Кристина Ролофсон - Подарок Санта-Клауса
– Эта ничего, – признала девчушка, – а у меня тоже красивая!
– Эта просто прелесть! – согласилась с ними Сильви, хотя в душе полагала, что все деревья одинаковы и выглядят так, как и должны выглядеть новогодние елки – пушистыми пирамидками с зелеными иголками ароматной хвои. Она махнула Кэрин, и та через автостоянку поспешила к ним. – Ты как считаешь?
Кэрин, дрожа, сунула руки в карманы куртки:
– Тебе нравится, Сильви?
– Мне – да, конечно.
– И мне-е, – вставила Джени, прижимаясь к своей няне, – мне холодно!
– Мы купим мою? – обрадовался Питер.
– Да. Сможете вдвоем с Кэрин отнести ее в машину? Ваш дядя ушел платить.
Питер в это время уже пробрался сквозь ветви и взялся за ствол.
– Ужасно тяжелая, – признал он, когда дерево качнулось.
– Стойте! – команда последовала откуда-то из центра стоянки. Джо торопливым шагом приблизился к ним. – Я сам возьму. Все – в машину!
У Питера вытянулось лицо:
– Что, и я?
– Нет, – сказал дядя, – я имел в виду женщин.
Сильви, стараясь не улыбаться, повела продрогших девочек к машине. Не удалось мальчишке пилить елку, так хоть дотащит ее до джипа – и то радость. Сидя в тепле автомобиля, они наблюдали, как Джо, достав веревку, привязывает дерево на крыше машины. Пусть сделает сам, это все же работа для сильных, решила Сильви и переключила внимание на сыночка – Диллон мирно посапывал.
– А можно мы сейчас попьем горячего шоколада? – Кэрин облокотилась о спинку переднего сиденья.
– Конечно. Сможешь налить себе и Джени?
– Да.
– Представьте себе, что вы в лесу, – сказала Сильви девочкам.
– Я люблю представлять себе, – согласилась старшая. – Иногда это действует.
– Иногда да, – тихо сказала Сильви, глядя на младенца. Она напредставляла себе много чего за весь уходящий год, пока действительность не обрушила на нее свой внезапный и отрезвляющий удар. Билли Рей живет не в этом городе, а умилительная восторженность, с которой она собиралась найти Диллону отца, обернулась для обоих весьма затруднительным положением. – Если это ради забавы.
Джени насупилась:
– А давай притворимся, что ты наша мама!
– Нет, моя радость, я не думаю, что это хорошая мысль.
Кэрин остановила на ней пристальный взгляд:
– Ну хотя бы на Рождество?
Сильви помотала головой:
– Зачем притворяться, когда лучше нам всем согласиться, что я – ваш самый верный и преданный друг!
Девочек это не убедило и не обрадовало, но возразить они не успели, потому что в машину влезли Питер и дядя. Джо, глядя на горячий шоколад, многозначительно кивнул на наручные часы и произнес:
– У нас не так много времени.
– Мы притворяемся, что мы в лесу, – сообщила ему Кэрин, протягивая брату чашку. – Ты хочешь, дядя Джо?
– Нет, спасибо. У меня есть еще кое-какие дела. – Он пристегнулся ремнем безопасности и посмотрел в зеркало заднего вида. – Вы на ходу сможете пить?
– Да, – ответил Питер, – не очень горячо!
– Нужно добраться до оставшихся объявлений, – объяснил Джо, заводя машину, – я уже стал посмешищем для всего города!
– Прости меня, дядя Джо, – сказала Кэрин. – А знаешь что? Это все-таки подействовало, потому что теперь у нас есть Сильви!
Сильви единственная из всех смогла увидеть, как перекосило хозяина, однако не почувствовала ни малейшей вины перед ним. Она заранее решила быть с ним обходительной во время поездки. Ради детей. Надо отдать ему должное – он был терпелив и единственный догадался захватить с собой веревку.
– Спасибо за елку, – сказала она и удивилась, когда он посмотрел в ее сторону и почти улыбнулся.
– Не за что, – ответил он, вновь переключая внимание на дорогу, – я рад, что с этим покончено.
– Вот, – сказала Руби, протягивая Хэнку голубую карточку, – я сегодня утром сняла ее с витрины в столовой. Твои внуки, должно быть, это что-то!
– Они добра хотели, – Хэнк, взглянув на карточку, запихнул ее в карман рубашки. – Могу я угостить тебя чашечкой кофе? – Он должен быть вежливым. В конце концов, его знакомая оказала ему любезность, и Джо будет полегче, ведь одним объявлением в городе стало меньше. – Если, конечно, ты сейчас свободна.
Она посмотрела на свои часы, массивным серебряно-бирюзовым ободом красовавшиеся на руке:
– Есть немного времени до следующей завивки.
– Вот и ладно. – Это все, что пришло ему в голову, прежде чем он последовал за ней в одну из кабин у окна, выходившего на Мэйн-стрит. На Руби была ярко-розовая парка с капюшоном, отделанным пушистым белым мехом, а черные джинсы всунуты в водонепроницаемые белые ботики. Парка, пожалуй, выглядела неуместно, однако, когда они уединились в кабине и Руби разулыбалась ему, Хэнк отметил, что розовый – отличный цвет.
– Я рада, что наткнулась на тебя, – сказала она, расстегивая куртку, из-под которой показалась шелковая белая блузка. Ее шею украшало серебряное ожерелье, тонувшее в глубинах роскошного декольте. – Я хотела только дойти до почты и опустить счета в ящик, а тут – такая встреча!
Она пахнет розами. Хэнк оперся спиной о стенку кабины, стараясь не прикасаться к ногам Руби своими. Черт побери, он совсем отвык от общества этих чудных женщин. Хотя Руби чудачкой не назовешь, но все-таки. Она же смотрит на него как на холостяка, и он в его возрасте испытывает при этом чертовски странное чувство.
– У меня в городе были кое-какие дела, – выдавил он.
– Что, ходил по магазинам перед Рождеством? – Она улыбнулась сначала ему, а затем и золотоволосой официантке, подошедшей к ним, чтобы принять заказ: – Привет, Мэг! Мне только кофе, пожалуйста.
– Понятно! А вам, Хэнк?
– Кофе. Черный.
– Я мигом. – Официантка сунула свой блокнот в полосатый форменный фартук.
– А мне спешить некуда, – соврал Хэнк. Да что это он, черт возьми, здесь, в центре города, сидит – еще подумают, что он приударил за Руби Ди! Нет, как мужчина он, конечно же, возгордился бы тем, что их видели вместе, вот только вряд ли овдовевшие фермеры в ее вкусе.
– Значит, ты своим внучатам игрушек сегодня накупил?
– Да, лежит кое-что там, в грузовике.
Мэг принесла им кофе.
– У тебя же трое, да?
– Две девочки и мальчик, – сказал Хэнк. – Детки моей дочери.
– Я переехала сюда незадолго до ее гибели, – сказала Руби тихим голосом, – она казалась мне такой милой, совсем девочкой, хотя я и встречалась с ней всего пару раз.
– Ты укладывала ей волосы на похороны, получилось по-настоящему красиво; я до сих пор не поблагодарил тебя, поэтому делаю это сейчас.
– Я была рада помочь хоть чем-нибудь. – Руби отвела взгляд и отпила кофе. – Расскажи, что ты купил детишкам.
Хэнк, признательный ей за смену темы, принялся объяснять, сколько раз он обошел игрушечные отделы всех магазинов.
