Диана Палмер - Из весны в лето
Никто никогда прежде не претендовал на Сару как на женщину. Ее принимали, уважали, опекали, некоторые искренне любили, главным образом за ее странности. Но никто не пытался предъявить на нее свои права, как это сделал Джаред Камерон. Но, быть может, именно по этой самой причине ее до сих пор никто и не получил?
Что теперь она думала об отношениях мужчины и женщины? В сущности, это так и осталось неясным и путаным, как и до нового странного опыта.
Весь остаток вечера Джаред чувствовал себя виноватым и немного смущенным. Его совесть была неспокойна. Он позволил себе иронизировать по поводу ее неискушенности. А это было подлостью. И он смеялся над собой, над своей безыскусной прямолинейностью, которой не испугалась бы лишь самая бывалая и циничная из женщин. Сару же услышанное повергло в шок, чего и следовало ожидать.
Джаред мог лишь поражаться тому, как неприятно изменили его последние трагические происшествия. Он никогда не был так черств и бескомпромиссен. Да, он похоронил свою любовь и надежду, но это не могло служить оправданием его пренебрежительного отношения к чувствам других людей.
А еще ему было несколько неудобно перед Тони, который видел его выходящим от Сары, раздраженным и сердитым. Сара нравилась Тони, так же как и всем в этом городке. Ему нравилась ее бесхитростность. Сколь бы сильно Тони ни был предан Джареду Камерону, он, проникнувшись симпатиями к человеку, никогда не позволил бы своему боссу безнаказанно ранить чувства дорогого существа...
В кабинет Джареда в его доме на ранчо отрывисто постучали. Так стучал только Тони. Дверь приоткрылась, и Тони вошел. Он против обыкновения выглядел чем-то расстроенным и нерешительным.
— Что случилось? — настороженно спросил Джаред.
— Макс не улетела. Она по-прежнему в городе... Вернее... она уже наверху.
— Что? — чуть ли не взревел хозяин, как ошпаренный вскочивший с места. — Но ты уверил меня...
— Босс, я проводил ее на посадку, затем видел, как взлетел самолет...
И прежде, чем Тони успел закончить речь в свое оправдание, в кабинет Джареда вплыла Макс Карл-тон и капризным тоном проговорила:
— Очень хочу есть.
— Я, кажется, просил тебя улететь. Или я больше не имею влияния на собственных служащих? В чем дело? — откровенно негодовал он.
— Сейчас объясню, — агрессивно прошипела Макс. — Я больше не позволю тебе вышвыривать меня всякий раз, когда тебе вздумается поворковать с какой-нибудь провинциальной глупышкой. Хочешь оставаться свободным от обязательств, умерь аппетиты. Не я навязалась тебе на эту роль, так и не смей списывать меня со счетов только потому, что твои личные планы изменились...
Тони деликатно самоустранился от этих разборок. Он вернулся на кухню и слышал только попеременно звучащие мужской и женский голоса. К счастью для него, улаживание ссор двух бывших любовников в его обязанности не входило.
Джаред Камерон пьянчужкой не был. К алкоголю он питал полное равнодушие, но в этот вечер невольно потянулся к спиртосодержащим смесям, выпив перед ужином, за ужином и опрокинув пару стаканчиков после.
Макс осаждала его целый вечер. Она курсировала меж угроз и уговоров, любовных заверений и постыдной мольбы. Переходы были молниеносными. Вела она себя отчаянно и, судя по всему, сама плохо понимала, что творит.
— Почему ты больше не ласков со мной, милый? — шептала она. — Прошу тебя, расскажи, что случилось?
— Тебя это не касается, — холодно отвечал он.
— Ах, не касается?! Когда нужно было согреть и утешить тебя, когда тебе нужен был хоть кто-то, ты звал меня, и я спешила к тебе отовсюду! А теперь это меня не касается! — тут же рычала она. — Что ты о себе возомнил?! Да кто ты такой, дьявол тебя побери?!
— Успокойся, — демонстративно тихо цедил Джаред.
— Нашел себе наивную дурочку, которую и соблазнять не надо, она загодя на все готова. Хочешь стать для нее богом. Не велик труд, — цинично ухмылялась адвокатша. — А тебе не кажется, что это не ты взял ее в оборот, а она тебя? Не кажется? В таком случае, ты глуп. Ты стареющий самодовольный болван, если тебя могли ввести в заблуждение ее распахнутые невинные глазки... Нет, по-моему, эта дуреха не так проста, какой хочет казаться. Ей выпал шанс сорвать большой куш, что в этакой дыре случается не часто. Уверена, она вцепится теперь в тебя мертвой хваткой. Она заставит тебя плясать под свою дудку, она приберет к своим ручкам все, чем ты владеешь. Так что советую забыть обо всех своих установках. Это мне ты мог ставить условия. И я их выполняла, даже и не заикаясь о браке, поскольку знала о твоих эгоистических принципах. Эта деревенщина еще заставит тебя кусать локти, — сыпала обвинениями разъяренная женщина.
Ошарашенный фантастическим преображением элегантной дамы в смертоносную фурию, Джаред Камерон слушал ее злобные пророчества и попивал виски.
— Подобных девиц я знаю. Навидалась. Приходилось и о разводах дела вести. Больно смотреть на мужчин, которые пытаются отвоевать свое имущество, как они ни пеняют на то, что однажды поддались на сомнительное очарование таких бесприданниц, а ничего поделать уже нельзя. Те вцепились им в глотки своими загребущими руками... Конечно, как можно не полюбить такое милое неприкаянное дитя — ни родных, ни близких, кроме ободранного котишки. Святая невинность... — неутомимо кривлялась Макс, расхаживая взад-вперед перед Джаредом. — По-моему, ты забываешь, что мы связаны. Я веду твои дела и осведомлена о многом.
— Ты ведешь дела, которые способен вести любой другой юрист твоего профиля и квалификации. И как юрист ты не можешь не знать, что разглашение обстоятельств наших дел грозит тебе не меньшими неприятностями, нежели мне. Ты лишишься лицензии, а следовательно, и средств к существованию. Так что предлагаю тебе трижды подумать, прежде чем совершать роковой проступок, — отчеканил он.
— Ты ведь не собираешься разорвать наше соглашение? — робко спросила Макс, поняв, что угрожает человеку более влиятельному и защищенному.
— Я хочу, чтобы ты сдала все дела, — ответил он.
— Вот как?! Отлично, — вновь перешла к агрессивным выпадам женщина. — Не волнуйся. Я обо всем позабочусь. Предоставь это мне, дорогой, — и она встала в агрессивную позу.
— Не смей приближаться к Саре, — твердо сказал Джаред.
— Вот еще! Очень мне надо приближаться к этой деревенской пигалице. С ней на людях-то появляться считаю неприличным.
— Ну вот и замечательно. Будем считать, что мы договорились, — подытожил Джаред Камерон, изрядно утомленный ее экспрессивным представлением.
