Энн Чарлтон - Звезды любви
— Я мог бы добиться своего еще там, в гримерной, если бы приложил немного усилий.
Она побелела.
— Вы чудовищно самонадеянны, мистер Бомон. Не преувеличивайте свои способности к обольщению. Ищите других дурочек. И не воображайте, что мне хоть сколько-нибудь понравился ваш сегодняшний спектакль — я нашла ваши попытки обольщения столь же отвратительными, как и ваши предыдущие неуклюжие нападки!
— Нет. Мы же оба знаем, что это — неправда, Кейт!
Казалось, что его гнев потихоньку начинает спадать, однако это не принесло ей желаемого облегчения.
— Вам лучше уйти, мистер Бомон. И не смейте называть меня по имени!
В дверях он внезапно повернул обратно и пошел вдоль галереи, внимательно вглядываясь в висевшие на стенах картины. Наконец он остановился перед картиной Филиппа Баррета, усмехнулся и посмотрел на Кейт, все еще стоявшую около входной двери.
— Этого пари вам никогда не выиграть, мисс Боумэн.
— Время покажет, — ответила она, чувствуя, как громко заколотилось ее сердце, когда он снова направился к двери. Эхо его шагов гулко раскатилось по всем коридорам дома. Лампы для подсветки, висевшие на стенах галереи, отбрасывали столбики желтого света, яркими пятнами расположившиеся между мягкими и расплывчатыми тенями. Лицо Роберта, шедшего вдоль галереи, то попадало в полосу яркого света, то снова терялось в тени. Когда он снова остановился около Кейт, на его лице не было ни малейшего следа гнева. Можно было подумать, что он принял какое-то решение, и вот эта вернувшаяся к нему уверенность беспокоила ее гораздо больше, чем его гнев.
— Это была всего лишь маленькая стычка. Победа в большом сражении будет за мной. Учтите, Кейт!
Она распахнула дверь, и в прихожую ворвался свежий ночной ветерок. Она с силой захлопнула дверь, как только Роберт, пройдя мимо нее, вышел из дома. Застыв в полной неподвижности, она слышала, как открылась и захлопнулась дверь машины, как взревел мотор, зашуршали шины по гравию подъездной дорожки. Ей показалось, что через некоторое время она услышала, как машина свернула в подъездную аллею, ведущую к Галерее Бомона, находившуюся в одной миле от ее дома.
В старом доме было так тихо, будто он был чем-то недоволен. Казалось, что все эти бурные объяснения, вызвавшие его охи, скрипы и стоны, повергли его в холодное тягостное молчание. Кейт вернулась в кухню и поставила в мойку две кофейные кружки, открыла кран, плеснула жидкости для мытья посуды и стала мыть кружки в десятисантиметровом слое пены. Винсент терся о ее ноги. Кейт налила ему в мисочку немного молока, и котенок ответил благодарным и довольным урчаньем.
Кейт пребывала в состоянии полной опустошенности. Эта встреча приоткрыла ей такую сторону ее существа, о которой она никогда раньше не подозревала и которую теперь ненавидела. Конфликт, возникший из мелкой стычки, превратился в настоящую битву.
Ее мнение о нем нисколько не изменилось, однако Кейт прекрасно сознавала, что ей все же предстоит принести ему извинения за слишком грубое поведение. Иначе она не сможет относиться к себе по-прежнему. Она легла в постель и притворилась спящей, когда Луиза наконец возвратилась домой. Однако на самом деле ей удалось забыться сном лишь под утро.
Когда Кейт проснулась, тетушка была уже на ногах и работала в мастерской, напевая под нос какую-то мелодию. Было совершенно очевидно, что прошедший вечер был для нее весьма удачным.
Когда Кейт принесла ей легкий завтрак, Луиза, оставив свой гончарный круг, расчистила на столе небольшое пространство и несмотря на самое безмятежное выражение, запечатлевшееся на ее лице, посмотрела на Кейт довольно критическим взглядом.
— Доброе утро, мистер Рэнсом, — сказала она. — Ты вчера покинула нас так рано. А твоя картина уже продана.
— Так быстро? — Кейт даже рот открыла от удивления. — Даже не верится.
— Табличку «Продано» повесили сразу же, как только была объявлена Высшая оценка критики. Надеюсь, ты рада, что твоя картина понравилась Роберту Бомону? — с любопытством спросила Луиза. Нет сомнения, она уверена, что такая высокая оценка с его стороны должна поднять у Кейт настроение до небывалых высот. Тем более что картина была немедленно продана. Что и говорить, Кейт действительно была рада. Однако события вчерашнего вечера свели на нет ее триумф.
— Конечно, Луиза. Это просто чудесно, — заставила себя улыбнуться Кейт. — Но мне не хотелось бы, чтобы этот тип знал, что я — автор картины. Во всяком случае — пока!
— Кейт… — В голосе Луизы звучало явное неодобрение. — Я надеюсь, ты не собираешься делать никаких глупостей?
— Конечно, нет. Но все же прошу тебя, не упрекай меня за то, что я хочу немного пошутить с ним — особенно после тех гадостей, которые он сказал о нас по телевизору.
Луиза с тревогой посмотрела на нее.
— Ты должна уделять больше времени рисованию, а не приступам гнева. Я считаю, что инцидент исчерпан. Вчера вечером мне удалось поговорить с Робертом, и мы окончательно уладили этот вопрос с вывеской. Он убедился, что мы вовсе не собирались скопировать вывеску с его галереи.
Вчера вечером у Кейт тоже был с ним разговор… Он не только не помог прояснить недоразумение, но как раз наоборот: дал ей новый повод для неприязни. Как ужасно, подумала Кейт: Луиза смягчила свое отношение к Роберту, а она, Кейт, его постоянно ухудшает.
— Ты им просто очарована, — констатировала Кейт.
— Возможно, — снисходительно улыбнулась Луиза. — Я весьма сожалею, дорогая, но о вкусах не спорят.
— Это не смешно, Луиза. Он вел себя по отношению к нам довольно оскорбительно, и я не могу себе представить, с чего бы это он вдруг стал таким предупредительным и добрым, — и Кейт принялась яростно помешивать кофе в своей кружке.
— Не можешь себе представить? — сказала Луиза, протянув, руку к баночке с джемом.
— Он решил нам просто отомстить таким образом — помнишь, когда он приехал сюда… эта его нарочитая вежливость и любезность… эта его предупредительная улыбка…
— Обворожительная улыбка, не правда ли?
Кейт сердито взглянула на тетю, которая ответила ей самым невинным взглядом. Ее мысли, наверное, заняты чем-нибудь другим, подумала Кейт, — например, Максом. Этим, возможно, и объясняется ее благодушие. Ведь не может же она, в самом деле, считать, что она и Роберт… Тут Кейт почувствовала какое-то внутреннее беспокойство и быстро принялась убирать со стола, в итоге оставив Луизе всего лишь бутерброд и газету.
— Он предупредил, что заглянет к нам на днях, — проговорила как бы между делом Луиза, закрытая газетными страницами. Кейт громко хлопнула дверцами буфета.
