Кэтрин Гарбера - Мой чемпион
— Ты веришь в сказки?
— Верю. А ты? — спросил Скотт, потому что прямо сейчас он вспомнил одну сказку, где дело зашло дальше целомудренного поцелуя.
— Возможно, но я удивлена, что ты в них веришь.
— Моя мать — учитель литературы, и она читала мне все подряд.
— Включая сказки?
— Ну, конечно. И всю женскую фантастику, и тому подобное. Она либеральная феминистка.
Которая была бы возмущена, если бы узнала, что ее сын заключил пари на женщину, подумал Скотт и отвернулся, чтобы Рейн не могла видеть его виноватое лицо. Он снова поиграл с кнопками на пульте и случайно нажал одну. Кабина заполнилась голосами.
— Вчера вечером я видел, как они вместе заходили в ресторан, но потом разделились. — Скотт узнал голос Энди.
— О, господи, они говорят о нас! — изумленно выдохнула Рейн.
Скотт снова нажал на кнопку и повернулся к Рейн.
— Как это возможно? У Энди ведь нет микрофона?
— Микрофоны установлены по всей комнате, чтобы можно было писать разные звуковые треки и вырезать то, что не нужно.
Неужели она слышала их разговор со Стиви? Скотт оглянулся, внимательно изучая ее лицо. Надо обо всем сказать ей сейчас. Попросить прощения, пока все не зашло слишком далеко, и объяснить, что он не хотел ничего дурного, это была просто шутка.
— Ты когда-нибудь слышала что-нибудь такое, что предпочла бы не слышать? — спросил Скотт, не зная, как перейти к главному.
— Только что, — ответила Рейн.
— Они просто сплетничают. Мы не сделали ничего постыдного.
Скотт посмотрел на кнопку, потом на площадку для съемок. Энди стоял на том же месте, где в тот день стояли они со Стиви, когда заключали пари. У Скотта все сжалось внутри: она должна все знать!
На площадке с самого начала все не заладилось. Лори Эндрюс вырвало, и приглашенный врач, от которого ждали диагноза «пищевое отравление», вместо этого сообщил Лори, что та беременна. Новость стала полной неожиданностью для женщины, и она попросила на остаток дня выходной, чтобы осмыслить новость.
Кроме того, Рейн беспокоило, что сегодня утром в кабине Скотт, кажется, догадался, что она слышала о пари. А может, он все же надеется, что она не слышала их со Стиви разговора? Время молчания подходит к концу. Ей необходимо что-нибудь предпринять — и поскорее.
У съемочной группы был очень плотный график, в котором не предусматривались дополнительные съемочные дни. Поэтому после короткого разговора с Джоэлом было решено, что выходного никто устраивать не будет. Рейн попросила всех вернуться для съемки в восемь вечера. И Лори, и все остальные участники остались довольны таким решением.
Около часа Рейн провела со съемочной группой, давая им дополнительные указания в отношении вечерней съемки. Одного оператора она попросила спять интерьеры отеля. Другой оператор отправился со Стиви по его любимым уголкам Лас-Вегаса. Наконец все разошлись, и Рейн осталась на площадке одна.
Она впервые в жизни очень остро почувствовала свое одиночество. Ей хотелось поискать Скотта и провести время с ним, но о них уже и так вовсю шли разговоры среди участников игры, и их надо было прекратить. Рейн перебросила сумку через плечо и направилась к холлу гостиницы.
У входа она заметила Скотта, разговаривавшего с группой людей. Заметив ее, он пошел навстречу.
— Что ты делаешь? — спросила Рейн, оглядываясь вокруг.
— Жду тебя.
Возможно, теперь она не так одинока. Она понимала, что нравится ему, и сейчас хорошо бы было воспользоваться этим в своих целях. Но Скотт был так искренен, что ее сердце противилось — нельзя было обманывать влюбленного мужчину.
— Если у тебя нет никаких планов, я хотел бы пригласить тебя на прогулку на своем «харлее».
— Мне кажется, это не очень хорошая идея.
Скотт согласно кивнул, словно понимал некую глобальную истину.
— Нервничаешь, что нас опять увидят вместе или что останешься со мной наедине?
— Почему я должна нервничать из-за этого?
— Потому что мы не собираемся оставаться в казино, где тебя отвлекают и постоянно мешают. Я говорю о том, что мы целый день будем одни.
Если честно, то это обещало райское блаженство. Может, на остаток дня забыть о пари, мужчинах и игроках?
— А если ты окажешься скучным? Мне следует подумать.
Скотт обнял ее за талию.
— Этот нахальный ротик только что накликал беду.
— Да ты что! И что ты собираешься сделать? Отшлепать меня, что ли?
— Может быть, — ответил Скотт, взяв ее за руку и увлекая за собой в сторону гаража.
Скотт взял ее сумку и положил в багажное отделение мотоцикла, а ей передал шлем. Рейн надела шлем и уселась на мотоцикл так ловко, словно всю жизнь делала это. Рядом со Скоттом ей хотелось перестать прятаться и притворяться.
— Хочешь посмотреть мое любимое место на Лейк-Хендерсон?
Рейн знала, что речь идет о чем-то более важном, чем просто прогулка в его любимое место. Она глубоко вздохнула и признала, что не хочет дурачить этого мужчину. Она хотела его с такой силой, с которой не хотела еще никого. Но Рейн боялась. Боялась поверить в Скотта. Боялась, что повторится ее прежняя жизнь. Боялась оказаться обманутой.
— Дорогая, что мне нужно сказать, чтобы ты ответила так, как я хочу?
— Скажи, что это не просто лёгкая добыча для тебя.
Скотт тихо выругался и отвернулся от нее на минуту. Ее слова зацепили его гораздо сильнее, чем она того хотела.
— Черт возьми, женщина, ты баламутишь больше…
— Чем я того стою?
Скотт повернулся к ней.
— Разве я так сказал?
— Нет, прости. Просто я бываю злой и невоздержанной на язык.
— Дорогая, я знаю это лучше. Неважно, что ты могла слышать, но я никогда не буду к тебе так относиться.
Говорил ли он об обычных слухах или страховал себя на тот случай, если она слышала их разговор со Стиви? Определить это было очень трудно, и поскольку предполагалось, что она не слышала о пари, Рейн не знала, что ответить.
Она слезла с мотоцикла и, подойдя к Скотту, обняла его за талию и положила ему голову на плечо.
— Я не разбираюсь в таких вещах. Мне хочется поехать с тобой, но я не уверена, что готова к этой поездке.
Скотт взял ее за запястья, шершавыми пальцами погладил кожу.
— Дорогая, я возьму только то, что ты готова подарить мне.
Рейн крепко сжала его.
— Тогда поедем, посмотрим твой дом.
Она опустила руки и позволила ему надеть себе на голову шлем.
— Ну вот, теперь ты готова, и никто не узнает тебя.
Рейн была тронута. Он надел свой шлем, они оба сели на мотоцикл и направились из искусственного мира Лас-Вегаса в реальный живой мир Лейк-Хендерсона.
