Элис Маккинли - Обещание страсти
– Что нам теперь делать?
– Тебя кто-нибудь контролирует? Ты где-нибудь отмечаешься? Как это все происходит? Меня охраняли двадцать четыре часа в сутки. Я должна была докладывать, даже если шла в ванную.
– Я отмечаюсь один раз в неделю. Меня никто не беспокоит. Да и зачем им это надо? Думаю, они считают тебя главным свидетелем.
– Как ты отмечаешься?
– Встречаюсь с одним человеком. Он производит довольно приятное впечатление, но не знаю, чего от него ждать, если я вовремя не отмечусь. Телефона у меня нет, это стоит слишком дорого. Коммунальные услуги включены в квартирную плату, так что из-за этого я не волнуюсь. С хозяйкой квартиры у меня еще те отношения, и вряд ли она позволит мне при случае воспользоваться ее телефоном.
– Как же ты здесь проводишь время?
– Трудно поверить, но в этом городе есть библиотека, там у меня карточка с новым именем, – грустно заметила Мэри. – Короче, я читаю и пью чай со льдом, потому что он здесь дешевый.
– Как приятно тебя снова видеть, Мэри! – воскликнула Кэсси, взяв подругу за руку.
На идущих по улице девушек никто не обращал внимания.
До двухэтажного дома, где жила Мэри, оказалось совсем недалеко. В квартире было очень жарко. Мебель выглядела потрепанной, ковер давно протерся. В старомодной кухне красовалась облезлая плита. Раковина была завешена ситцевой занавеской. Такие же висели на окне.
– Хочешь сандвич? – спросила Мэри. – У меня есть колбаса и сыр. Ах да, я еще купила банку огурчиков. В основном перебиваюсь супом и сандвичами. Не хочется ничего готовить, Кэсси, нет настроения. Мы ведь уедем отсюда, правда? – спросила она одновременно с отчаянием и надеждой.
Кэсси обняла подругу, но тут же отстранилась, стараясь скрыть слезы.
– С удовольствием съем сандвич и пару огурчиков. И обязательно выпью чая со льдом. Мы должны все хорошенько обдумать, Мэри. Нам дали совсем не то, что обещали. В тех бумагах, которые мы подписали, ничего не говорилось о том, что тебе придется жить в таком мерзком месте, а волокита с оформлением моих документов затянется так надолго.
Мэри кивнула.
– Пока мы имели дело с полицией, все шло нормально, но, как только подключились департамент юстиции, ФБР и остальные, все изменилось. Радович показался мне неплохим человеком.
– Радович всего лишь рядовой трудяга, старающийся сделать жизнь поспокойнее. Остальные – просто обманщики. Я все время думаю, почему мне удалось так легко уйти? Сначала я даже запретила себе оглядываться на улице. Наверное, хотела что-то доказать. Судебный исполнитель мог пойти за мной, но не пошел. Или, может быть, я просто не заметила. Ведь они профессионалы, а я глупая перепуганная женщина, которая ничего не знает ни о преступниках, ни о сыскных уловках. Посмотри на меня, Мэри. Я постриглась, покрасила волосы и стала похожа на ведьму, которая всю ночь летала на метле. Возможно, даже сейчас поблизости прячется полицейский, выжидающий подходящего момента, чтобы объявиться. Интересно, они собираются вернуть мне коробку, где хранились фото отца, мои детские снимки и самые дорогие вещицы? Я понимаю, что новую жизнь надо начинать в новой одежде, но какой вред могли принести несколько фотографий из прошлого? Они отняли у меня все, и я их за это ненавижу, – с горечью заключила Кэсси.
– Колбаса очень вкусная, – сказала Мэри, протягивая ей сандвич. – А когда ее обжаришь, становится еще вкуснее, особенно с горчицей. Я могу есть это каждый день.
Кэсси надкусила сандвич.
– Да, недурно. – Она сделала глоток чая со льдом. – Не забывай, что они все еще в нас нуждаются. Давай-ка решим, чего мы хотим и чего не хотим. Тот факт, что мне удалось так легко сбежать, пугает меня. Я очень боюсь наделать ошибок. Мы ведь не профессионалы, и единственное, что нам известно о криминальном мире, это то, что показывают в голливудских боевиках. В реальной жизни все по-другому. – Кэсси вздохнула. – Надо, чтобы нас поместили в безопасное место, в котором можно жить, и чтобы туда привезли Ника. Я хочу с ним поговорить. Еще они должны найти для нас работу, где мы могли бы зарабатывать столько денег, сколько нужно для нормальной жизни. Если Ник не захочет со мной жить, что ж, я смогу его понять, но он должен сам мне об этом сказать. Суд состоится только через несколько месяцев, а может, и лет, и поэтому место, в котором нас поселят, должно быть по-настоящему надежным и благоустроенным. Ты согласна со мной?
– Мы обе напуганы, Кэсси, а эти люди играют на нашем страхе. Думаю, нам надо дать им возможность отработать те деньги, что они получают. Пусть нас поищут, а мы посмотрим, как у них это получится.
Кэсси широко улыбнулась в первый раз за последние дни.
– Мэри, так уж получилось, что наша жизнь теперь в руках этих людей. Мы обе понимаем, что эта Программа разработана не для таких, как мы с тобой, но, черт побери, я ума не приложу, что нам теперь со всем этим делать! У тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет?
– Я знаю только, что надо позвонить Нику, но лучше поздно ночью, когда он точно будет дома.
– Теперь нам надо найти место, куда мы с тобой отправимся. Куда-нибудь, где много людей, среди которых легко затеряться. Денег у меня достаточно, чтобы купить билеты на автобус до ближайшего крупного города и пожить там некоторое время. Знаешь, давай разработаем четкий план и будем ему следовать. Есть предложения?
– Мы должны признать, что готовы участвовать в их Программе, но только недолго, а не несколько лет, что для нас очень важно, – поспешно проговорила Мэри. – В том, что я сказала, есть хоть немного смысла?
Кэсси кивнула.
– Если конкретный срок неизвестен, пусть на нас не рассчитывают. Можно было бы понять, если бы они сказали с самого начала: «Леди, вы нужны нам на год, а потом состоится суд и вы свободны». Но никто ничего подобного не говорил, тем самым давая понять, что срок весьма неопределенный. Это сводит меня с ума. Господи, не могу себе представить, что проведу в этом кошмаре всю оставшуюся жизнь!
– И я тоже. Мы не сделали ничего плохого и должны предъявить свои требования. У нас есть то, что им нужно, и они обязаны с нами считаться. Жизнь в бегах мне не по вкусу, я уже в этом убедилась.
– «Кассандрой» сейчас занимается Лиз, старая подруга Ника. Он говорил мне, что она очень хорошая, но я жутко разозлилась, когда позвонила в салон и услышала ее голос. Мы с ней ни разу не встречались, но Ник пригласил ее на свадьбу. Он сказал, что отменит бракосочетание, если Лиз не приедет.
– Ты ревнуешь?
– Конечно. А ты разве бы не ревновала?
– Наверное, ревновала бы.
– Я знаю, что Ник относится к ней, как к сестре, как к близкому другу, но сомневаюсь, что она питает к нему такие же невинные чувства. Черт, в последнее время у меня все вызывает подозрение. Дай бог, чтобы наступил день, когда я смогу над всем этим посмеяться.
