Барбара Ауэр - Аксиома любви (В огне любви)
Пальцы Фионы стиснули ручку двери.
— Нам не следует... — Не «мы не можем» или «я не буду». «Нам не следует». Настоящее нытье.
Сэм подошел ближе, и Фиона почувствовала густой, слегка пряный аромат. Что-то итальянское? У нее заурчало в животе. Этот мерзавец подкупает ее едой.
— Мы действительно не должны... — Но прозвучало это не слишком убедительно.
— А если мы оба дадим слово не говорить о дознании?
Она закусила нижнюю губу. Соблазн был слишком велик.
— Тебе нужно поесть, — убеждал ее Сэм обольстительно низким голосом, который действовал на нее безотказно. Именно так он говорил, когда они занимались любовью. — Что плохого, если два человека едят вместе?
И спят в одной постели?
Она не сказала этого, но непроизнесенные слова остались висеть в воздухе. Как угроза или обещание.
Ну что ж, она действительно проголодалась. И в прямом и в переносном смысле. Едва ли жиденький консервированный супчик можно назвать настоящей едой. Конечно, если она ляжет с Сэмом в постель, то нарушит профессиональную этику, но ведь он принес еду. Тем более, итальянскую. Ее любимую. Ей не хватит силы воли сохранить объективность.
Быстро! Закрой дверь и закажи пиццу, пока не стало слишком поздно!
Но ее благие намерения тут же вылетели в дверь и загремели по лестнице.
— Только обед. — Она сделала шаг в сторону и пропустила Сэма в квартиру. — Если скажешь хоть слово о дознании, выгоню в три шеи, — предупредила Фиона.
А если он скажет хоть слово о сексе, она сойдет с ума от желания. Острое помешательство, лекарства от которого нет.
Ну... вообще-то есть одно... Сладкое лекарство, вызывающее привыкание, и куда более опасное, чем сама болезнь.
Сэм прошел за Фионой на маленькую кухню, изучая взглядом тонкую талию и аппетитные бедра, скрытые толстым и пушистым халатом. Он понятия не имел, есть ли под халатом белье, но надеялся узнать это. Причем очень скоро.
— Я не был уверен, что сумею убедить тебя. — Он поставил пакет на стойку. — И надеялся, что еда сделает свое дело.
— Вот хитрец! — Фиона заглянула в пакет. — О Боже, пахнет невероятно.
На самом деле невероятным было зрелище грудей Фионы, наклонившейся над пакетом и вдыхавшей аромат принесенной еды.
Сэм составил план заранее. Он собирался провести с Фионой ночь и показать ей, чего та лишится, если не согласится передать дознание другому сотруднику Управления. Так и будет, если он сумеет довести дело до конца. Похоже, этот план имеет все шансы на успех.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Радостная улыбка Фионы заставила Сэма испытать угрызения совести. Если он не удовлетворит ее так же, как в ночь с пятницы на субботу, это может кончиться членовредительством...
— Ты играешь нечестно, — хихикнув, сказала она.
Сэма пронзило желание схватить ее в объятия и начать целовать. Он проявил гигантское усилие воли и сдержался. Позже.
— Что же нечестного в обеде? — Сэм начал выкладывать из пакета еду и вино. Она пошла к буфету за посудой.
— Объясни, с помощью какого нечестного приема ты узнал, что мне нужно?
Мысль о том, что именно ей нужно и как он надеется это выяснить, вызвала к жизни самые мучительные фантазии. Рано, напомнил он себе. Нужно продержаться еще минут сорок.
— Ты имеешь в виду итальянскую кухню?
Она передала Сэму салатную ложку и две тарелки.
— Не совсем. Но вино очень кстати.
Сэм начал раскладывать салат.
— Трудный был день? — спросил он, уже зная ответ. Судя по его беседам с членами бригады, парни предпочитали помалкивать. Повлиять на них Сэм не мог. Он понимал, что дознание нужно провести, как можно быстрее, но большинство сотрудников Управления, и не догадывается, что такие раны не заживают. Ребята смогут говорить о несчастном случае только по прошествии времени. Лишь откровенность поможет им избавиться от потрясения. Но пока они видят в Фионе врага и боятся, что каждое сказанное ими слово будет неправильно истолковано. Смириться с потерей одного из членов бригады — это одно, а откровенничать с тем, кто хочет обвинить тебя в этом, — совсем другое.
— Скажем так: я не прочь немного расслабиться. И сменить тему. — Фиона тяжело вздохнула.
Лично он предпочел бы другой способ расслабиться... Сэм сделал глубокий вдох и отогнал похотливые мысли.
Фиона сунула ему банку и начала накрывать на стол.
— И что я должен с ней сделать? — озадаченно спросил Сэм.
— Поставь туда. — Она показала на буфет.
Он открыл дверцу и заглянул внутрь. На нижней полке стояли фруктовые и овощные консервы: овощные справа, фруктовые слева. На второй полке снизу находились ровные ряды банок с супом. Верхняя полка была занята банками необычной формы, расставленными по размеру. Сэм посмотрел на Фиону. Она продолжала накрывать на стол, раскладывая столовые приборы на равном расстоянии от тарелок.
Почувствовав на себе его взгляд, Фиона обернулась и недоуменно нахмурилась.
— Поставь ее на другую банку, — сказала она. — Между куриными грудками и устричной похлебкой.
Сэм поставил банку на указанное место и закрыл буфет.
— Ну, ты и педант! — весело сказал он.
Фиона возвела глаза к потолку и начала поправлять и без того безукоризненно разложенные столовые приборы.
— Любовь к порядку — это не преступление.
— Но у тебя даже консервы расставлены по алфавиту! — Сэм расхохотался. — Это уже не любовь к порядку, а мания.
Фиона пожала плечами, посмотрела в другую сторону, слегка улыбнулась и покраснела. Это сделало ее такой хорошенькой, что Сэм чуть не махнул рукой на свои благие намерения.
Пока Фиона заканчивала накрывать на стол, он открыл вино.
— Где у тебя бокалы? — спросил он.
Фиона отодвинула стул, села и положила на колени салфетку.
— На верхней полке, слева от раковины.
В отличие от его разномастных тарелок, пластмассовых стаканчиков и старых кофейных кружек, посуда и хрусталь Фионы были безукоризненно расставлены по размеру и назначению. Сэму и в голову не приходило, что пылкая и несдержанная любовница может быть одновременно помешанной на порядке.
Несдержанная? Она не стеснялась собственного тела, но так и не рассказала, что ей нравится. Хотя ее стоны были очень эротичными, Сэму хотелось, чтобы Фиона вела себя в постели поактивнее.
Он вынул из пакета пачку в фольге и положил ее рядом с вином и бокалами. На лице Фионы появилось испуганное выражение. Она схватила пачку так порывисто, словно Сэм бросил на стол грязные носки.
— Неужели ты собираешься, есть эту гадость?
Он разлил вино по бокалам и пожал плечами.
