Людмила Леонидова - Женихи из Брэнсона
— Мы — это я и Рой. А насчет сроков, так ведь уже третья неделя пошла.
— Куда пошла? — не на шутку испугалась Маша.
— Пошла, как мы с ним подружились.
— Ага, подружились, и все?
— Не совсем все, — замялась Оксана, — помнишь, я тебе говорила, что он хочет… Ну, как бы тебе это объяснить…
— Ясно, не объясняй. Продолжай.
— В общем, после конкурса он сказал, что больше не в силах терпеть, что я свожу его с ума.
— Так…
— И я согласилась.
— Значит, ему так понравилось, что он решил жениться на тебе.
— Да, я остаюсь здесь.
— То есть ты не возвращаешься со мной в Москву.
— Нет.
— Бросаешь институт и собираешься жить на иждивении…
— Я буду зарабатывать сама.
— Тебя берут на работу?
— Пока нет, но возьмут.
— А с кем еще вы обсуждали этот план?
— С тобой я решила посоветоваться с первой.
— А, так ты, значит, со мной советуешься?
— Ага.
— Вот тебе мой совет. Дружить с Роем и все прочее ты, конечно, можешь, переписываться и перезваниваться тем более.
— Ты перезванивалась, и что? — На глазах у Оксаны выступили слезы.
— У меня было совсем другое. Мы не могли встретиться! Какое время было!
— Рой сказал, что, если мы расстанемся, может случиться то же самое.
— Он сообщил своей маме о ваших планах?
— Не знаю. Но он уверен, что она будет рада. Знаешь, как она любит меня!
— Твоя мама любит тебя тоже, поэтому вот так остаться здесь ты не можешь.
— Я немного тут поживу, а потом мы к ней приедем.
— Понятно, и поживете с ней в однокомнатной квартире.
— Да, она будет очень рада.
— И она, и мама Роя — все будут счастливы.
— Конечно! Ты просто все усложняешь.
— Ладно, — постановила Маша, — поговорим с мамой Роя.
— Тетьмаш! Я знала, ты самая-самая.
— Ага, поэтому ты начала с того, что решила отбить у меня Джона.
— Это он тебе сказал? — Оксана густо покраснела.
— Нет, он настоящий джентльмен, словом не обмолвился, а я случайно подслушала.
— Я не знала, что ты и он… Ведь ты же сама сказала, еще в Москве, что у вас ничего не было.
— Почему же в таком случае ты у меня не спрашивала совета?
— Я сама не знаю, как это случилось! Только приехали, а тут все такое красивое, необычное, и он такой добрый, замечательный. Нам так помогал. Мне показалось, что я влюбилась. Но это было очень давно. Я уже и забыла.
— Ну да, конечно, целый месяц тому назад! — с сарказмом заметила тетя. — А если еще через месяц тебе понравится друг Роя?
— Макс? — удивилась Оксана. — Но ведь он же некрасивый!
— Не знаю, Макс или Ник, или наш Иван, что тогда?
— Нет, тетечка, это на всю жизнь.
— Хорошо, а если Рою понравится кто-нибудь?
— Как это? Так не бывает!
— Еще как бывает.
— Значит, ты считаешь, что надо испытать друг друга?
— Ничего я так не считаю, — со вздохом проговорила Маша, — одевайся, поехали.
— Куда?
— В гости к Рою — «свататься»!
— Но когда сватаются у нас, по-моему, женихи с родственниками к невестам приезжают.
— А у них в Америке, наоборот, невесты с родственницами ездят к женихам, — пошутила Маша.
11
В Москве жизнь затянула Машу в водоворот событий. Дел было невпроворот. Она часто разговаривала с Джоном по телефону. Он скучал. Маша тоже, хотя не хотела себе в этом сознаться. И непривычная поначалу жизнь Брэнсона отсюда, с другого конца земного шара, притягивала своей спокойной размеренностью и комфортностью.
Оксана не могла дождаться срока свадьбы. Все дела ей удалось уладить гораздо быстрее, чем предполагала Маша. Она просто изнемогала от нетерпения и готова была выехать раньше намеченного срока. Но мама с тетей отсоветовали. Свадебное платье с фатой сшила ей подружка, работающая закройщицей у знаменитого московского модельера. Маша решила сделать Оксане королевский подарок — жемчужную брошку из «Серого кардинала».
— Можно сказать, что эти жемчуга принесли мне счастье. — Прикалывая брошку к фате, Мария без сожаления расставалась со своим талисманом.
— Как же ты без него? — понимая, что значил для тети этот жемчуг, растроганно произнесла племянница.
— Пусть он послужит теперь тебе, я дарю его от чистого сердца. У тебя впереди вся жизнь.
Встав перед зеркалом в просторной, сверкающей после евроремонта квартире Маши, Оксана примеряла свадебный наряд.
Мама с тетей не могли налюбоваться. Стройненькая, синеглазая, совсем юная Оксана в свадебном наряде будила воспоминания об их прошедшей молодости.
— Можно, пока ты будешь в командировке, я поживу у тебя? — Оксана умоляюще посмотрела на Машу.
— Счета за телефон кто будет оплачивать?
— Рой мне сам звонит каждый день, правда, мама?
— Почти правда, потому что еще раз в день звонишь ему ты.
Маша молча посмотрела на племянницу. Ей было неудобно и обидно сообщать, что вот уже пару недель она не застает Джона ни дома, ни в офисе. А на просьбу подозвать его к телефону в госпитале уклончиво отвечают, что его нет поблизости.
Маша терялась в догадках. Пока он настойчиво уговаривал ее прилететь (хотя бы на свадьбу вместе с Оксаной, чтобы еще раз обсудить их дальнейшую жизнь) или предлагал самому выбраться к ней на пару недель, она отклоняла его просьбы. По молодости решиться порвать с прошлым было куда легче, чем сейчас.
После того как Джон перестал отзываться на звонки, Марии стало остро не хватать его, добрых глаз Джона, его постоянной заботы и, что удивительно, — секса с ним. Работа валилась из рук, она поняла, что хочет быть не просто деловой, зарабатывающей себе на жизнь женщиной, но еще и любимой.
История Кейт, которую он честно и откровенно рассказал, не выходила из головы. Воспитываясь в довольно обеспеченной семье в Лос-Анджелесе, Кейт рано потеряла мать. Отец, молодой и преуспевающий голливудский актер, привел в дом хорошенькую топ-модель. Богемный образ жизни, алкоголь и наркотики приучили Кейт легко вступать в связи не только с мужчинами старше себя, но и с женщинами. Мачеха поощряла ее в этом. И если бы не дальний родственник умершей матери, вовремя вырвавший ее из этой среды и взявший малолетнюю Кейт на воспитание, для нее все могло кончиться нарколечебницей. Когда Кейт достигла совершеннолетия, пожилой со слабым здоровьем человек предложил ей стать его женой. Так она оказалась в Брэнсоне. С годами поумнев и разобравшись в своих чувствах, молодая женщина влюбилась в Джона. К тому времени муж, ставший его пациентом, практически был не способен удовлетворить ее сексуальные потребности. Он догадывался о связи Кейт с Джоном, но не возражал. Джон был уважаемый в городе человек. Кроме того, муж чувствовал, что инициатива исходила от искушенной, вошедшей во вкус в свои тридцать лет хорошенькой сексапильной Кейт. И он мудро рассудил: пусть лучше будет так.
