Сара Роуз - Фарфоровая куколка
Потерянная. Уставшая. Несчастная.
Зеркальное отражение уныло усмехалось. Нахлынула обида.
И все.
Ее прорвало.
Плюхнулась на диван и, уткнувшись лицом в подушки, она зарыдала, забыв о времени. Рыдала неистово и долго, но в конце концов физическая усталость взяла верх над горем. Она забылась, опять провалившись в тревожный сон. Периодически просыпаясь, принималась вновь рыдать, ругая себя за наивность, близорукость и еще бог знает за что. Сейчас она в себе видела одни недостатки. Ведь если бы их не было, муж любил бы только ее, размышляла она. В ней словно бы боролись две женщины. Одна, с уязвленным самолюбием, пыталась нокаутировать другую — готовую все простить и все забыть.
Самокритика, горькие слезы, нервный сон, ненависть, слезы бешенства, снова сон, а потом новые душевные терзания — так прошел день. Только ближе к вечеру она поняла, что так продолжаться больше не должно, нужно что-то предпринимать.
Рейчел позвала Гиту и попросила приготовить крепкий чай. Минут через пятнадцать служанка уже входила с подносом в руках. Она с пониманием и сочувствием посмотрела на хозяйку, но, как всегда, промолчала. Оставила чай и неслышно выскользнула из гостиной. После нескольких глотков обжигающего терпкого напитка, вселяющего силу, Рейчел отправилась в душ, потом быстро оделась и вызвала машину. Надо было посоветоваться с отцом по поводу предстоящего развода. Уже в дороге она никак не могла отделаться от чувства тревоги, накатывающей на сердце волнами. Она будоражила и не давала покоя, заставляя Рейчел волноваться.
Когда она приехала, родители пили кофе в столовой. Кофе распространял чудесный аромат. Мистер Хилтон по обыкновению просматривал деловые газеты. Его жена давала распоряжение прислуге, что приготовить на ужин Шон, которая сейчас находилась в гостях у своей школьной подруги.
— Мама, все кончено. Мы разводимся. — Рейчел неторопливо и почти неслышно появилась в столовой.
Миссис Хилтон от неожиданности вздрогнула.
— Как ты меня испугала!
— Мы разводимся, — повторила дочь, присаживаясь за стол.
Мать в недоумении замерла, прижав руки к груди. Отец оторвался от газет и понимающе посмотрел на дочь.
Она опустила глаза, бездумно взяла в руку серебряную ложечку для кофе и, теребя ее, принялась рассказывать все, что произошло. Она еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться от горя, рвущего ее изнутри. Ей было тяжело. Голос был совсем тихий, но говорила она вполне внятно. Рассказ не занял много времени. Вскоре она замолчала, продолжая нервно вертеть в руках ложку.
— Так будет лучше. — Реакция отца последовала незамедлительно.
— Для кого?! — неожиданно взорвалась миссис Хилтон. — А как же Шон?..
— Для всех, — коротко бросил мистер Хилтон. Он был настроен решительно.
Миссис Хилтон робко посмотрела на мужа. Она его хорошо знала и понимала, что когда он так настроен, ему лучше не перечить. Но желание вернуть Норманна было столь велико, что она на ходу придумывала различные версии.
— Нет, не верю — это какое-то наваждение. Его сглазили! — предположила она.
— Еще в утробе матери, — съязвил мистер Хилтон.
Рейчел горестно усмехнулась и наконец-то отложила в сторону ложку. Всем своим видом она старалась показать, что с ней все в порядке, она сильная и справится с любыми жизненными невзгодами. Только какой ценой ей это обходилось, знала лишь она. Миссис Хилтон молчала, не зная, что еще сказать. Отец воспользовался молчанием жены и увел дочь к себе в кабинет. Там он еще раз расспросил ее обо всем более подробно, и когда она замолчала, хлопнул себя по лбу и в сердцах проговорил:
— Старый дурак, доверил Норманну свое дело, чувствовал же, что не надо ему доверять! — Затем набрал номер адвоката мистера Нильсона, который работал у него уже более двадцати лет.
На следующий вечер Норманн сидел в ресторане с Тони, мужем Кейт. Тони уже все знал и негодовал.
— Рейчел — женщина, каких поискать! Глупо бросать такую красавицу и умницу… — говорил он.
— Она уже не та, что была раньше. Я люблю юных, — с циничной усмешкой отвечал Норманн.
Но Тони от возмущения даже не дал ему договорить.
— Идиот, у баб нет никаких физиологических различий… Ни в двадцать, ни в тридцать, ни в шестьдесят. Поверь моему богатому опыту! Если тебе так хочется разнообразия, побалуйся с очередной куколкой и успокойся. Зачем нужно рвать с Рейчел?
— Та девушка меня любит, — защищался Норманн.
— Она деньги любит, дурень, это Рейчел тебя бесплатно любила. Помяни мое слово: приползешь ты еще на коленях к Рейчел, только вот примет ли она тебя обратно? Ты же гол как сокол! — Тони с непониманием смотрел на друга.
— Не волнуйся, не приползу, — уверенно ответил Норманн.
Тони не знал, что Норманн больше не нуждался в деньгах.
Примерно в это же время мистеру Хилтону позвонил адвокат.
То, что он сообщил, повергло отца Рейчел в шок.
— Не может быть! — вскричал он, вскакивая с кресла. — Вы все уточнили и ничего не перепутали?
— Мистер Хилтон, вы меня знаете не один год… — ровным голосом отвечал адвокат.
— Из ваших слов получается, что я и моя семья — нищие и ничего не сможем вернуть обратно. Ни одного цента?
— Ваш зять в течение последних месяцев все переводил на имя своей матери, миссис Перри. Теперь она владелица всего движимого и недвижимого имущества вашей компании.
Мистер Хилтон схватился за сердце. Это был шок. Норманн просто накинул петлю ему на шею и медленно, осторожно ее затягивал в течение многих месяцев. И самое страшное, что ни Рейчел, ни он сам этого не заметили. Как оказалось, Норманну неведомы были такие понятия, как нравственность или честность. Он просто воспользовался великодушием мистера Хилтона, любовью Рейчел и извлек из этого выгоду.
Бросив в неистовстве трубку на рычаг, мистер Хилтон накапал себе успокоительных капель и залпом их выпил.
Норманн оказался хитрым и умным. Как только он занял место президента компании семьи Хилтонов, так сразу же принялся осуществлять свою давнюю мечту: стать сильным и богатым. Он давно уже шел к этой цели по длинной жизненной дороге, и сейчас на ней не было больше ни развилок, ни перекрестков. Только один путь — вперед. И он достиг цели. Его мать была в курсе всех его грязных дел и с удовольствием принимала в них участие, подписывая те или иные документы, которые давал сын. Она завидовала всем богачам и хотела жить не хуже их, поэтому с удвоенной силой помогала сыну грабить семью Хилтонов. Совесть у нее была спокойна. В бизнесе — как на войне, считала она. Сила и успех выше критики и морали. Она не волновалась за то, что ее и ее сына кто-то осудит, потому что знала: судят лишь за неудачу.
