Эмма Дарси - Волшебные кони Мирримы
— Да, — не стала отрицать она. — Я решила одеться как можно привлекательнее, но тебе это не очень-то понравилось, поэтому я выдумала объяснение.
Питер кивнул, словно ее слова лишь подтвердили то, о чем он уже догадался.
— Ты решила со мной поиграть.
— Человек, которого я встретила в парке, очень понравился мне. Об игре я не думала.
— Ты поставила крест на наших отношениях, — обвинил ее Питер. — Ты подводишь черту, потому что играм больше нет места.
— Я использовала возможность, которую ты, Питер, мне дал, потому что в глубине души я действительно хотела, чтобы у нас все сложилось.
Он покачал головой.
— На обмане не построить настоящих отношений. Каждый раз, когда я пытался стать для тебя ближе, ты меня отталкивала.
С его точки зрения это выглядело именно так.
— Я пыталась, чтобы мы с тобой общались как мужчина и женщина, а не как миллиардер и писательница.
— Но мысленно ты всегда видела конец, — ответил он. — Ты мне не доверяла, не хотела, чтобы я узнал, кто ты, не желала впустить меня в свой мир.
— Я очень надеялась, что это произойдет, — тихо произнесла Эрин с болью в сердце оттого, что надежды не сбылись. Он упрекает ее в обмане, потому что сам не хочет войти в ее мир.
Голубые глаза Питера как два лазера пронзили Эрин, и в его взгляде она прочла свой приговор — он ей не верит. Эрин сдалась.
— Мне жаль, Питер, что ты все представил себе именно так. Я хочу поблагодарить тебя за все то, что ты мне дал.
Питер сжал губы, словно не желая признаться в том, что у них были счастливые моменты. Эрин поняла — он уверен в своей правоте и видит все исключительно в черном цвете.
— Прощай. — Она быстро отвернулась, подавив желание убежать. Сердце тяжело колотилось в груди. Только бы выдержать! Ей все же удалось твердым шагом пересечь комнату и подойти к двери, за которой начиналась жизнь без него.
Хоть бы Питер ничего не сказал!
Он молчал.
Это было зловещее молчание. Питер Рэмси считал, что она его использовала, и ему было ненавистно это сознавать. А Эрин ужасало то, что причина этой ненависти кроется в ней, но что-либо изменить было не в ее власти. Сказка закончилась.
Миллиардер и писательница не нашли общего языка.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Питер весь кипел. Ну и роль он сыграл в спектакле, поставленном Эрин! Как только ситуация перестала ее устраивать, она тут же ушла от него. Потешилась недолго выдумкой о принце, удовлетворила свой сексуальный голод, получила удовольствие от развлечения в Рандуике… А он у нее все это время был мальчиком для игр.
Он мог бы догадаться обо всем, если бы не был так слеп и не вообразил в воспитательнице детсада Золушку. Вечером в пятницу Эрин нарядилась, чтобы покорить его, и, ни секунды не колеблясь, поехала с ним из тайского ресторана в его «замок». А молчала всю дорогу до Бонди-Бич потому, что он делал именно то, чего она от него ждала. Зачем же утруждать себя болтовней, когда игра идет по заготовленному сценарию!
А сцена на балконе и сексуальные утехи… И это воспоминание тоже было отравлено сознанием того, что ее интересовала лишь физическая близость и к тому же на ее условиях. Да она все время диктовала ему свои условия! Он мысленно подвел неутешительный итог: гордый отказ принять от него одежду; резкое предупреждение — «я не твоя собственность»; перечисление качеств возможного мужа; интерес к лошадям и скачкам, как сюжету для сочинительства.
Но теперь игра закончена.
Она покинула его, и он не собирается ее возвращать. За всю жизнь его еще никто так не унижал.
Питер дождался, чтобы Эрин ушла из квартиры и уехала на такси. Куда? Да туда, где она живет… А кстати, где она живет? Это она тоже от него скрыла.
Он оделся для тренажерного зала, поскольку ему было необходимо выпустить пар, освободиться от отрицательных эмоций. Эрин в отличие от него, кажется, совсем не волновалась.
После двух часов изнурительных упражнений Питер выходил из фитнес-центра. Зазвонил мобильник, и на дисплее высветился номер телефона матери. Питер вспомнил о приглашении на ланч, о чем, разумеется, забыл. Выругавшись себе под нос, он включил соединение.
— Прости, мама. Я должен был сам тебе перезвонить. Сегодня с ланчем не выйдет. Эрин занята.
— Как жаль! Я так хотела с ней познакомиться. Может быть, в другой раз?
Питер поморщился. Ему следовало этого ожидать, учитывая интерес матери к «писательнице».
— Боюсь, что не могу этого обещать. Мы сегодня утром поссорились, и между нами все кончено, — откровенно признался он, чтобы поставить точку на неприятной для него теме.
— Мой дорогой! А я решила, что ты наконец-то встретил хорошую, серьезную девушку, — расстроилась мать. — В ее сказках столько доброты…
По отношению к нему ее доброта была весьма специфической!
— …и они прекрасно иллюстрированы, — продолжала мать. — У нее артистичная натура, раз она способна все это сочинить. Питер, ты, должно быть, привязался к ней. Она, помимо всего, красива. Почему, скажи на милость, ты ее не удержал?
— Мама, все наоборот — это она меня не удержала. Понятно? — огрызнулся он.
— Но почему? Чем ты ее обидел?
Так! Выходит, что во всем виноват он! Питер заскрежетал зубами.
— Я не желаю это обсуждать.
— Это из-за статьи в газете? Разве она не понимает, что появление ее рядом с тобой тут же привлекает внимание прессы?
Питер подошел к своей машине, припаркованной у обочины тротуара недалеко от фитнес-центра.
— Мама, я же сказал, что не хочу об этом говорить. До свидания.
Он прервал связь, засунул мобильник в карман рубашки, открыл дверцу «БМВ» и сел за руль. Возвращаться домой не хотелось — там еще ощущалось присутствие Эрин. Лучше поехать в яхт-клуб. Это поможет ему поскорее забыться и выбросить ее из головы.
Несколько недель Питер старался не думать об Эрин Лавель. Днем он с головой погружался в дела, а вечерами проводил время как обычно: развлекался, встречался с друзьями, по выходным играл в сквош, теннис и поло. Вопросы о своих отношениях с ней он пресекал, говоря, что Эрин просто захотелось посмотреть на скачки, и поэтому она поехала с ним.
Это была ложь… ложь во спасение.
А выбросить ее из головы он не мог.
Другие женщины его не занимали, и ни одну из них он не хотел видеть в своей постели. Слова матери о том, что Эрин красива и у нее чудесная душа, буквально преследовали его, и Питер начинал вспоминать все то хорошее, что ему в ней нравилось. Возможно, он совершил ошибку, столь бурно прореагировав на ложь Эрин. А разве сам он не солгал, когда в парке не захотел назвать свое настоящее имя?
