Кэтрин Полански - Ветер в твоих крыльях
Валери оглянулась на него: Макс стоял, задрав голову, и смотрел в королевское небо. Если сделать шаг назад, то она коснется спиной его груди… Валери потребовалась вся выдержка, чтобы не сделать этот шаг.
— Пойду лягу спать, — пробормотала она. — Ужасно устала.
— Да, я вижу. Конечно иди. — Макс устроился на лежаке и снова уставился в небо. — А мы тут немного побудем с Адрианом.
— Смотрите, не засните тут, — предупредила Валери и побрела к бунгало. Спать снова захотелось невыносимо.
9
Еще не открыв глаза, Валери улыбнулась. Море плескалось совсем близко, и его теплое ворчание сделало ночные сны похожими на крылья бабочек. Валери снилось что-то успокаивающее, как будто в ее жизни не было и быть не могло никаких трещин. Такие сны снятся счастливым женщинам. А сейчас она счастлива, разве нет?
Валери засмеялась и открыла глаза.
Косые плотные лучи солнца пробивались сквозь полузакрытые ставни, и свет был таким сочным, что, казалось, его можно потрогать и надкусить, как грушу. И пахло вкусно — незнакомыми цветами, солью, горячим песком. Часы показывали семь по местному времени. Тем не менее Валери выспалась, как давно уже не высыпалась на съемках и в Нью-Йорке. В Сингапуре был очень напряженный график, а последующие нью-йоркские дни вымотали не хуже многодневного променада по горам. И вот теперь — островок свободы, предложение рая со скидкой.
Валери спустила ноги на теплый пол, с удовольствием коснувшись его ступнями, встала и прошла к окну. Ставни распахнулись легко — и вот он лежит перед нею, бирюзовый океан, окаймленный белоснежной полосой прибоя. Над домиком качались пальмы, их широкие листья гладили чистое небо. Валери постояла несколько минут, глядя на всю эту красоту, а потом отправилась в душ и одеваться.
Макс и Адриан, похоже, еще спали за соседней стенкой — в кои-то веки Валери проснулась раньше Эвершеда. Вот и ладно, пусть спят. Ей очень хотелось сначала оказаться один на один с океаном.
Не позаботившись надеть босоножки, Валери пошла к кромке прибоя и через пару шагов наткнулась на здоровенную разлапистую раковину, наполовину утопленную в песок. Раковина торчала наружу перламутровыми лапами и делала вид, что так и надо. Присев на корточки, Валери откопала ее, тяжелую, бугристую, и поднесла к уху. Шум моря сразу раздвоился, загудев в лаковом нутре.
— Что бы я делала сейчас в Нью-Йорке? — прошептала Валери.
Она бы уже несколько часов как работала, за окнами лил бы беспросветный дождь — ноябрь в этом году оказался на редкость дождливым, — а даже если бы перестал, то полоски от него не скоро бы высохли, и собственное отражение в зеркале казалось бы мертвым. Никакой новой жизни. А сейчас — вот она. Одна раковина чего стоит.
Валери забрала находку с собой и пошла дальше. Прибой ласково лизнул ее ноги, и вода оказалась теплой, такой теплой, что женщина снова засмеялась. Это было настоящее чудо. Как просто, оказывается, его получить: просто купить билет на самолет.
— Радуйся, — подсказал внутренний голос, — большинству людей это недоступно.
— Возможно, у других есть свои чудеса, — возразила ему Валери, — а мое — вот такое.
Может, это было эгоистично, может, как раз сейчас следовало подумать о том, как плохо живут многие люди, и что все деньги хорошо бы отдать бедным… но Валери не могла. Ей так давно не было легко и спокойно. Она это заслужила.
Она уселась на песок, положив рядом раковину, и подставила лицо утреннему солнцу. Вокруг кипела жизнь: тараща глаза на стебельках, пробежал по песку деловитый маленький краб, пролетела пара толстых чаек, и неизвестная птица орала на пальме. Настоящая музыка.
— Доброе утро, — послышался голос Макса. — Я увидел тебя из окна.
— Привет… — Валери обернулась. Эвершед стоял рядом с ней, тоже босиком, в льняных брюках и светлой тенниске. — Ты мне солнце загораживаешь.
— Извини. — Макс сел на песок на расстоянии вытянутой руки. — Я давно проснулся и просто лежал, а потом взглянул в окно и увидел, что ты вышла.
— Адриан еще спит?
— Как сурок.
— Он устал после перелета и вечерних впечатлений. Пусть. Выспаться — это счастье. Чем старше становишься, тем меньше возможностей.
Макс засмеялся.
— Да, взрослая жизнь, к которой в период самоутверждения стремятся подростки, сопряжена с трудностями. Например, всегда не хватает времени поспать.
— Адриану еще можно подождать немного.
— Да, хотя к нему и приходят учителя, времени на игры и сон остается достаточно. — Макс почесал заросший темной щетиной подбородок: видать, поленился бриться. — Однако он уже попросил меня, чтобы, когда ему исполнится шесть, я разрешил ему посещать тренировки по теннису. Как ты думаешь, это разумно?
Валери ушам своим не могла поверить.
— Ты спрашиваешь совета у меня? Вообще-то это тебе и Шеррил решать.
— У Шеррил нет племянников, как у тебя, и я некоторое время назад обнаружил, что она совершенно равнодушна к вопросам воспитания. А тебя, по крайней мере, интересует будущее Адриана. Или ты талантливо притворяешься, чего я за тобой не замечал. — Макс взял лежавшую между ним и Валери раковину и поднес к уху. — Шумит… Ребенок будет в восторге.
— Он будет еще в большем восторге, когда узнает, какая программа его ожидает.
— Кстати, ты ничего не говорила о программе.
— О, я бы оставила вам список мероприятий, и вы бы сами решили, куда идти. Но раз уж я здесь… Можно покататься на лодке со стеклянным дном. Можно покормить дельфинов и скатов. Арендовать яхту с ненавязчивым экипажем и на денек выйти в море… Не говоря уже о дайвинге. Все, что вы пожелаете, мистер Эвершед.
— Не называй меня так, — немедленно возмутился Макс.
— Я просто тебя дразню.
— Просто дразнишь. Потрясающе.
Валери, прищурившись, посмотрела на него: Макс баюкал в ладонях раковину и обозревал горизонт, как будто высматривал пиратский парус.
— Думаю, теннис — это отлично, — сказала Валери. — Особенно если Адриан сам этого хочет.
— Я никогда не заставлю моего сына быть тем, кем он не желает быть, — вполголоса заметил Макс.
Валери кивнула.
— Да, я знаю.
— Как хорошо, что на свете есть хотя бы один человек, который меня понимает, — усмехнулся Эвершед. — И не менее приятно, что это ты. — Он поднялся, отряхнул песок с задней части брюк и протянул Валери руку. — Пойдем? Адриан скоро должен проснуться, и он испугается, не найдя нас в незнакомом месте. А потом можно будет поговорить и о дельфинах.
— Ну нет, — возразила Валери, поднимаясь и на мгновение оказываясь слишком близко к Максу, так, что пришлось поспешно отступить, — дельфины — это завтра. Сегодня я намерена валяться на пляже, и вы меня с места не сдвинете.
