Линда Гуднайт - Заключим пари?
Но Карли едва услышала комплимент. В этот момент она представляла Люка в постели: золотистые волосы разметались по подушке, мускулистая грудь обнажена…
Появилась Тина. На ней были невероятно короткие шорты, открывавшие взгляду пупок и ягодицы.
— Я говорила, что она выглядит классно, но она не слушает меня.
— Новый гардероб мне сейчас не по карману, — Карли наклонилась, чтобы снять туфли.
— Оставьте их себе, — руки Карли коснулась мускулистая ладонь.
— Что? — удивленная Карли уставилась на Карсона Бенедикта.
— Купите эти проклятые туфли и юбку. Они действительно хорошо смотрятся. — Карсон наверняка был единственным мужчиной на планете, который даже комплименты говорил сердитым тоном. — Запишите на мой счет.
— Не думаю, что это так уж необходимо…
— Это меньшее, что я могу сделать, чтобы возместить вам неудобство, причиненное прошлой ночью.
Неудобство? Да это была лучшая ночь в ее жизни! По меньшей мере, какая-то ее часть…
— Примите это, Карли, — озорно улыбнулась Тедди и добавила театральным шепотом: — Обычно брат не столь щедр.
— Никакой компенсации не нужно, я могу купить это сама! — гордо заявила Карли.
— Хорошо, — мрачный Бенедикт повернулся на каблуках и, не произнеся ни слова, направился к выходу. Его сестра последовала за ним, потом остановилась в дверях, повернулась и весело помахала Карли и Тине обеими руками.
— Странно, — сказала Тина, уставившись на удаляющихся брата и сестру Бенедикт. Карли подумала о том же. Семейка Бенедикт во многом была непонятной. Раз уж ее нанял граф Бруссар, то необходимо проверить и эту парочку.
И как она сможет в оставшиеся дни отпуска шпионить за человеком, который вынудил ее задуматься о сексуальных туфлях и педикюре?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Телефонный звонок отвлек Люка от эротического сна, в котором он обнимал длинные ноги Карли.
— Алло, — хриплым голосом проговорил он и, услышав голос короля Александра, мгновенно проснулся, отбросив простыню и сев на кровати. — Что-нибудь произошло, отец?
— Именно это я и хотел узнать у тебя, — сказал король Монтавии.
— Сэр, боюсь, я не понимаю.
— Надеюсь, что это так, но должен спросить, что за нелестные фотографии наводнили таблоиды?
— Мои? Этого не может быть…
— Твои. Причем они сделаны недавно. Тебе необходимо срочно постричься.
Люк провел рукой по своим непослушным волосам. Отец считал, что его прическа не подходит для принца. Если бы король не был так встревожен, Люк рассмеялся бы над его словами.
Вместо этого Люк устало вздохнул. Журналисты не унимаются, даже когда он находится за границей. Но королевская семья научилась не замечать желтую прессу, так отчего отец так обеспокоен сейчас?
— Скорее всего, это снимки с большой регаты. Вероятно, беспокоиться не о чем.
— Нет, сын мой, — король заговорил тоном, какой использовал во время заседаний совета, вынуждая каждого внимательно его слушать. — Есть сведения о сомнительном поведении, неподобающем для будущего короля. Такое поведение может вызвать неодобрение Большого совета. Стоит ли мне напоминать тебе, что никто не хочет, чтобы им управлял распущенный король?
Значит, пресса снова взялась за старое!
— Сэр, я уверяю вас, что невиновен. Я работаю на компьютере и провожу время с Карсоном и его лошадьми. Изучаю многое, что имеет отношение к ведению дел на ранчо. Это может быть полезно для моей страны.
Королю незачем знать о Карли. Она не имеет никакого отношения к этим мерзким папарацци. Хотя Люк почувствовал небольшую вину оттого, что не упомянул о ней в разговоре. Ведь она занимает большую часть его времени и снов… Тот единственный поцелуй ее роскошных губ изменил его мир. Но он боялся, что проиграет, ведь эта женщина не подходит ему.
Люк услышал, как отец медленно вздохнул. — Хорошо. Твоего слова мне достаточно. Я только хочу знать, как это остановить — общественное мнение сформируется быстро, и ущерб станет непоправимым.
Фотографии, о которых говорил отец, не на шутку обеспокоили Люка. Некоторая часть общества Монтавии считала его виновным в безвременной смерти Филиппа, хотя никто не осмеливался сказать об этом прямо ему в лицо. Но если Люка обвинят в некомпетентности или неспособности стать королем, то их королевская династия закончится.
— Отправь мне снимки по электронной почте. Может, я смогу понять, где и когда они были сделаны.
— Снимки перестанут значить что-либо, как только Большому совету будут представлены доказательства ложности этих фотографий. Нет нужды говорить тебе, что граф Бруссар в отчаянии.
Главный советник был умный и чрезвычайно преданный королевской семье человек, но Люк страшился снова услышать его постоянные намеки о том, что Филипп был бы лучшим королем.
— Я должен вернуться?
— Возможно, если клевета не прекратится.
— Я согласен вернуться, как только ты скажешь. Но все же, отец, я хочу увидеть эти снимки.
— Ты знаешь, как я отношусь к компьютерам. Но я найду надежного человека, чтобы переслать тебе фотографии.
Сидя на кровати, скрестив ноги, Карли просматривала последние снимки его королевского высочества принца Люка. Некоторые фотографии были сделаны безупречно.
— Ну и ну, — бормотала она. Неудивительно, что европейская пресса охотится за ним.
Она раскладывала фотографии в две стопки. Одна — для Бруссара, другая — для нее.
Вот они идут к конюшням. Карли насвистывает, а Люк говорит, как она забавна. Она нацарапала дату на обратной стороне фотографии и положила в стопку, которая предназначалась ей.
А на этой фотографии Люк и Памми на месте разбивки лагеря. Женщина возмутительно флиртует с принцем, а он будто наслаждается этим! Карли почувствовала укол ревности. Этот снимок она отложила в стопку для графа Бруссара.
Потом она посмотрела фотографии, сделанные Тиной, и вспомнила об ужасном пожаре. Вероятно, показывать эти снимки графу не следует. Если во дворце узнают, что принц находился в опасности, его вынудят вернуться в Монтавию или на ранчо приедут его телохранители. Подобное Люку не понравится. Впрочем, ей тоже.
Продолжая рассматривать фотографии, Карли тихо застонала. Через несколько недель Люк вернется домой, а она — в Даллас…
Хватит думать о сказочном принце! Если она не справится с этим делом, то придется сидеть без работы. Необходимо подумать о будущем, а не мечтать о невозможном. Пусть ее чувства к нему крепнут, она должна выполнять свою работу. А если Люк узнает о ее двуличности, то возненавидит.
