Лора Эллиот - Полнолуние
Жан-Поль обернулся на ее голос.
— Да, и была похожа на спящую богиню.
Часто моргая, Лесли огляделась. Неподалеку от них в обнимку лежала парочка хиппи. Фатиха поблизости не было.
— А где Фатих? — спросила она.
— Пошел прогуляться.
— А-а-а, — протянула она и вдруг встрепенулась. — А куда?
Жан-Поль усмехнулся.
— Это его дело, куда. А ты почему так беспокоишься о нем? Он — взрослый мужчина, куда хочет, туда и ходит.
Лесли резко села, обхватив руками колени. Ее глаза перестали блуждать, подозрительно сузились и скосились на Жан-Поля.
— А это, случайно, не ты помог ему пойти куда-нибудь по своим делам?
— Нет. Он сам оказался догадлив. Лесли нервно закусила губу.
— Жан-Поль…
— Что, Лесли? Случилось что-то непоправимое?
— Может случиться. — Она отчаянно закачала головой. — Что ты наделал?
— А ты, Лесли? Ты понимаешь, что делаешь ты? Скажи, ты успела влюбиться в этого султана?
— Что?!! — вспыхнула она. — Это уже слишком!
— Я же видел, как ты на него смотрела. Улыбалась, подмигивала… Ты что, хочешь угодить в гарем?
Лесли выпучила от удивления глаза и раскрыла рот.
— Что ты несешь, Жан-Поль? Какой гарем?
— А ты не понимаешь? Он же мусульманин. Заморочит тебе голову, напустит чар, и не заметишь, как выскочишь за него замуж.
Лесли бессильно рассмеялась.
— Ты сумасшедший. Ты просто ослеп от ревности. И не увидел главного. Фатиху нужна помощь. Ему нельзя оставаться одному, — горячо проговорила она.
— Уж конечно. Он — маленький мальчик, который нуждается в няньке. И который не прочь затащить эту няньку в постель.
— О, Жан-Поль, я думала, что ты разумнее. Что ты — мой друг.
— А я и есть твой друг, который пытается уберечь тебя от опасности. Ты знаешь, что по предписаниям Корана правоверный мусульманин должен относиться к женщине как к существу, которое ниже кошки?
Лесли не выдержала и расхохоталась.
— Смеешься. — Жан-Поль горько усмехнулся. — Но учти, если этот мусульманин…
— Хватит, Жан-Поль, — перебила она и встала. — Что бы ты себе ни насочинял, а мне не хотелось бы терять в твоем лице друга. — Она подобрала с песка одежду и рюкзачок. — Увидимся позже. Когда ты немного проветришься.
На ходу обмотав бедра своим пестрым лоскутком и сунув футболку в рюкзак, Лесли зашлепала по кромке воды к скалам в конце пляжа.
Где же искать его? Наверняка Жан-Поль брякнул ему что-то такое, отчего гордый сын Востока снова потерял веру в любовь. Ничего, она отыщет его, отогреет, утешит и поможет понять, что в этом жестоком мире есть одна женщина, которая способна любить его до конца жизни.
Она дошла до конца пляжа, поднялась на тропинку, петляющую по склону холма.
Где бы он ни был, она найдет его.
Лесли решительно шагала по тропинке. Справа от нее — крутой склон, на котором местами растут причудливо изогнутые пальмы. Слева — крутой обрыв и океан, бьющийся о прибрежные скалы. А вдали, за океаном — медный диск солнца, ползущий к горизонту. Еще полчаса — и солнце сядет. А еще через полчаса начнет темнеть.
Наконец, за одним из изгибов тропинки, Лесли издалека увидела мужскую фигуру. Мужчина шел ей навстречу. Его джинсы были подкатаны до колен, через плечо висела рубаха, на голове была кепка.
Лесли сразу узнала его. И… невольно сжала кулаки.
По мере того, как они приближались друг к другу, Лесли все сильнее охватывала паника. В какой-то момент она хотела даже развернуться и пуститься в обратную сторону.
Но, черт подери, почему она должна из-за какого-то наглеца менять свой путь? И свою цель? Нет, уж если дела будут совсем плохи, она скорее столкнет этого мерзавца в зияющую зубастыми скалами пасть океана.
И Лесли, гордо вскинув голову, приготовилась нарваться на неприятности.
— Привет, сумасшедшая купальщица! — донеслось издалека милое приветствие.
— Привет, маньяк! — крикнула она в ответ.
— О-о-о! Красивая девушка продолжает дерзить!
— А разве то, что она слышит, не дерзость?
— Нет. Это был комплимент.
Он остановился посреди тропинки в четырех-пяти шагах от нее, преграждая ей путь. Лесли тоже вынуждена была остановиться. Презрительно прищурившись, она уперлась сжатыми кулачками в бока и впилась в него взглядом.
— Дай мне пройти, — как можно спокойнее сказала она.
— А разве я мешаю?
— Мешаешь, — процедила она и на шаг приблизилась к нему, готовясь испепелить его взглядом.
Но вместо того, чтобы испепелить, принялась рассматривать его. Сначала она увидела на овальном лице два темных, как угли, насмешливых глаза, поблескивающих из-под кепки, потом слегка широковатый в переносице нос с удивительно изящными, скрадывающими грубые черты переносицы крыльями носа. Потом небритые щеки…
Наконец она поймала себя на том, что, как глупая курица, качая с боку на бок головой, разглядывает его. Странно, но он больше не кажется ей страшным, опасным и вредоносным. Даже, наоборот, на него было чертовки приятно смотреть.
Из-под кепки видны черные волнистые волосы. В левом ухе поблескивает маленькое толстенькое золотое колечко. И даже улыбка, которая раньше казалась вызывающе наглой, была всего лишь по-юношески игривой, хотя и со слегка скептическим изгибом, по которому любая, даже неискушенная как Лесли женщина может определить уверенного в себе соблазнителя.
— Ну что, мы разойдемся сегодня? — спросила она и удивилась, услышав, как странно дрогнул и смягчился ее голос.
— А почему бы нам не поболтать?
— Потому что мы незнакомы, — сказала она сухо.
— Неужели? А мне показалось, что это ты утром торчала голая в воде и не хотела выходить.
Она окинула его взглядом. Во всем его облике было что-то мальчишеское, трогательно-озорное. Улыбка скользнула по ее губам.
— Ты меня с кем-то перепутал, — сказала она, снова натянув на лицо суровость. — Слушай, может, дашь мне наконец пройти?
Он отступил на шаг в сторону.
— Прошу.
Лесли двинулась вперед и, поравнявшись с ним, с опаской покосилась на него. Насмешливые глаза успели быстро смерить ее с головы до ног, и Лесли почувствовала, как под тонкой тканью ее лифчика задорно торчат соски. Волна смущения окатила ее.
— А ведь ты права, нам следовало бы познакомиться, — послышался за спиной его голос.
— Не вижу в этом необходимости, — бросила она гордо из-за плеча и продолжила путь.
Но стоило ей пройти несколько шагов, как беспричинная тревога охватила ее. Ей почему-то страшно захотелось обернуться.
— Что за чертовщина? — пробубнила она и полезла в рюкзачок за футболкой.
