Алла Осипова - Отель «Рай»
— Да, да, думай о своем белом коне, а не о принцах, — вывела меня из оцепенения Софья Сергеевна. — Еще чаю?
— О нет… Спасибо… Вы просто волшебница… Это было именно то, что нужно для меня именно сейчас. Я начинаю понимать… — заплетающимся языком сказала я.
— Знаешь, тогда я посоветую тебе сегодня же, прямо сейчас, заглянуть в какой-нибудь достойный, изобильный магазин, например в «Седьмой континент», неподалеку, накупить каких-нибудь свежих, жирных пончиков или еще чего-нибудь очень вредного, с большим аппетитом это съесть, не задумываясь о калориях и фигуре, и со смаком вытереть о себя руки, чтобы появились жирные пятна. Ведь Алеша гонялся за каждым твоим пятнышком, как тюремный надзиратель, верно? Потом можно сдать одежду в химчистку. Договорились?
Я согласно кивнула.
— И если что-то тебе понадобится — звони, приезжай. Буду рада помочь тебе. Да, чуть не забыла самое главное. Не разговаривай ни с кем в течение часа. Ни при каких обстоятельствах. Это очень важно, не расплескай энергию, хорошо? — лучезарно улыбнулась на прощание Софья Сергеевна.
…Я вышла из волшебного дома на улицу. За последние несколько месяцев я впервые увидела жизнь. Вдохнула вкусный свежий воздух, наполненный ароматами приближающейся осени, подставила лицо ветру и взглянула на небо, такое высокое и торжественное, словно хранило в себе какую-то тайну. И пушистые облака были почти такие же, как на потолке у Софьи Сергеевны. Деревья приветливо помахивали цветными листьями, словно танцуя шейк. Танцы — это здорово.
Я еще раз глубоко вдохнула и почувствовала, что боль почти исчезла. Копошилась где-то в глубине, но заметно притупилась.
«Удивительно. Какая-то толстая тетенька, какие-то рисунки, нитки, пирожки… А мне снова хочется жить, и появилась сила для жизни, — мысленно рассуждала я, направляясь в сторону торгового центра. — Белый конь… Да, мне есть чем заняться. За время, пока тратила всю энергию на Алешу и его дела, я забросила свои разработки по травматологии и спортивной медицине, надо бы все довести до ума, оформить заявку на изобретение… Давно пора. Сделаю ремонт в квартире, ведь давно ничего не меняла, думая, что переедем в дом… Куплю новую одежду и обувь себе и Ване, запишусь на йогу. Сейчас пойду в «Седьмой континент», накуплю всего вредного и сладкого. Все сделаю, как она сказала. Измажусь сахарной пудрой и кремом, буду есть прямо в магазине и вытирать липкие грязные руки о свою белую блузку и джинсы. Ура! Я — живая, живая! Бедная Наташа. Как Алеша задолбает ее с пятнами и гигиеной. А я буду свободной от его занудства!»
Так жаль, что нельзя говорить целый час.
Мне ужасно хотелось позвонить Надюшке, чтобы поделиться своим возрождением и поскорее сказать моим несчастным родителям и Ване, что я жива, что мне лучше, что все будет хо-ро-шо!
Мимо проехала машина, из открытых окон которой на полной мощности доносилась песня Верки Сердючки «Хорошо, все будет хорошо». Ничего себе, магические действия какие-то. Вселенная все видит!
Я дошла до торгового центра и спустилась в «Седьмой континент». Вспомнила, что там есть собственная мини-пекарня, где можно взять горячие булочки с наполнителем. Это мне и нужно. Я зачем-то взяла тележку, хотя собиралась купить только булочки и что-нибудь из напитков, решила вернуться и взять корзину и тут почувствовала затылком чей-то взгляд. Я удивленно обернулась. Это был Михаил Михайлович собственной персоной. Он подлетел ко мне улыбаясь и затараторил:
— Ух ты, Вера! Вот это да! Где я тебя встретил! Привет, что, не узнаешь?
Я молча кивнула.
— Слушай, а я гляжу — ты не ты… — оживленно продолжал Ми-Ми, — ты что, со мной не разговариваешь? Я чем-то тебя обидел?
Я достала из сумки ручку и написала на бумажке: «Мне нельзя говорить. Я рада тебя видеть».
— Что, зубы лечила? Или горло, да? — почему-то зашептал он сочувственно.
Я энергично закивала. Пусть горло. Показала руками на горло.
— Может, тебе это… Горяченького попить?
Я согласно мотнула головой.
— Поедем наверх, там есть кофеюшник. А потом все купим. Ты мне очень была нужна, а как тебя найдешь? Но ты так изменилась… Я даже не узнал тебя сперва. Похудела сильно, прическа какая-то странная… Ты не болеешь? Ах, во я дурак, у тебя же горло… А ты мне очень нужна как специалист, — быстро прошептал Ми-Ми и улыбнулся. — А я-то чего шепчу, не знаешь?
Пока шли к лифту, я заметила, что он слегка хромает.
Молчать мне оставалось ровно пятнадцать минут. Забавно, право.
На верхнем этаже комплекса оказалось большое пространство, уставленное столиками. Открывался вид на Рублевское шоссе, по которому наперегонки бежали машины последних марок, обыденно понтуясь друг перед другом.
— Представляешь, хотел тебя искать через передачу «Жди меня». Которую ночь ты мне снишься, ты только не подумай чего… Мне помощь твоя нужна, ты же врач, спасай.
Я молча сидела за столиком и кивала, напоминая самой себе китайского болванчика.
— Давай я официантов потороплю, чтобы тебе что-нибудь горячее принесли. Так у тебя все-таки зубы или горло, что-то я не пойму? Ладно, чай или кофе, лимон или что-то покрепче?
Я написала на салфетке: «Просто кофе. Пока». Не буду же я пачкаться при Михаиле, решит ведь, что меня пора в дурдом пристраивать.
— Нет, просто кофе не пойдет. Здесь десерты очень вкусные, идем, ткнешь пальцем в витрину.
Спорить с Михаилом было бесполезно, он был настроен чем-то меня подкормить, поэтому я не стала сопротивляться. Подошла к витрине и показала на первый попавшийся кусок, кажется, вишневого торта.
Миша быстро все заказал, сел напротив меня и почесал ухо.
— Нервничаю. А вдруг ты тоже не поможешь? Тогда моя жизнь точно покатится под откос. Но что-то ты мне правильное подскажешь, я почему-то уверен. Я в детстве с бабушкой жил в деревне, она меня приучила смотреть сны. Перед сном задаешь какой-нибудь вопрос и говоришь: «Богородица-матушка, ночью пришли мне ответ, укажи путь».
И я всегда знал в школе, даже какой номер билета мне достанется. Так много раз проверял, почти на сто процентов сходилось. Но однажды прокололся! Я как: ничего не учил, на ночь этот вопрос задам, мне номер билета приснится, я встану пораньше, да только его и выучу, прямо перед экзаменом, а еще и шпаргалку сделаю. Но вот на экзамене по литературе не получилось. Вроде приснилось, что Пушкин и Горький, а достался Лермонтов и Шолохов. А я Лермонтова терпеть не могу, злого мальчика, а у Шолохова только пару приколов про деда Щукаря читал. Так им честно и сказал: Лермонтова вашего не люблю, его могут любить только желчные и злые люди, разочарованные и отчаявшиеся в жизни. А мне учитель и говорит: если он в жизни был язвительным и ядовитым, то это никак, может быть, в его творчестве не отразилось, стихи-то прекрасные! А я говорю: нет, «Герой нашего времени» учит пессимизму! И все его стихи про пессимистов! А я — оптимист, и другим того же желаю. Даже прочел пару своих стихов. Они посмеялись, конечно, но мои стихи были очень веселые! Они дарят радость людям!
