Пегги Морленд - Сокровище
— А мне кажется, что ты очень вкусная, сладкая конфетка.
— Эрик, перестань! — Она вытянула вперед руку, чтобы он не смог снова поцеловать ее. — Ты меня смущаешь.
— Я думал, ты уже перестала меня стесняться.
— Эрик! — прошептала она. — На нас же смотрят!
— Ну что ж. Продолжим дома.
Первый совместный поход в магазин потерпел полное фиаско! Сейчас Пенни повесила полку и, отойдя на несколько шагов, посмотрела, ровно ли она висит. Затем она направилась на кухню готовить обед: скоро должен вернуться Эрик и привезти понравившийся ему письменный стол для своего кабинета.
Вечером Пенни и Эрик, удобно устроившись на его широкой кровати, смотрели видео — очередную новинку детективного жанра — и спорили о том, кто же в конце концов, окажется убийцей.
— Я думаю, что он, — уверенно констатировал Эрик, запуская руку в пакет с попкорном.
— Вряд ли. Все слишком очевидно, — отклонила его версию Пенни. — Сестра убитого — вот кто настоящий убийца.
— Его сестра? У нее нет мотива.
— Не будь ребенком, Эрик! Конечно же, у нее есть все основания…
— Ты ничего не понимаешь в детективном жанре. — Эрик отобрал у нее пульт и сделал звук погромче.
— Может, ты и прав, но я все же уверена, что убийца — она. Дай своим «серым клеточкам» поработать, и ты поймешь, что я угадала правильно.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что сама поступила бы так с родным братом? — поинтересовался Эрик, как бы испуганно отстраняясь.
— Нет, конечно. — Пенни воспользовалась моментом и отобрала у него пакет с попкорном. — Но, признаюсь, иногда мне очень хотелось поставить Джеффу «фонарь» под глазом или сломать ему нос… Заметь, по объективным причинам!
— Хотел бы я подслушать, как вы ругаетесь. Наверняка похоже на настоящее шоу!
Пенни задержала на полпути руку с попкорном:
— Постой! Ты что же, сомневаешься в том, что я всегда в боевой форме?!
— Прости, дорогая, но уж в том, что касается физической силы, женщинам с мужчинами не тягаться.
— Неужели?!
— Да, это всем известно, — кивнул Эрик и продолжил смотреть фильм.
Пенни перевернулась на живот и, помолчав, уточнила:
— Так ты действительно считаешь, что я не смогу победить мужчину?
Эрик, для которого ответ на поставленный вопрос давно не вызывал сомнений, выразил недовольство, что она мешает ему смотреть кино, но все-таки постарался спокойно ответить:
— Да. Не загораживай, пожалуйста, мне экран!
Ах, так! — подумала Пенни: у нее уже созрел план, как доказать Эрику обратное. Она снова перевернулась на спину и, уютно устроившись у него под боком, стала шептать ему нежные слова. Почувствовав, что Эрик утратил бдительность, Пенни толкнула его в спину, а потом, навалившись на него сзади, заломила ему за спину правую руку, в которой он все еще держал пульт. Подержав его немного в таком положении, она отпустила Эрика. Ее глаза сияли от сознания того, что ей все-таки удалось победить его. Мрачный, как туча, Эрик вскочил с кровати.
— Так нечестно: ты использовала запрещенный прием! — негодующе воскликнул он.
— Какой же?
— Отвлекла меня!
— Но мы же не договаривались о честной схватке. Речь шла о том, что я не смогу тебя одолеть. А я взяла и одолела! И ты оказался неправ.
— Вставай! — неожиданно сказал Эрик.
Пенни удивленно посмотрела на него:
— Зачем?
— Вставай и дерись со мной по всем правилам!
— Не глупи, Эрик. Я не стану драться с тобой.
— В чем дело? Боишься проиграть?! — начал подстрекать он ее, выставив вперед кулаки и покачиваясь из сторону в сторону, как боксер-профессионал.
— Предупреждаю: меня воспитывал старший брат, и я могу за себя постоять, — честно предупредила его Пенни. — Не искушай судьбу!
— А я не боюсь! — гордо воскликнул Эрик и приготовился к нападению. — Покажи-ка свой лучший удар!
Пенни встала напротив него и не менее гордо заявила:
— Я не буду драться с тобой. И все же повторяю: не искушай судьбу!
— В чем дело, мышонок? Струсила?!
Оскорбленная Пенни сделала первый выпад. Эрик легко его отразил и расплылся в улыбке:
— Ну же, мышонок! Покажи свой лучший удар! Докажи, что ты сильная!
Пенни собрала всю злость в кулак и ударила его в грудь. Эрик не успел поставить блок и получил удар достаточной силы. Потеряв равновесие, он оступился и упал около кровати, ударившись, к счастью несильно, виском о ее спинку. В глазах у него на несколько секунд потемнело. Когда он очнулся, то увидел, что уже лежит на кровати, а Пенни, плача, прикладывает к его разбитому виску лед.
— Мне очень жаль, — снова и снова всхлипывала она. — Я не хотела ударить тебя! Правда, не хотела. Но ты вывел меня из себя.
Эрик приподнялся на локтях:
— Не волнуйся, дорогая: я в порядке. Не принимай так близко к сердцу.
Но Пенни вдруг в ужасе отпрянула:
— У тебя кровь на затылке! О боже! Я чуть тебя не убила.
— Не говори глупости! — возразил Эрик. — Я просто поранил висок, когда падал, — вот откуда кровь.
Она побледнела как полотно:
— Но я виновата в том, что ты упал. Если б я не ударила тебя, ты бы и не поранился.
Эрик взял у нее из рук платок с завернутым в него льдом и приложил к виску:
— Я упал, потому что потерял равновесие и не удержался на ногах.
— Но если бы…
— Пенни! Прекрати обвинять себя! Ты ни в чем не виновата. Видишь, я сел, а значит, со мной все в порядке. Принеси, пожалуйста, еще льда.
— Никуда не уходи! Я сейчас! — Пенни опрометью кинулась на кухню и почти сразу же вернулась, прижимая к груди полотенце, полное льда. — Все будет хорошо. — Она села рядом с ним и приложила полотенце к его голове. — Лед остановит кровотечение.
Эрик прикрыл глаза и вздохнул:
— Как хорошо.
Он почувствовал, как дрожат ее пальцы, испугался, что она снова разрыдается, и попросил:
— Только не плачь, договорились? Со мной все в порядке. В конце концов, я же мужчина — могу и потерпеть… Хотя есть кое-что, что может меня утешить, — конфетка «Динг-донг».
— Эрик! Ты ведешь себя как ребенок!
— Я же ранен, забыла? Конфета мне обязательно поможет. Я видел, как ты украдкой положила в тележку один пакетик. И не пытайся отрицать!
— Хорошо. Только после ужина.
Они помолчали. Эрик опустил голову ей на плечо.
— Останься на ночь, — вдруг тихо попросил он.
Пенни не успела приложить лед, рука замерла на полпути:
— Что?
Эрик поднял голову, чтобы заглянуть ей в глаза:
— Пожалуйста, останься на ночь.
— Но у меня нет с собой пижамы…
— Я к тебе не прикоснусь, обещаю.
