Эмили Маккей - Любовный квадрат
— И ты ничего не сказала?
— Я? — Кейт закусила губу.
— Как давно ребенок начал шевелиться?
— Три недели назад. Может быть, четыре. Трудно сказать. — Она попыталась объяснить: — Сначала все было очень смутно. Я даже сомневалась в том, что именно чувствую. Врач сказал, что это будет напоминать трепетание. Как крылья бабочки. Но я почувствовала совершенно другое.
— На что это похоже?
Джейк пристально смотрел на нее, словно никогда не слышал ничего важнее того, что она сейчас скажет.
— Это скорее похоже на… судорогу. Мышечный спазм. Или, может быть… Тебе знакомо чувство, когда ты очень нервничаешь или очень усердно делал упражнения и ощущаешь, как колотится сердце?
Он кивнул, не сводя глаз с ее лица.
— Да. Я понимаю, что ты имеешь в виду.
На миг она потеряла счет времени и только глядела ему в глаза. Лишь этот мужчина. Лишь этот момент. Лишь его рука на ее животе, взгляд его глаз и учащенный стук ее сердца.
Он посмотрел на ее живот, когда ребенок снова шевельнулся под его рукой.
— Удивительно.
— Да. — Она едва дышала от волнения. — Удивительно.
Это и вправду было необычно. Не только ощущение, что внутри нее шевелится ребенок, но и то, как на нее смотрит Джейк.
Никто до сих пор так на нее не смотрел. Как будто она была смыслом его жизни. И она никогда не чувствовала себя ближе к другому человеку.
У Кейт чуть не разбилось сердце, когда она подумала, что все это только иллюзия. Связь, которую создал ребенок между ней и Джейком, связь, которую она чувствовала, рано или поздно прервется.
Потому что этот ребенок был не ее. И не Джейка.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Кейт вела себя сдержанно с тех пор, как они проснулись в объятиях друг друга в субботу утром. Она позавтракала и провела день у себя в кабинете. Единственное утешение Джейка заключалось в том, что она согласилась пойти с ним в воскресенье на барбекю домой к его приятелю. Тогда он проведет с ней целый день.
Когда она наконец вернулась домой вечером, то отказалась снова спать в его постели. Даже когда Джейк предложил, что займет диван… она лишь покачала головой.
Джейк несколько часов разглядывал потолок и скучал по Кейт в постели после всего одной совместно проведенной ночи. Наконец он почти заснул, как вдруг услышал тихий стон, который донесся из комнаты Кейт.
Он выскочил из кровати и побежал по коридору.
Ее дверь была захлопнута. Он повернул ручку и ударил в дверь плечом. Она распахнулась. Джейк не стал искать выключатель. Свет лился в окно. Кейт сидела в кровати, наклонившись над ногой. Она обернулась на шум, и теперь Джейк ясно видел ее лицо в лунном свете.
— Что случилось?
— Судорога в ноге, — сказала Кейт и снова взглянула на ногу.
Он почувствовал облегчение. Она не больна. Ребенок в порядке. Ничего не случилось. Кроме того, что ей больно.
— Давай помогу.
— Я справлюсь, — пробормотала она. Но тут же снова поморщилась и потянулась к ноге.
Джейк опередил ее.
— Я помогу.
Наконец она откинулась на локти.
Джейк знал, что судороги в ноги могут быть болезненными, поэтому двигался медленно. Взял ее пятку одной рукой, а другой провел по икре. Он принялся осторожно массировать напряженные мышцы, пытаясь сосредоточиться на своей задаче, а не на красоте обнаженной ноги.
Он мог вечно касаться ее кожи… сидеть на ее кровати. У них все могло получиться, если бы она захотела попробовать.
Джейк попытался взять себя в руки. Он должен как-то отвлечься. Но он не мог. Не с Кейт. Не после того, как он желал ее целый день. У него не хватило бы сил.
Большим пальцем он нащупал участок напряжения и попытался его расслабить. Кейт застонала. Это помогло ему сосредоточиться на деле.
Джейк взглянул на Кейт, пытаясь прочитать выражение ее лица. Но она закрыла глаза и запрокинула голову.
— Слишком больно?
Она подняла голову и посмотрела на него.
— Нет. Терпимо.
— Я попытаюсь растянуть мышцу, хорошо?
Она кивнула. Джейк действовал осторожно. Если Кейт и было больно, она этого не показывала.
Он не мог не восхищаться ее стойкостью. Она была такой независимой, такой уверенной в себе, такой решительной. Качества, которые он и не думал искать в жене. Но он был рад, что Кейт обладала ими всеми.
Джейк еще несколько раз согнул ей ступню, пока не почувствовал, что узел под его большим пальцем исчез.
— Лучше?
Она кивнула.
— Мне жаль, что я тебя разбудила.
— Не извиняйся. И не делай вид, будто тебе не нужна была помощь.
Он не мог заставить себя отпустить ее ногу. Ее губы изогнулись в полуулыбке.
— Ну, может быть, ты и прав.
Он придвинулся к Кейт. Его рука соскользнула с ее икры и легла чуть повыше колена. Свободной рукой Джейк убрал локон, упавший ей на глаза.
Ему хотелось ей сказать тысячу вещей. Как она прекрасна в лунном свете. Как соблазнительна на ощупь ее кожа. Как заманчиво она пахнет. Как ему хочется ее поцеловать.
Как отчаянно ему целый день хотелось ее поцеловать.
Но он заставил себя вспомнить былые ошибки. Не стоит ее подталкивать к интимности, иначе она снова испугается и убежит.
Поэтому он сказал то, что, по его мнению, никак не могло бы ее отпугнуть:
— Ребенок шевелится?
— Сегодня она потолкалась немного. Но я чаще чувствую ее ночью.
— Ты все время называешь ребенка «она». Неужели врач…
— Нет. Я просто чувствую нутром, что родится девочка.
Они были совсем близко друг от друга. В неярком свете луны Джейк увидел, как широко у нее раскрылись глаза. Услышал ее тихий вдох. Ему отчаянно захотелось ее поцеловать, но он знал, что нельзя. Кейт установила строгие правила их брака, в которых не были предусмотрены поцелуи.
Впервые в жизни, наедине с красивой женщиной у нее же в спальне, Джейк понял, что хочет оказаться с ней где-нибудь в людном месте.
Он заставил себя убрать руки и отодвинуться. Если бы у него хватило сил, чтобы вернуться в свою комнату! Но он не был святым.
Внезапно она спросила:
— О чем ты сейчас думал?
Его ответ был честным:
— Я бы хотел, чтобы мы находились на людях. Тогда у меня был бы предлог тебя поцеловать.
— Я никогда не думала, что тебе нужен предлог, чтобы поступать так, как тебе хочется.
Черт возьми, у него была сотня причин, чтобы нарушить установленные — не им! — правила. И всего одна причина их не нарушать. Если он так поступит, то потеряет Кейт. На такой риск он пойти не мог.
Все же в ее глазах было манящее выражение. Но как он мог уничтожить взаимное доверие, которое они только что почувствовали?
