Дана Хадсон - Мелкая знаменитость
Поняв, что его красиво поставили на место, Вайдел уныло сдался:
– Идем, конечно. Но, если кто-то будет думать, что ты мне не пара, это только твои проблемы.
– Мне все равно, кто и что обо мне подумает. Это твои заморочки, не мои. – Она призывно помахала рукой видневшемуся невдалеке такси, но оно беспардонно проехало мимо. – Ну вот, и так всегда! – она с досадой показала кулак вслед уезжающей машине.
Вайдел пронзительно свистнул, и такси, резко затормозив, дало задний ход. Аккуратно притормозило подле них, и Вайдел, распахнув перед ней дверцу, насмешливо пригласил:
– Садитесь, мэм!
Потрясенная Софи молча забралась на заднее сиденье, не в силах вымолвить ни слова, а Вайдел демонстративно уселся на переднем.
– В галерею! – вельможно указал он водителю.
– В какую? – тот непочтительно хмыкнул.
– В какую? – Вайдел переадресовал вопрос Софи.
– В Национальную, – доверительно сообщила Софи Вайделу.
– В Национальную! – Вайдел передал ее слова водителю, будто тот не слышал их сам.
– Ясно! – отрубил тот и поехал по авеню.
Вайдел тут же пожалел, что не сел рядом с Софи. Сидеть одному было скучно. Препираться с Софи было куда веселей, но не останавливать же из-за этого такси?
Но через полчаса он совсем уж было решился сказать «стой», чтоб пересесть к Софи, но водитель проехал Трафальгарскую площадь, свернул к стоянке возле галереи, затормозил и вопросительно посмотрел на пассажира. Расплатившись, Вайдел вышел вслед за Софи. Она уже рассматривала здание галереи, улыбаясь от удовольствия. Вайдел вслед за ней окинул двухэтажное здание пристальным взглядом. Ничего особенного, в Лондоне есть и привлекательнее.
Вайдел направился было к кассам, но Софи сказала, по ее мнению, очень приятную вещь:
– Здесь вход бесплатный.
Вайделу было все равно, платный вход или нет, но он сделал вид, что рад. По широкой парадной лестнице они поднялись на первый этаж галереи. По нему толпами ходили туристы в такой же непритязательной одежде, что и Софи. Вайдел смотрелся среди них как невесть откуда взявшаяся райская пташка. Хотя чего ему огорчаться? Такой бесшабашный водопроводчик, как Алекс, и должен попадать в разного рода неурядицы. Это ему по роли положено.
Рубенс, Рембрандт, Ван-Дейк и прочие корифеи живописи смешались в его бедной голове в одну нескончаемую мешанину. Прошатавшись по галерее два часа, Вайдел решительно отказался осматривать следующий зал:
– Стоп! Давай посидим где-нибудь и перекусим. Ноги гудят, сил нет!
Софи согласилась:
– Давай. Интересно, почему музейная усталость такая изнуряющая? Вроде бы ничего не делаешь, просто ходишь и смотришь.
– Это от излишне затраченных усилий! Все эти картинки и по телевизору посмотреть можно. Поставил флешку, и гуляй себе по галерее, лежа на диване, – сделал логичный вывод Вайдел. – Уж лучше бы мы в парк пошли. Там на лужайке полежать можно.
– Пожалуйста. Только без меня. У меня времени нет на лужайках валяться. Мне нужно многое успеть.
– Например? – Вайдел заинтересовался столь активной жизненной позицией. – Ты хочешь обойти все галереи Лондона? А, может, мира?
– Я никогда не ставлю перед собой невыполнимых целей, – Софи взглянула на него с нескрываемым пренебрежением. – В отличие от некоторых.
Вайдел воспользовался полученными от нее сведениями, чтоб немножко ее приземлить:
– А учеба в консерватории? Это для тебя выполнимая цель? Ты же говорила, что тебе придется по жизни пиликать на скрипочке исключительно в третьем ряду. Это, по-твоему, достойная цель?
– Это вообще не моя цель! – кисло уточнила Софи. – Я была слишком мала, когда мама решила, что я должна взять реванш в ее соревновании с братом. Видишь ли, она тоже музыкант, пианистка. Только она не стала концертировать, потому что вышла замуж за папу, а он был против гастролей. В общем, она пожертвовала карьерой ради семьи.
Вайдел восхитился.
– Какой чудный способ избежать фиаско! А так все ее жалеют, считая, что она отказалась от призвания ради любимого человека. А как к этому относится твой отец?
– Так же, как и ты, – Софи лукаво улыбнулась, отчего на ее щеках заиграли две крошечные ямочки, – скептически.
Вайдел невольно улыбнулся в ответ.
– Умный у тебя отец, однако! Напомни мне, чтоб я при случае пожал ему руку! Эх, если б я мог так элегантно, как твоя мама, сесть кому-нибудь на шею!
– А ты что, музыкант?
Он патетически воскликнул:
– Каждый настоящий водопроводчик в душе музыкант! Но мы пойдем в буфет или нет? Или я сейчас сяду в этом уютном уголке прямо на пол, скрещу ноги, как индийский раджа, и примусь просить милостыню исключительно продуктами питания!
– А что, индийские раджи теперь просят милостыню? – Софи принялась смеяться.
– Если нет, то я буду первым! – внушительно заверил ее Вайдел. – У меня получится!
– Верю, без еды ты не останешься. – Пожав плечами, Софи принялась рассматривать схему галереи.
– Воон, видишь буфет? – она ткнула пальцем в конец схемы, где в синем кружке были нарисованы вилка с ложкой. – Дойти до него сможешь?
Приободрившийся Вайдел подсчитал количество шагов до буфета и заверил ее, что пару сотен он сделает без проблем.
– Меня будут воодушевлять доносившиеся из него ароматы! – торжественно пообещал он и первый рванул в указанном направлении.
Около буфета и в самом деле пахло свежей выпечкой и кофе. Обрадованный Вайдел набрал полный поднос сдобы и налил себе две чашки кофе. Софи взяла один круассан и чашечку какао. Они примостились за столиком в углу, возле которого стояли не слишком удобные деревянные стулья.
– Мы как инвалиды, сидим на стульях, когда все остальные стоят, – стыдливо заметила Софи, рассмотрев окружение.
– Они не бегали за картинами старых мастеров как угорелые, только и всего. – Вайдел строго посмотрел на нее. – Это говорит только о том, что темпы надо снизить! Я понимаю, конечно, что ты стремишься познать весь мир, но не с такой же скоростью! Что ты запомнила, интересно? Или ты просто галочки ставишь напротив выполненных заданий? Посещение галереи – галочка, посещение променад-концерта – галочка? Что там у тебя еще запланировано?
– Сегодня мне нужно пару раз сыграть свою партию к завтрашнему спектаклю.
Вайдел заметно приободрился.
– Значит, мы сейчас поедем домой?
– Это значит, что мы сейчас пойдем дальше изучать экспозицию. Ее завтра меняют. Нам повезло, мы пришли в последний день.
Вайдел снова сник.
– Это мы еще сколько будем таскаться по этому паноптикуму?
– Ух ты, какие ты умные слова-то знаешь! Горжусь! Но я тебе свое общество не навяливаю. Можешь ехать домой.
