Светлана Чистякова - Юлька
— Ты плохо выглядишь, сынок. — заметил Петр Иванович, — внимательно разглядывая Гришу, — что-то случилось?
— Все в порядке, папа. — ответил ему сын. — просто, слишком много работаю.
— Ты бы поменьше разгуливал по клубам с Казановой, а побольше бы отдыхал, — укоризненно сказал отец. — Вам доверили такое большое дело. Огромная компания в ваших руках! А у вас, одни девчонки на уме. Женился бы ты уже, что ли?! Вон, хоть на Даше Логиновой.
— Женюсь, пап, — пообещал сын, — обязательно женюсь! Но не на Даше. Только не на ней! Там — давно все кончено. И по клубам я не хожу. Казанцев в Париже. Выходим на мировой рынок, папа!
— Замечательно! — вслух сказал отец. — Так держать! а про себя подумал:
— Он что, действительно, собрался жениться?! Хотел бы я знать — на ком?
* * *Через две недели, Ефиму Наумовичу стало лучше, его перевели в кардиологическое отделение и Юля переехала домой.
Первую ночь в родном доме, она, никак не могла заснуть. Бабушка давно спала, а она, ворочалась с боку на бок, беспокоя, недовольно ворчавшего щенка.
— Как странно, — думала Юля, — я в своей комнате, на своей кровати. Все возвратилось на круги своя. Я вернулась в привычное русло жизни. Вот, только жизнь сама, как-то перевернулась. Целых две недели, я была с Гришей! Это и много и мало. Все в мире относительно. Если бы мне не спалось, как сейчас, я придвинулась бы к нему. Положила бы голову ему на плечо. Он обнял бы меня, прижал к себе и ласково гладил бы и нежно целовал…
Она закрыла глаза, представив себе, как огоньки желания, загораются в теплых темно-карих глазах Григория и, на неё накатила блаженная, сладостная волна чувственного восторга…
Вновь и вновь, в памяти всплывали воспоминания. Яркие картины, как в калейдоскопе сменяли друг друга. Юлька не выдержала, встала с постели и, на цыпочках прошла на кухню, выпить воды.
— Интересно, — думала Юля, глядя в темное окно и отпивая глоток. — что он сейчас делает?
Может, тоже, думает обо мне?
… А Вяземский ни о чем не думал. Измотанный до предела двухнедельным надосыпом, он спал как убитый. Во сне ему снилась Юлька…
16
Все рухнуло в день, когда в «QUIN STYL» вернулся Казанцев.
Юля не видела своего любимого два дня. Он был слишком занят. Лишь сегодня, она увидела его из окна своего кабинета, когда Григорий уезжал на очередную встречу.
Глядя на него, она в который раз поражалась, до чего же менялся Вяземский, приезжая на работу и садясь в кресло президента. Это был не её любимый.
В машину садился элегантный, подтянутый, одетый в строгий деловой костюм, отстраненный начальник. Крупный бизнесмен. И, все же, в нем было что-то такое, резко отличавшее его от всех остальных мужчин. И это что-то, не его красивое лицо, густые темные волосы и спортивная фигура. От него веяло безудержной сексуальностью.
Юлька знала другого Григория. Нежного и ласкового, сходящего с ума от страсти настолько, что он готов был заниматься с ней любовью ночи напролет! Любая бы забыла обо всем, увидев его таким, хоть раз! И Юлька — не исключение. Все-таки, любой девушке приятно видеть, как великолепный мужчина, сгорает от желания к ней.
Два часа, девушка проерзала, на стуле, поминутно, глядя в окно. Она видела, как подъехал «MERSEDES» Казанцева и, из него вышел Кирилл. Григория, все не было. Его возвращение, она пропустила. У одного из менеджеров, завис компьютер, пришлось, срочно идти исправлять. Когда она вернулась, машина Вяземского, уже была на стоянке.
— Оля, я на минуточку! — крикнула Юля, выбегая.
Ольга Дмитриевна, только головой покачала. Дружба девушки с молодым президентом, ей, категорически не нравилась.
* * *Юля влетела в приемную Вяземского. Наташи на месте не было. Она заглянула в кабинет. Но, тот тоже был пуст. Зато, из знакомой каморки доносились приглушенные голоса. Девушка тихонько подошла и прислушалась.
…- Вяз, — укоризненно выговаривал другу Казанцев, — у тебя такой вид, будто ты вагоны по ночам разгружаешь! Что происходит?!
Вяземский, что-то тихо ответил, но Юля не расслышала.
Она придвинулась еще ближе.
— Ну! Ну! — скептически продолжал Кирилл. — Галина мне рассказала. Говорит, Юлька, прямо как розочка свеженькая. Цветет и пахнет! Твоя работа? Молодец! Но, все-таки! Я понимаю, сексотерапия, конечно, дело хорошее, но, послушай меня, друг мой, все хорошо в меру! Юльку ты вылечил, безусловно! Но, себя ты довел до ручки! Так, недолго и тапочки откинуть!..
«Сексотерапия?!» — у Юльки мороз прошел по коже. — Так это все, он делал только для того, чтобы я избавилась от ночных кошмаров?! Из глаз девушки хлынули слезы. Но, она упорно стояла и продолжала слушать дальше.
— Знаешь, Казанова, — говорил Григорий. — Ты прав, я смертельно устал! Но, дело стоило того! Ты, даже не представляешь, какая из неё получилась женщина! Никогда в жизни, у меня не было такой подруги! Нежной, страстной и такой, по- детски наивной! Я, словно с ума сошел! Я хочу её днем и ночью! В меня, словно батарейку вставили. Я занимался с ней любовью даже здесь, — продолжал откровенничать Вяземский, — хотя до этого, никогда не смешивал работу и личную жизнь. Я даже…
Больше слушать, Юлька была не в состоянии.
Мужчина не успел договорить. В комнату влетела рыдающая Юлька и, на глазах изумленного Казанцева, влепила Вяземскому оглушительную пощечину…
Обалдевшие мужчины, не успели ничего сделать.
Девушка, как метеор, вылетела из кабинета и, понеслась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.
Опомнившись, Вяземский, бросился её догонять.
— Юля! Юля, подожди, — кричал он вслед убегающей девушке, перепрыгивая через две ступеньки.
Он опоздал всего лишь на две минуты. Когда он выбежал на улицу, такси, уже увозило плачущую Юлю.
* * *— Она все слышала, — убитым голосом сказал Григорий, вернувшись в свой кабинет и обрушившись в кресло. — Она мне этого никогда не простит!
— Успокойся, — Казанцев достал из шкафа виски и стакан, — на вот, выпей, лучше. Рано или поздно, она все равно бы обо всем узнала. Так что, лучше раньше…
— Ты не понимаешь, Кирилл, — Григорий вновь вскочил на ноги, — я люблю её! Люблю по настоящему! Это — единственная женщина, которая мне нужна! Я жизнь свою, без неё, теперь, просто не представляю! Я хочу, чтобы она стала моей женой!
— Ну, во- первых, ей еще нет восемнадцати лет.
— Через месяц будет.
— Не перебивай! А. во- вторых, все еще можно исправить…
— Как?! Как ты себе это представляешь?! Кретин! — Вяземский стукнул себя по лбу кулаком. — У, трепло!..
