ну, мне больше нравятся разговоры про любовь, про танцы и наряды, — серьезно объяснила Эмма. — А Джим — ему бы только посмеяться. «Да ладно, Эмма! — говорит он. — Ты же и так знаешь, я тебя люблю. С чего бы нам печалиться?»
Перед отъездом из Лондона Антея купила в подарок крестной изящный нож для разрезания бумаги, который ей так понравился в магазине на Бонд-стрит, и попросила передать графу ее подарок — рисунок Крикшенка.
— Прекрасный подарок, он очень понравится графу, Антея, — сказала графиня. — Я так рада, что ты весело провела время в Лондоне. Твой приезд доставил и мне большое удовольствие.
Графиня помолчала и добавила:
— Может быть, я смогу пригласить тебя еще в следующем сезоне.
— А может быть, вы лучше пригласите Таис, — предложила Антея.
— Может быть. Действительно, я могу это сделать в следующем году, — согласилась графиня.
Антея прекрасно понимала, что приглашение они получат только в том случае, если графине опять потребуется повод, чтобы остаться в Лондоне. Но пренебрегать приглашением крестной не следовало, потому что Антея была уверена, что Таис, если ей представится такая возможность, скорее найдет себе мужа, чем она.
Да и какое значение имел для нее теперь муж, если она нашла подходящий для себя способ зарабатывать деньги? Она теперь сможет обеспечить семью всем, что раньше они не могли себе позволить.
— Какое счастье, — произнесла она вслух. — Я привезла с собой эти чудесные наряды и обнаружила, что у меня есть талант к рисованию и я могу этим зарабатывать деньги!
— Ах, Антея, ты такая умница! — восхитилась Хлоя.
Таис была более практична.
— Как же ты будешь делать карикатуры на людей из высшего света, живя в этой глуши? — спросила она.
— Да, это будет непросто, — согласилась Антея. — Но у меня есть друг, маркиз Чейл.
— Маркиз? — прервала ее Хлоя. — Антея, он в тебя влюблен?
— Что тебе взбрело в голову! — засмеялась Антея. — Маркиз уже стар, ему за семьдесят, но он прекрасно знает всех и — самый большой сплетник в высшем свете. Я просила его писать мне письма.
— Думаешь, он будет тебе писать? — спросила Таис.
Этот вопрос Антея себе уже задавала.
Однако ей было известно, что маркиз — большой любитель писать письма. Своим родственниками и друзьям в письмах он сообщает новости так же непринужденно и остроумно, как и в разговоре.
— Конечно, он будет мне писать, — уверенно сказала Антея. — А если мы еще поищем в журналах и газетах портреты людей, о которых он напишет, то я смогу сделать карикатуры, не покидая стен нашего дома.
— Это просто чудесно! — воскликнула Хлоя. — Как хотелось бы рассказать об этом маме и Фебе, но, наверное, будет лучше, если мы сохраним все в тайне.
— Нам придется так поступить, — подтвердила Антея. — Никто не должен знать, кто такая на самом деле мисс Энн Дейл… или, девочки, послушайте…
Они посмотрели на нее, и Антея продолжила:
— …или маленькая серая мышка, которая будет появляться в уголке каждого моего рисунка.
— Деревенская мышка! — воскликнула Хлоя. — Ты на самом деле ее там нарисовала?
— Это будет мой торговый знак, — ответила Антея. — Я нарисовала ее, чтобы повеселить вас. А теперь я решила, что это и будет моя подпись. Кто знает, может быть, я войду в историю, как Джеймс Джилрой!
— Блестящая идея, — согласилась Хлоя. — Жаль только, никто не узнает, что это на самом деле ты. Мне все-таки кажется, Антея, что, скрыв свое имя, ты много теряешь.
— Но зато я смогу избежать обвинений недовольных персонажей моих карикатур, — засмеялась Антея, — и камней, которые могут бросать в меня те, кто сочтет себя оскорбленным!
— А они могут рассердиться? — спросила Таис.
Антея пожала плечами.
— Не думаю, — ответила она. — Светские люди живут в своем собственном мире. Они считают себя настолько великими и важными, что им совершенно безразлично мнение о них простых людей!
Сказав это, Антея сразу же вспомнила герцога Эксминстера. Она была уверена, что герцога не интересует ничье мнение, кроме его собственного. И хотя герцог был самым красивым из всех мужчин, увиденных ею в Лондоне, она постаралась поскорее отогнать прочь воспоминания о нем.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Герцог оставил грума с экипажем на дороге и по траве направился к статуе Ахиллеса.
В шесть часов утра в Гайд-парке стволы деревьев еще окутывал легкий туман, а трава была влажной от росы.
За мраморной статуей герцог увидел фигуру женщины, лицо которой закрывала вуаль. Женщина поднялась со скамьи и поспешила ему навстречу.
— Ради Бога, Дельфина, что все это значит? — спросил он, когда женщина откинула вуаль и взволнованно посмотрела на него. — Что за идея назначать свидание на такой ранний час? И к чему вся эта таинственность?
— Я должна была срочно встретиться с тобой так, чтобы муж не узнал об этом, — ответила Дельфина.
