Сара Вуд - Путешествие в Португалию
– Босиком? Как сейчас? – спросил он, любуясь ее маленькой ножкой, маленькими розовыми пальчиками, которые ему хотелось поцеловать.
– Нет, – сказала Мэдди, будто его мысли странным образом передались ей.
Он должен был признать, что атмосфера накалялась, его охватило беспокойство, парализующее силу воли.
Должно быть, виной этому был и свет масляных фонариков, создающий интимную атмосферу.
– У меня были старые футболка и джинсы.
– Так почему ты сейчас не в них? – спросил он.
Он знал ответ. Потому что голубое платье более женственное и невинное.
– Я испачкалась, – смущенно произнесла Мэдди.
– Как? – спросил он, стараясь показать, что ему все это уже наскучило.
– Исследовала тростник у реки и поскользнулась, – объяснила она. – Пришлось нагреть много воды, чтобы выстирать всю одежду. Потом я пошла по дороге и дошла до большого моста. Его брови удивленно поднялись.
– Это пять миль отсюда!
– Я и не поняла, как далеко забралась, была слишком увлечена пейзажем и воспоминаниями.
– Что же ты вспоминала?
– Время, проведенное с отцом. Мы сбивали бамбуковыми шестами шишки с каменной сосны, собирали лаванду… Помню, как мы собирали инжир и миндаль, оливки и персики. Крошечные желтые нарциссы, покрывавшие склоны холмов. По дороге я слушала журчание ручья и жужжание пчел и очень обрадовалась, что все еще могу различать разные виды птиц по их пению. Я находилась вдали от цивилизации, прогресса и бетонных домов. И это было прекрасно.
Она замолчала, подумав, что слишком отошла от своей роли и позволила ему заглянуть в ее внутренний мир.
– И что же дальше? – спросил Дэкс.
– Потом побрела обратно. Вымыла кухню, почистила плиту, приготовила обед и села на улице, посмотреть на звезды. Я давно уже не видела такого чистого неба. В Лондоне ночью слишком ярко светят огни, чтобы можно было разглядеть звезды па небе. Время пролетело мигом. Потом я замерзла и вернулась в дом, чтобы немного почитать.
– Факт или фикция? – спросил он иронически.
– Ты имеешь в виду мою книгу или то, что я сказала?
Он улыбнулся.
– Я имею в виду книгу. Зачем тебе меня обманывать?
– Именно, – сказала Мэдди едко. – Это бестселлер. Сага о семье.
– О семье! – пробормотал он презрительно.
Она вздрогнула.
– Да. О семье. – Зачем она упомянула о том, что было для нее мучительно?
Дэкстер поднялся и достал из холодильника пиво. Она молча продолжала готовить обед, а он сел у камина и уставился на огонь.
– Как вкусно, – сказал он, попробовав горячее блюдо. – Я и не догадывался, что такой голодный. Итак, ты хорошо провела сегодняшний день, – произнес он менторским тоном.
– Очень.
– В отличие от Клэпхема?
Мэдди улыбнулась.
– Можно и так сказать.
Без предупреждения, он схватил ее руку. Его пальцы ощутили ее шершавую ладонь.
– Ты много работаешь по дому, – заметил он. – Это твоя работа?
Она покраснела.
– Нет! Я работала в детском приюте, пока его не закрыли. Незадолго до того, как сюда приехала.
Все еще держа ее руку, Дэкс облокотился на спинку стула.
– Расскажи мне об этом приюте, – попросил он.
– Тут многого не расскажешь…
– А ты попробуй. Мне на самом деле интересно, – сказал он иронично, как будто не верил ей вовсе.
– Хорошо, – проговорила она раздраженно и скрестила руки на груди. – Дети были разные. Сироты, преступники, тс, кто находился там временно, пока их родители или опекуны были в больнице или тюрьме, дети, с которыми жестоко обращались в семье. Мы принимали всех. Я работала с совсем маленькими детьми. Я любила этих детей, Дэкс, и нам было весело вместе. И я не стыжусь того, что плакала, когда их разместили в другие дома и двери приюта навсегда закрылись.
Озадаченный, он нахмурил брови.
– Ты плакала, потому что потеряла работу?
– Нет, я знала, что буду очень скучать по детям, – сказала Мэдди, почувствовав себя оскорбленной его тоном.
Она не убедила его.
– Забота о детях не имеет ничего общего с танцами, – цинично заметил Дэкс.
– Даже близко не стоит, – ответила она, слегка улыбаясь.
Он снова попробовал докопаться до истины, разгадать тайну ее двойственной натуры.
– Это не объясняет, почему у тебя такие руки. Она взглянула на свои погрубевшие от работы руки.
– Я ухаживала за дедушкой. Он очень требователен. Квартира должна была сиять чистотой. С тех пор как мы переехали в Англию, на мне лежала ответственность за квартиру, в которой мы поселились, пока дедушка пытался наладить бизнес.
Звучит правдоподобно, подумал Дэкс.
– Тебе тогда было всего одиннадцать? – недоверчиво спросил он. – Ты же была еще совсем ребенком. Что это за жизнь для ребенка?
– Были и положительные стороны. Например, я сбросила лишние килограммы. Другие тратят бешеные деньги на личного тренера. А им бы попробовать потаскать на себе мешки с продуктами, пылесосить на ходу, отмывать любую доступную для мытья поверхность и держать все в чистоте. – Мэдди весело засмеялась.
Дэкс знал понятия старого Кука о роли женщины. Какой же мерзкий старик!
Его глаза потемнели. Он вдруг понял, чего была лишена Мэдди после смерти родителей.
Она идеализировала своего отца. Бедное дитя. Ему стало жаль ее.
– Он не должен был превращать тебя в ломовую лошадь. У тебя были свои права. Ребенку нужно чувствовать себя защищенным, ему нужна любовь, – пылко произнес он. Увидев, как она смотрит на него, с удивлением, он перевел дыхание. – Должно быть, у тебя было мало времени па друзей.
Мэдди пожала плечами.
– Дедушка нуждается во мне. Он просто обезумел, когда рухнул его бизнес, поэтому я по мере сил стараюсь облегчить его положение. Но у меня есть друзья. Я вижу их редко, но доверяю им и знаю, что всегда могу на них положиться.
Дэкстер вспомнил маленькую нервную девочку, которую когда-то знал. Как она оплакивала своих родителей и как страдала, когда попала в тесную квартирку в Лондоне после огромного пространства роскошной Куинты.
– Полагаю, все изменилось, когда ты подросла, начала работать и встречаться с молодыми людьми? – предположил он.
– Едва ли. – Девушка посмотрела на него с подозрением. – Кто-то должен был заниматься хозяйством. – Она склонила голову набок, как бы раздумывая, стоит ли еще что-то рассказывать или нет. – В любом случае, – подвела она итог, – у меня было немного знакомых мужчин, и на работе тоже. Только уставшие социальные работники и вымотанные врачи.
Должно быть, она врет. Она не смогла бы познать искусство обольщения, сидя дома и оттирая полы.
– Не могу поверить, что мужчины не интересовались тобой, – проговорил Дэкс, обеспокоенный тем, что Мэдди могла без разбора пользоваться своим искусством обольщения. К его удивлению, ее передернуло.
