Лианна Бэнкс - Самшитовый лабиринт
— Мороз на улице, — он посмотрел на нее с сомнением.
— Но ты, похоже, теперь профессионал в согревании, — отважилась сказать она, следуя еще одному порыву.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Окруженная самшитовыми кустами, крошечными белыми огоньками и холодным ночным воздухом, Эрин стояла вместе с Дэниелом в центре лабиринта. Было так холодно, что изо рта вырывались облачка пара, а небо над их головами было похоже на черное шелковое одеяло, усыпанное бриллиантами.
— Как прекрасно, — едва слышно произнесла Эрин.
Он кивнул и обнял ее, чтобы она не замерзла.
— Отличная ночь, чтобы смотреть на падающие звезды и загадывать желания, если ты, конечно, в это веришь.
Эрин посмотрела на его словно изваянное из мрамора лицо.
— А ты веришь?
— Видишь ли, если хочешь, чтобы что-то произошло, ты должен сам сделать все для того, чтобы это случилось. Но у моего отца ирландское происхождение, а, как известно, ирландцы суеверны. Поэтому я совсем не против того, чтобы мне немного повезло или произошло что-нибудь волшебное.
Эрин взглянула на небо. В голове пронесся целый поток желаний — все то, что она тайно желала и что ей приходилось ежедневно скрывать ото всех. «Хотелось бы, чтобы моя мама была со мной дольше». «Хочу, чтобы мы с отцом были ближе друг другу». При этой мысли сердце Эрин сжалось. Задание ее отца с каждым днем становилось все более невозможным.
В объятиях Дэниела, однако; девушка чувствовала себя в безопасности и не одиноко. Только вот он сам вряд ли вообще в чем-нибудь нуждался. Тем более в ней.
Эрин закрыла глаза. «Хочу быть нужной ему». Она знала, что это глупо, но она загадала свое самое тайное, пусть и тщетное, желание, когда по небу пролетела самая яркая звездочка. Всю жизнь она хотела быть нужной кому-нибудь.
— Я загадал желание, — сказал он ей на ушко, понизив голос.
Она открыла глаза, и страстный блеск в его зеленых глазах прожег ее насквозь.
— Что ты загадал?
— Чтобы твои губы коснулись моих губ, — ответил он.
Встав на цыпочки, Эрин исполнила его желание, не переставая думать о том, что она хотела намного большего, чем этот поцелуй, даже если это означало, что отец возненавидит ее.
Последняя мысль разорвала в клочья всю ее сдержанность. Ее руки скользнули под его пальто, а ее язык погрузился в его рот. Дэниел обнял ее еще крепче, и, несмотря на холодный ночной воздух, Эрин почувствовала, как ее наполняет тепло.
— Ты заставляешь меня желать намного большего, чем поцелуй.
— Должно быть, ты загадал свое желание, глядя на правильную звезду.
Следующие несколько минут пронеслись как один миг. Дэниел провел Эрин через семейный дом, чтобы пожелать всем спокойной ночи, а затем повез ее к себе. Они мало говорили, но каждый его взгляд полыхал такой страстью, что она кожей ощущала это пламя. Останавливаясь на светофорах, он наклонялся к ней и целовал так, что кружилась голова.
Как только они вошли в его квартиру, Дэниел повернулся к ней с такой страстью, как будто, без нее больше не мог. Он сбросил пальто с ее плеч и в мгновение расстегнул ее платье. Эрин не успела и вздохнуть, как он поднял девушку на руки и понес в спальню.
Там он бережно положил ее на кровать, взял пару пластиковых пакетиков с презервативами с ночного столика и сбросил свою одежду.
— Ты уверена, что хочешь этого?
Ей безумно нравилось то, как Дэниел, казалось, заполнил собой все пространство вокруг нее, но при этом пришлось побороть маленький приступ паники. Только бы не начать икать в такой момент!
— Да, — сказала она, и казалось, стук ее сердца заглушает слова.
— Ты выглядишь не особо уверенно…
— Уверена, — подтвердила она, не дыша и изгибаясь, чтобы прижаться к нему.
— Мне бы хотелось, чтобы на тебе не было лифчика, — сказал он, пробегая кончиком языка по ее горлу.
Эрин прикусила губу и расстегнула пряжку, освобождая свою грудь.
— Твои груди сводят меня с ума, — он буквально пожирал ее тело взглядом.
Постоянно двигаясь под ним, она опустила руки на его голову. Одновременно его руки скользнули к ее бедрам. Сочетание не испытанных доселе чувств прокатилось по всему ее существу подобно грому.
С глазами, блестящими от возбуждения, он помог ей снять остальную одежду, и Эрин оказалась перед ним полностью обнаженной.
— Нежная, как роза, — сказал он, нежно гладя ее. — Такая красивая… — пробормотал он. — Дотронься до меня.
В легких уже не оставалось места для кислорода, и Эрин подняла руки к груди Дэниела. Ее большие пальцы пробежали по его плоским соскам, затем опустились на живот, еще ниже, к бедру.
Дэниел смотрел на нее вожделеющими глазами. Он напоминал льва, готовящегося к прыжку. Эрин чувствовала, как желание переполняет ее. С каждым прикосновением его руки она хотела этого мужчину все больше и больше.
— Мне бы хотелось, — прошептала она, — чтобы ты был внутри меня.
Дэниел что-то пробормотал и быстро надел презерватив. Раздвинув ее ноги, он вошел в нее и тут же остановился. Она почувствовала, как он остановился у преграды, и чуть изогнулась, чтобы он вошел глубже.
— Ты все, что мне нужно, но я хочу… — она замерла, когда он вошел глубже.
— Слишком сильно? — спросил он сквозь сжатые зубы.
Эрин машинально покачала головой. Дэниела никогда не могло быть слишком много для нее. И он пронзил препятствие, и она затаила дыхание, когда он полностью проник в нее. Было ощущение чего-то слишком большого, слишком сильного, и было… больно.
В течение пяти секунд.
Его ноздри раздувались, он смотрел ей прямо в глаза.
— Скажи, когда будешь в порядке.
Эрин прикусила губу и почувствовала, как сжимается ее сердце.
— С тех пор как я встретила тебя, я никогда не бываю в порядке, — призналась она.
На секунду он закрыл глаза, а когда открыл, то посмотрел на нее с такой нежностью, что она готова была заплакать. Следующий толчок наслаждения, казалось, низверг ее в бездну. Ей казалось, что она падает с небес.
Никогда еще Эрин не ощущала себя настолько цельной. Наконец кто-то в ней нуждался.
Эрин пробыла с Дэниелом всю ночь, и он снова занялся с ней любовью утром, а затем взял с собой в душ. Он бы провёл весь день, занимаясь с ней любовью снова и снова, но не стал этого делать. Она была девственницей, и он стал тем мужчиной, который изменил ее навсегда. Теперь он должен ее защищать и заботиться о ней.
Под чопорными манерами скрывалась очень чувственная женщина, которая просто ждала, чтобы найти самое себя, и, Господи, как же ему хотелось присутствовать при всех ее открытиях!
