Нина Харрингтон - Фея из провинции
Это был самый замечательный пирог из всех, что он когда-либо пробовал. Нет. Самый замечательный десерт в мире. А это немалое достижение, поскольку Себ был знаком с шеф-поваром одного из самых известных ресторанов Австралии.
К тому же он вырос, твердо веря, что его бабушка готовит лучше всех на свете. Но даже она не пекла ничего подобного.
Себ открыл глаза и взял следующую порцию. Просто чтобы убедиться, что чувства не обманули его. И сразу же он унесся в те далекие счастливые дни, когда ребенком сидел на этой кухне.
Вишни, яблоки, миндаль, абрикосы. Тенистый сад в жаркие летние дни и нагретые солнцем вишни, которые он ел прямо с ветки. Его ругали, когда замечали пятна сока на щеках и рубашке, а потом обнимали…
То был вкус дома и свежих фруктов… А Себ питался в ресторанах пятизвездочных отелей или перекусывал сэндвичами на работе. Вот и все.
Когда он успел забыть вкус настоящей еды?
Еды, приготовленной дома, с любовью, когда вся семья собирается за столом.
Никогда он не чувствовал так живо, что значит быть частью одной любящей семьи. И помог ему в этом посторонний человек. Какой-то англичанке удалось вернуть Себу воспоминания. Возможно, когда-нибудь у него будет своя семья, но пока он благодарен и за это.
Себ повернулся, чтобы поблагодарить Эллу, как раз в тот момент, когда она нагнулась, накладывая что-то в миску Мило. Пес жадно набросился на угощение. Элла почесывала его за ухом в одном ритме с движением собачьего хвоста. На несколько секунд женщина и пес оказались заключенными в рамку залитого солнцем дверного проема.
Элла выглядела такой счастливой. Такой домашней. И такой прекрасной.
Эта мысль поразила Себастьяна, и он закашлялся.
Прекрасной?! Как это пришло ему в голову?
Мужчина отвел глаза в сторону, пытаясь замедлить свое участившееся дыхание. Он смотрел, как Элла налила в только что смолотый кофе горячую воду и помешала его ложкой.
Боже, какая необыкновенная женщина! Даже кофе у нее необыкновенный.
Его взгляд скользнул по ее левой руке. Бледно-голубые сапфиры, под цвет ее глаз, были, наверное, выбраны ее мужем, которого Элла, возможно, любит до сих пор.
Что-то похожее на ревность шевельнулось в нем. Какая глупость!
Вот еще одна причина, чтобы поскорее вернуться к своей привычной жизни.
Тряхнув головой, он рассмеялся. Элла удивленно посмотрела на него и села напротив:
— Что смешного? Вам не понравился пирог?
Себ откинулся на спинку стула и потянулся, не зная, что таким образом открывает для обозрения нижнюю часть своего мускулистого живота, поросшего темными волосками.
— О, ради бога, только не сейчас. — Театральным жестом Элла прикрыла глаза рукой. — Это отвлекает меня от еды.
Себ, сообразив, в чем дело, опустил руки. Пытаясь скрыть неловкость, он занялся кофе, разливая его по чашкам:
— А может ли найтись место или время, когда это не станет проблемой?
Он что, действительно сказал это? Да это выглядит как дешевый флирт. А он никогда себе такого не позволял. Никогда!
— Ну, возможно… — улыбнулась Элла, беря у него чашку с кофе. — Но обычно это включает в себя бассейн и коктейль с зонтиком, а поскольку ничего этого у нас нет…
— Так, намек понял. Постараюсь держать рубашку заправленной. — Отхлебнув из чашки, Себ удовлетворенно вздохнул. — Прекрасный кофе. Вы покупаете его где-то здесь?
Элла покачала головой:
— В Монпелье. Я рада, что он вам понравился. Николь считает его слишком крепким. А мои родители вообще пьют только чай.
Себ пожал плечами:
— Я никогда не мог привыкнуть к чаю. Вы часто видитесь со своими родителями, когда бываете в Лондоне?
Элла отпила Кофе:
— Нет. Они уже давно отказались от своего дома в Лондоне и купили здоровенный трейлер. Они до сих пор выступают в концертных залах и клубах. Летом ездят по Европе, а зимой отправляются куда-нибудь на юг. Время от времени появляются здесь. — Она посмотрела на залитый солнцем сад. — Но я не могла бы жить так. Особенно из-за Дэна. — Ее взгляд опустился на его тарелку. — Я вижу, вы выбрали вишневый пирог. Ну, что скажете?
— Это просто деликатес. И он прекрасно подойдет для летнего вечера. Думаю, Николь и ее гостям он понравится.
Элла поставила на стол свою чашку:
— Хорошо. Тогда можно задать еще один вопрос? — Ее лицо стало серьезным. — Почему вы до сих пор здесь? Вы собирались уехать сегодня утром, но стоило вам увидеть фотографию в гостиной, как все изменилось. Объясните, что? Что вы увидели на той фотографии?
Себ ответил не сразу.
Он привык переживать болезненные ситуации глубоко в себе, скрывая их от чужого взгляда. Но здесь, в этой кухне, ему вдруг захотелось поделиться с Эллой. Возможно, изложив все это вслух, он разглядит какой-то новый смысл.
Ему выпал шанс рассказать свою историю человеку, не имеющему к ней никакого отношения, зная, что его терпеливо выслушают. Себу каким-то чудом удалось найти кого-то, кому он мог доверить свои проблемы. И то была редкая удача.
Элла видела, что Себ нахмурился.
Должно быть, она зашла слишком далеко. Женщина прикоснулась к его руке и улыбнулась, чтобы снять напряжение:
— Я, наверное, самый беспокойный человек в этом городе. Пожалуйста, простите меня. Вы гость, и причины, по которым вы хотите уехать или остаться, меня не касаются. — Она встала и стала собирать со стола чашки, жалея, что задала этот вопрос. — Не хотите полакомиться абрикосами перед отъездом? Иветта собрала их совсем недавно.
Себ удержал ее руку. Что-то мелькнуло на его лице, словно он пытался принять решение.
— Шесть месяцев назад у моего отца… — Себ подавил вздох, — случилось то, что доктора определили как микроинсульт.
Элла опустилась на стул:
— О… Мне очень жаль. А сейчас как он? В порядке?
Себ кивнул:
— Это был действительно небольшой инсульт, и через несколько дней отец был уже на ногах. — Его губы скривились. — Надо сказать, меня это встряхнуло. Все служащие нашей компании периодически проходят стандартное медицинское обследование. — Он повернул ее руку ладонью вверх и кончиком пальца провел по линии жизни. — Но я решил провериться как следует, чтобы выяснить, есть ли и у меня такая предрасположенность. Мне помог один врач. Он мой друг. Хороший друг. Поэтому, когда он пришел в мой кабинет и закрыл за собой дверь, я понял, что дело серьезное.
Элле показалось, что ее сердце вот-вот остановится.
— О нет… Что… что он сказал?
Себ сплел вместе их пальцы, словно желая оттянуть момент, когда придется произнести эти слова вслух:
— Врач сказал, что я должен поговорить с отцом. Он три раза проверил анализы. Ошибка исключена. Люк Кастеллано никак не мог быть моим биологическим отцом.
