Сандра Филд - Когда закончится ночь
— Ты заболела, Тесс? С тобой что-то не так?
На ней была длинный белый халат, а под ним — ночная сорочка до колен. Не такая уж невинная, подумал Кейд, чувствуя, как пересохли губы.
— Если тебе нехорошо, можно вызвать врача.
— Да, со мной кое-что не так. Я устала быть девственницей.
Какое все-таки бледное у нее лицо!
— Ты бы, несомненно, получила первый приз за инициативу. Что следующее в твоем списке?
— Перестань смеяться надо мной — я напугана до смерти.
— Может, бокал «Фонтаролло»?
— Я планирую остаться трезвой, как стеклышко. Я здесь, чтобы соблазнить тебя.
— Ты молодец — выбрала такую сексуальную ночную сорочку. Но я же отверг тебя, разве ты забыла? — зло спросил Кейд, чувствуя, как сердце бешено ухает в его груди.
— Не забыла. Но у меня было три дня, чтобы поразмышлять над причинами твоего отказа. Конечно, главное — это Дэл. Но я никогда не скажу ему, что потеряла невинность с тобой. И ты не скажешь. Значит, дедушка отметается. Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Мне это известно.
— Может быть, я хочу сам соблазнить тебя?
— Это будет не трудно. Налей мне все-таки вина, но немного.
Повернувшись к бару, Кейд наполнил бокал рубиново-красным вином.
— Ты играешь с огнем, Тесс, ты знаешь это?
— У тебя никого нет, Дэл нам не помеха, и мне двадцать два. Не пора ли поиграть с огнем?
— Я не женюсь на тебе! — отрезал мужчина.
— И не надо. Пусть это будет венецианский роман. Мимолетный и сладкий. Мне не нужен брак или нечто похожее, я уже говорила. Мне нужна свобода и независимость. Значит, мы в одинаковом положении.
— Если свобода в твоем понимании значит, что ты можешь одновременно спать еще с шестерыми, то я не согласен.
— С шестерыми? Ты с ума сошел?!
— Вовсе нет. Раз уж ты хочешь, чтобы мы были любовниками, я жду от тебя верности.
— Разумеется.
— Хорошее определение — венецианский роман. А я задержусь у тебя до австралийского романа?
— Но ты же сам не хочешь долговременных отношений!
— Но и слишком коротких — тоже. Я хочу честности. А когда кто-нибудь захочет прекратить отношения, то пусть просто скажет об этом. Прямо. Что бы ни случилось в Венеции, Аделаиде или на Огненной Земле. Кстати, у меня тоже есть вопросы. Ты невинна. В твоей жизни наверняка были мужчины, но по каким-то причинам ты не подпускала их к себе.
— Я не баскетбольный мяч — я женщина!
— Мне это прекрасно известно. Но почему я? И почему сейчас?
Тесс отпила вина.
— Я всегда все контролировала. Возможно, потому, что ребенком была лишена какой-либо защиты. Но рядом с тобой я теряю контроль. Я никогда не испытывала желания к мужчине, пока не встретилась с тобой. Это наивно, да. И если ты кому-нибудь расскажешь то, что я тебе тут говорю, я убью тебя. Но как бы я ни назвала свое чувство — желание, страсть, похоть, гормоны или даже романтика, — это самое сильное ощущение, которое я когда-либо испытывала. И я хочу испытать его до конца. С тобой. Сейчас.
— Хоть ты и напугана до смерти? — покачал головой Кейд.
Тесс сглотнула.
— Пусть даже и так.
— Значит, ты согласна на мои условия?
— Ты всегда такой хладнокровный?
— Да.
— Что ж, я согласна.
— Тогда чего же мы ждем? — Кейд подошел ближе, глядя Тесс прямо в глаза. — Пойдем.
Мужчина видел неподдельный страх в ее глазах. Он чувствовал, как напряжена Тесс. И Кейд почувствовал восхищение ее смелостью. И желание доставить ей удовольствие в постели.
Это будет ее первый раз.
Кейд взял ее за руку и подтолкнул Тесс к кровати.
— Ложись, я сейчас приду.
Девушка напряженно присела на самый краешек. Кейд вернулся с пачкой презервативов.
— О, боже, я совсем забыла об этом!
— Хорошо, что я помню, — проворчал он.
Мужчина явно не спешил. Он задернул шторы, зажег свечи и только потом сел рядом с Тесс на кровать. Она побелевшими пальцами прижимала к груди полы халата.
— Я сама спровоцировала все это. Не понимаю, почему мне так страшно... — пробормотала она.
— Ты никогда раньше не была с мужчиной...
Тесс вела себя как средневековая скромница.
— Если ты поцелуешь меня, я почувствую себя лучше, — попросила Тесс.
— Ты смелее десяти львов, — шепнул Кейд, целуя ее в губы.
Тесс закрыла глаза, сдавшись ему на милость. Он ласкал ее, проникая языком все глубже, целуя ее до тех пор, пока обоим не стало нечем дышать. А затем Кейд усадил девушку к себе на колени и сбросил с нее халат, жаждая ощутить нежность женской кожи под своими ладонями.
— Ты такая красивая...
Тесс обвила ногами его торс, запустив пальцы в его волосы, и почувствовала всю силу его возбуждения. Кейд хотел ее. Но разве она когда-нибудь сомневалась в этом?
— На нас слишком много одежды.
Он аккуратно снял с нее сорочку, обнажая пышную грудь. А затем опустился на Тесс, накрывая ее своим телом. Тесс ласкала его спину, изучая каждый миллиметр его мускулистого тела.
— Со мной ты свободна. Свободна делать, что хочешь, — шепнул он.
Тесс воспользовалась его разрешением и стянула с него боксеры, коснувшись его возбужденной плоти.
— Значит, секс — это еще одна грань свободы?
— Сейчас для тебя — да.
— Я никогда так не трогала мужчину. Никогда не находилась обнаженной в чужой постели.
Кейд взял ее руку и поднес ладошку к губам.
— Тебе нравится?
— Нравится? О, Кейд, я и не представляла, что все будет так. Потрясающе, увлекательно, захватывающе.
— Мы только начали...
Кейд снова целовал ее. Целовал ее всю, лаская до тех пор, пока она не стала стонать от нетерпения в томительной сладкой истоме. Выгнув спину, она впилась ногтями в его плечи, когда его умелые пальцы скользнули меж ее бедер, дразня и завлекая, лаская до тех пор, пока тело не содрогнулось от экстаза.
— Ты снова сделал это. Но я хочу большего, — выдохнула девушка. — Я хочу, чтобы ты был со мной, Кейд. Хочу почувствовать тебя в себе... понять, каково это. Ты покажешь мне?
Она лежала под ним с разметавшимися по подушке волосами. Тянулась к нему, шепча его имя, отвечая на его ласки. Неопытная, но такая страстная и щедрая! И сейчас она будет принадлежать ему.
Кейд развел бедра девушки и осторожно вошел в ее тело. Гримаса боли исказила ее лицо, но быстро исчезла.
— Я не хочу причинять тебе боль. — Он замер.
Тесс прогнулась, потянувшись к нему навстречу.
— Ты не причинишь. О, Кейд, возьми меня, я прошу тебя...
И он повиновался. Его движения стали ритмичными и быстрыми. Их тела сплелись в танце, старом как мир, и все же это было ново для Тесс. Никогда еще она не испытывала эмоций столь сильных, как в тот момент, когда они одновременно достигли вершины наслаждения.
