Дара Сэвидж - Синица в руках
— Мне тоже хочется повидаться с Шерон. Она понравилась мне.
— А мне бы очень хотелось пойти куда-нибудь с тобой. Когда у тебя свободный вечер?
Никогда, молча отреагировала Анет. У нее выходной в ближайшую субботу, но она уже обещала Патрику пойти с друзьями поужинать. Кажется, собирались поехать в один из закрытых загородных клубов.
— В субботу я свободна, — неожиданно для себя выпалила Анет. — Напряжение, которое она ощущала со вчерашнего вечера, вдруг исчезло, необыкновенная легкость разлилась по всему телу, глаза сияли. — Куда бы ты хотел пойти? — Она замерла, ожидая ответа.
Стэн подошел к ней ближе, и от него повеяло дразнящим запахом знакомого лосьона.
— Ты уже была на ярмарке?
— Я обычно хожу туда с Энди, — проговорила Анет, как бы оправдываясь. — Но в этом году мы еще не были там.
— В эту субботу последний день работы ярмарки. Не хочешь пойти?
А как же брат? Нельзя же идти без него, иначе парень обидится.
— С удовольствием. Я люблю эту ярмарку. Ты не возражаешь, если Энди пойдет с нами?
— Я уже думал о том, чтобы пригласить его, — улыбнувшись, сказал Стэн. — Но лучше сделаем это в следующий раз. А сейчас мы сходим с ним куда-нибудь вдвоем. Мне кажется, ему это понравится гораздо больше, чем быть под опекой сестры.
— Господи, разумеется. Энди будет счастлив. Ты уверен, что для тебя это не будет обременительно? — Глаза Анет внимательно следили за выражением лица Стэна.
— Нисколько. Мне это тоже доставит удовольствие. Мне нравится этот парнишка. Я поговорю с ним о нашей прогулке и, если ты не возражаешь, заеду за тобой в субботу в шесть часов.
— Это будет чудесно. — Анет сияла от счастья.
Стэн взял ее лицо в ладони и повернул к себе. Его карие глаза излучали тепло.
— Надеюсь, ты не обручишься за это время.
Он наклонился к ней и легко коснулся ее губ. Анет прикрыла глаза и прильнула к мужской груди, ощутив волну нестерпимо горячего жара. Губы Стэна скользили по ее слегка раскрытым губам, а руки поддерживали голову, словно она была сделана из тончайшего китайского фарфора. Казалось, что это длится уже вечность. Но вот он оторвался от ее трепещущих губ.
— Мне лучше уйти сейчас, — хрипло проговорил Стэн. — До скорого свидания, прелесть.
Он вышел из комнаты, и лишь тогда Анет открыла глаза, замерев, словно в трансе.
Прелесть. Он назвал ее прелестью…
5
В среду Анет была на работе уже в семь часов. Она провела все утро в отделении экстренной помощи, занимаясь обычной работой. Сначала в приемный покой поступил мужчина в шоковом состоянии. У него была аллергия на пчелиные укусы, поэтому его организм так бурно отреагировал на вторжение чужеродного вещества. Потом пришлось обрабатывать рану женщине, опрокинувшей на руку чайник с кипятком. За ней «скорая» доставила мальчика, истекавшего кровью, — тот сильно поранился, наступив на бутылочный осколок…
В короткие минуты перерыва Анет думала о Стэне и его вчерашнем визите к ней домой. Она поверила ему, он казался ей таким искренним, что заставил забыть обо всех опасениях и защитных барьерах. И все же слова Патрика заставляли задуматься. Была ли в них хоть какая-то доля правды? Но из каких побуждений действовал он? Заботился о ее благополучии или оговорил соперника из чувства ревности?
Она знакома со Стэном всего несколько дней, знает о нем еще слишком мало, да и то из его собственных уст. А вот с Патриком дружит уже три года, привыкла доверять его мнению.
Где же правда? Голова раскалывалась от этой неопределенности. Ясно одно — без посторонней помощи не разобраться в ситуации. Именно это соображение заставило Анет позвонить Шерон. Договорились встретиться в ее магазине завтра в обеденное время. Повесив трубку, она улыбнулась. Ее радовала предстоящая встреча с сестрой Стэна.
К двум часам дня у нее уже болели ноги. Бесконечный поток пациентов, которые нуждались в срочной помощи, сводил ее с ума. Она присела за стол, чтобы заполнить карту на очередного больного. В этот момент к ней подошел Патрик, положил руку ей на спину.
— Привет. Как дела, устала?
Анет подняла голову, отбросив челку со лба, и тяжело вздохнула. Олдерсон выглядел ухоженным и бодрым. Что бы ни происходило, он всегда умудрялся поддерживать элегантный внешний вид.
— Да ничего. Пока идут бытовые травмы. Ты хорошо выглядишь. Как провел утро?
— Неплохо. Сыграл несколько сетов с Клайдом. Его жена передает тебе привет. Они интересовались, когда смогут сыграть с нами в пару? Я сказал, что мы известим их об этом.
Патрик смотрелся на корте стройным белым лебедем. Наблюдать за его игрой было большим удовольствием. Сама Анет играла плохо, неумело гонялась по корту за мячами и, как правило, отбивала их не туда, куда надо.
Интересно, подумала она, а Стэн умеет играть в теннис? Ей казалось, что по своему характеру он не подходит для этой аристократической игры. Или, вернее, теннис был игрой не в его духе. Во что бы он играл с удовольствием? В бейсбол?
Она вдруг вспомнила, что находится на работе, и быстро оглядела приемный покой. Одна медсестра разговаривала по телефону, другая готовила кофе. Анет наклонилась к Патрику и сказала, понизив голос:
— Кстати, насчет обеда в субботу. Я не смогу поехать с тобой.
Настроение его сразу изменилось. Веселое выражение лица сменилось настороженно-удивленным.
— Почему? Что случилось?
— Да так, ничего особенного. Просто появились кое-какие неожиданные дела. — Анет опустила глаза, чтобы скрыть бегающий взгляд, и понадеялась, что не последует расспросов о том, что там у нее за дела. В противном случае стало бы ясно, что она темнит. Врать не умела, а говорить правду не хотела, потому что снова бы услышала лекцию о том, какой ужасный человек Мэнсфилд и что следует держаться от него подальше. Вот и молила Бога, чтобы Патрик удовлетворился ее отговоркой и занялся своими делами.
— У тебя возникло что-то непредвиденное? Но я хотел… — Патрик посмотрел вокруг. — Пойдем в ординаторскую, там никого нет.
— Но я… — начала было Анет, однако, увидев, что у медсестры, готовившей кофе, глаза заблестели от любопытства, сдалась.
Они прошли в уютную комнату, которая действительно была свободна. Патрик прикрыл за собой дверь и улыбнулся. Взяв руку Анет, стал водить по ее ладони пальцами.
— Послушай, — произнес он с нежностью, — я хотел сказать тебе кое о чем в субботу, но поскольку ты занята, то сделаю это сейчас.
Боже, занервничала она, что он еще надумал? Олдерсон никогда не вел себя подобным образом на работе. Тем более что в ординаторскую в любую минуту мог войти кто-нибудь из сотрудников отделения.
