Рене Маори - Любовь и ревность. Хроники
Эшлин и впрямь волновалась – от нее, сжавшейся в комочек в кресле, так и исходили растерянность, тревога. Большие глаза взглянули на Дейва и испуганно моргнули. Разыскивается за воровство и предумышленное убийство.
– Некий лейтенант Стрейтбек, – сухо проговорил Дейв, – дал мне вот это.
Пока девушка изучала листовку, он следил за ее реакцией. Правда, он понятия не имел, какая реакция будет в таком случае у нормального человека.
– Я знала, – сказала она после двух минут молчания. – Я знала, что рано или поздно до этого дойдет.
Потом она засмеялась, и смеялась до тех пор, пока он не вытянул листок из ее пальцев и не приобнял за плечи, успокаивая. Тогда Эшлин смогла более-менее ровным голосом произнести:
– Моим братьям ничего не стоит объявить меня в розыск. Хотя уж убийства-то я от них не ожидала, думала, будут подобрее..
– Эшлин, кто такой Леонард Мак-Киннон?
– Кто? Какой ещё Леонард?
Дейв показал ей вторую листовку.
– Их вручили вместе. Я так понял, что вы сообщники.
– О, так у меня есть сообщник! Ну, слава богу! Будем надеяться, он вытащит меня из этой передряги!
Она снова захохотала, но быстро пришла в себя и вздохнула:
– Знаешь, Дейв, это конец. Теперь вы с Дженнет мне ничем не поможете. Мне нужно убираться отсюда и как можно быстрее. Оставшись здесь, я рискую оказаться в объятиях своих родственников, да еще и вас одарить крупными проблемами. Я вам ужасно благодарна, только мне платить нечем…
– Платить?! Эшлин, мы тебя не за деньги приняли в своем доме!
– Знаю. – Она улыбнулась как-то тепло и грустно. – Ты такой хороший… лучше, чем был в моих воспоминаниях. Ты мне казался каким-то надменным, себе на уме, а ты очень хороший. Я уйду завтра. Соберусь и уйду.
– Куда же ты пойдешь? – вопросил Дейв, постаравшись проигнорировать слишком откровенную теплоту в ее взгляде и голосе. Не сейчас, не время, и потом, у него есть Дженнет. – Разве тебе есть куда идти?
– Я думаю, есть. Я знаю один домик за городом…, мы с Мардж останавливались там как-то, после приезда к тебе.
– Ты имеешь в виду дом Джона Риддла? Он давно умер, Эшлин, там сейчас никто не живет.
– Тем лучше. Мне сейчас лучше сторониться непричастных людей… не хочу никого ввязывать в криминал… а вам, мистер Сейбин, не страшно держать в доме воровку и убийцу?
– Перестань, Эшлин. Если понадобится, я готов укрывать тебя, сколько смогу.
– Не понадобится. Тебя не затруднит отвезти меня завтра в дом Риддла?
– Нет, но…
– Вот и хорошо. Пусть все это закончится… хотя бы для тебя и твоей жены.
– Что ж, я отвезу тебя. А пока отдыхай… а это…
– Дай мне. – Эшлин забрала у него листовки и разгладила их старательно. – Сохраню на память. Не каждый может похвастаться такой «черной» рекламой.
Ложась спать, Дейв сообщил Дженнет, что Эшлин намерена завтра покинуть их дом, и он отвезет ее на вокзал, откуда она направится в Бойсе.
– Значит, она таки решилась? – уточнила Джен беспечно. – Не ожидала. Она какая-то слишком… забитая. Но ее, конечно, право лезть зверям в пасть. Дейв, ты только будь осторожен, когда будешь отвозить, ладно? Проверь, не следит ли за вами кто-нибудь…
– Брось, Джен, мы же не персонажи криминального детектива, – усмехнулся Дейв, погладив её пышные волосы. – Завтра я провожу Эшлин, позвоню ей разок, чтобы убедиться, что она добралась благополучно. И все. Мы забудем об этом. И ты больше не будешь тревожиться.
– Я совсем не тревожусь. Даже рада, что у тебя есть занятие, пока я мечусь в свадебных хлопотах… Натали такая несамостоятельная, просто ужас!
Фраза «я совсем не тревожусь» запомнилась Дейву Сейбину надолго.
С утра лил дождь. Холодный, какой-то совсем не летний. Дейв вывел машину из гаража и ждал, пока спустится Эшлин. Дженнет стояла на крыльце и грызла яблоко.
Когда спустилась Эшлин, Джен участливо обратилась к ней:
– Надеюсь, у вас достаточно сил для долгой поездки? А денег? Мы могли бы одолжить…
– На билет мне хватит, – бледно улыбнулась Мейлстром. – Спасибо вам за вашу заботу, Дженнет. Я, конечно, надеялась, что у моего однокурсника все сложилось хорошо, но не думала, что настолько. Берегите друг друга. Это здорово, когда есть кто-то, кто тебя бережет.
Джен по-дружески пожала тонкую ладошку Эшлин.
– Удачи, Эшлин. Если что – звоните. Окажетесь в Уоллесе – мы будем рады с вами повидаться.
– Не думаю, что окажусь, но все равно, благодарю, – отозвалась Мейлстром и села в машину рядом с водительским сидением. Такая же, как три дня назад – белый плащик, сумка в руках, нервный взгляд. Пожалуй, даже более нервный, чем в ту злосчастную ночь.
Дейв поцеловал жену и сел за руль.
– Сначала поедем в сторону вокзала.
– Зачем? – удивилась Эшлин.
– Я сказал Джен, что отвожу тебя на вокзал.
– То есть, ты ей солгал?
– Да.
– Как знаешь, конечно. Но мне казалось, вы доверяете друг другу.
– И мне казалось, – тихо проговорил Дейв.
Какое-то время они ехали молча. Когда он повернул на другую улицу, в конце которой стоял ныне заброшенный коттедж Джона Риддла, Эшлин впервые за всю дорогу пошевелилась и вздохнула:
– Странно, правда, судьба сводит людей? Эти годы я…, конечно, вспоминала о тебе, но не думала, что мы снова столкнемся, да еще при таких обстоятельствах… что я причиню неудобства тебе… и твоей замечательной жене…
– Никаких неудобств я не заметил, Эшлин. Не выдумывай. А Дженнет ты, по-моему, очень понравилась.
– Понравилась? – фыркнула Мейлстром. – Ну, пусть так – понравилась. А я ее ненавижу за то, что ты ее любишь.
Дейв посмотрел бы ей в глаза, не проезжай он в этот момент крупный перекресток и не следи за машинами.
– Эшлин, ты чего? Не надо так говорить.
– Ты не спросил меня, дружу ли я теперь с Мардж. Она тебе безразлична. Так вот, Дейв, мне она тоже безразлична и была безразлична всегда. А общалась я с ней лишь потому, что это был единственный шанс… быть ближе к тебе.
– Какое признание! Мардж ты тоже ненавидела?
– Не сомневайся.
– Зря. Я ее не любил.
– А мне плевать. Ты был с ней! Ты её целовал и обнимал на моих глазах, и тебе было все равно, что я чувствую!
– Эшлин, я и понятия не имел, что ты что-то чувствуешь. Ты никогда не говорила…
– А зачем было говорить, если я знала, что такие парни, как ты, никогда не обращают внимания на таких, как я - замухрышек? Я думала, мне достаточно будет просто общаться с тобой, по-приятельски. Только я ошиблась. Недостаточно. Дружить с теми, кого безответно любят, могут только мазохисты.
– Ты ошиблась не только в этом, – выговорил Сейбин. – Возможно, если бы тогда ты как-то проявила свои чувства, я бы смог на них ответить. Черт тебя побери, Эшлин, когда ты хочешь, ты можешь кого угодно очаровать! А вместо этого ты забиваешься в уголок и страдаешь. Зачем? Может, я и влюбился бы в тебя, не будь на свете Дженнет. По крайней мере, у тебя был шанс.
