Джойс Дингуэлл - Красный бутон
— Но я не могу! Я должен за грузовик еще половину суммы!
— Я сразу понял, что он у вас еще совсем новый, как раз такой мне и нужен.
Послышался шум мотора, и Роуана бросилась к плите — за разговорами она не успела как следует подготовиться к обеду. Следующий час прошел у нее в страшной суете, но вот, наконец, последний посетитель, бросив дежурное «увидимся», уехал. Николас, который все это время о чем-то беседовал с юным дальнобойщиком, подошел к ней.
— Он опять заснул. Когда проснется, поедет домой. Автостопом.
— А как же его груз?
— Любой водитель с пустым или полупустым кузовом будет рад его довезти. Здесь ему заплатят и еще в пункте назначения.
— А его трейлер?
— Мой трейлер?
— О, Николас, это правда?
— Я ведь не из благородства сказал, что мне нужен грузовик, он мне и на самом деле нужен.
— И вы его купите?
— Думаете, я упущу такой шанс?
— О, Николас! Какой вы все-таки добрый!
Роуана была безумно счастлива оттого, что все так хорошо кончилось и бедный мальчик не станет глотать возбуждающие таблетки, а вернется домой, к своей молодой жене, и никогда больше ее не покинет. Чувство благодарности переполнило сердце девушки. Она бросилась к Николасу и, обвив руками его шею, поцеловала его. Николас в ответ прижал ее к себе.
Вдруг краем глаза она заметила на шоссе тень машины и тут же отпрянула от Николаса. И в этот момент автомобиль развернулся и поехал обратно. «Кто бы это мог быть? — подумала Роуана. — Настоящий ханжа». Потом она вспомнила, что выручки в кассе за целый день накопилось совсем немного, и расстроилась, что упустила посетителя.
«Но кто бы все-таки это мог быть», — недоумевала девушка. Выглянув наружу, она увидела на шоссе удаляющийся легковой автомобиль. Это была машина Джонатана Саксби.
Глава 5
Узнав, что на родео девушки поедут с Джонатаном, Николас обрадовался. Сам он собирался в ближайшее отделение дорожной полиции для оформления покупки грузовика.
— Вы не представляете, сколько там будет возни, сколько бланков нужно заполнить, — жаловался он Роуане.
Элисса тоже была довольна: она уже успела рассмотреть симпатичное авто Джонатана и познакомиться с его хозяином, причем и машина, и молодой человек снискали ее горячее одобрение.
В среду утром Элисса собственной персоной явилась в «Мальчик-с-пальчик», дабы он не трудился заезжать за ней. На самом деле, как потом поняла Роуана, Элиссе просто хотелось занять сиденье рядом с водителем, куда она и плюхнулась, решительно опередив попутчицу. «Ну и штучка!» — посмеивалась про себя Роуана.
В своем лимоновом спортивном костюме, который подходил к ее светлым волосам и выгодно подчеркивал стройную фигуру, сестра Николаса выглядела очень привлекательной. Роуана знала, что рядом с Элиссой она смотрится довольно невзрачно, но сегодня она еще на час забегала в кафе, чтобы приготовить сандвичи для Нэнси, и не осмелилась надеть ничего светлого. Оставалось только надеяться, что в темно-синем льняном платье, в котором она была сейчас, ее не примут за Золушку.
Нэнси, кстати сказать, была страшно недовольна ее приходом.
— Ну зачем вы это сделали, — возмущалась она, — а я чего ради сюда пришла?
Роуана готова была ответить, что не знает, чего ради, но промолчала, поймав взгляд, брошенный домоправительницей на Барни. Предательский румянец, заметный даже под загаром, вспыхнул на лице Нэнси. «А чем они не пара?» — только и успела подумать Роуана, потому что в этот момент приехал Джонатан.
Роуана знала, что путь на родео будет неблизким, ведь в Куинсленде люди почему-то предпочитали жить далеко друг от друга. Элисса, восседавшая между Джонатаном и Роуаной, сказала, что в штате Виктория так далеко от дома никто не забирается. Джонатан немедленно захотел уточнить, насколько далеко викторианцы все-таки позволяют себе забираться. Элисса хихикала и жеманничала. Вскоре Роуане надоело слушать их «остроумную» болтовню, и она стала просто глазеть по сторонам.
Автомобиль мчался вперед среди волн сахарного тростника. Миля за милей тростник шелестел на ветру, переливаясь всеми оттенками зеленого. Иногда выныривал где-нибудь далеко пыхтящий паровозик и тащил по тростниковому морю свои казавшиеся игрушечными вагоны.
— Здесь хороший тростник, — гордо произнес Джонатан, — до четырнадцати футов в высоту. В других местах, правда, выше, но зато в нашем больше сахара. И все это для того, чтобы кое-кто мог пить сладкий чай!
Элисса что-то скокетничала в ответ. Роуана вдруг поняла, что та просто не может иначе, если рядом мужчина, — Элисса есть Элисса. Когда Джонатан стал описывать тварей, которые водятся в тростнике, она завизжала якобы от страха и омерзения и принялась умолять его не останавливаться.
— Да не волнуйтесь, уже орехи начались.
Теперь они проезжали мимо плантаций, где росли сейшельские пальмы, дающие большой урожай орехов — каждый в десять килограмм. Ядра их были покрыты твердой скорлупой, которая не раскалывалась, даже если орех падал с большой высоты. Сейшельскими орехами Джонатан тоже был чрезвычайно горд.
Потом была ананасовая плантация, где они остановились выпить сока. Далее их гид сделал довольно большой крюк по горам, чтобы с высоты девушки смогли полюбоваться островами.
Наконец, на горизонте замаячило то, в существовании чего в Куинсленде Роуана уже начинала сомневаться, — город.
— Тихий Уголок — это вам не Мельбурн, конечно, и не Лондон, но относительно Укромного Уголка, он мегаполисом покажется, — изрек Джонатан.
Город был маленький, чистенький и состоял из нескольких длинных улиц, усаженных белой и красной бегонией. Будущее здесь, похоже, уже наступило.
— Сейчас будет парад, — сказал Джонатан.
— Какой?
— Ну, не парад, а так — шествие участников. Все соревнования Золотого кубка так начинаются.
Они посмотрели парад, потом Джонатан заявил, что в своей жизни видел уже достаточно родео, поэтому он заедет за дамами, когда все закончится. Роуана ожидала, что Элисса захочет остаться с ним, но на ее спутницу вдруг что-то нашло, ей так не терпелось попасть скорее на шоу, что она едва взглянула на Джонатана перед расставанием.
— Ну скорее же, Роуана, — торопила она.
Зрители валом валили на родео, Роуана даже испугалась, что кто-нибудь займет их места. Вокруг царила обыкновенная для массовых увеселений суета: в палатках шла бойкая торговля едой и напитками, вертелись карусели, вовсю работали другие аттракционы. Зеленая трава осталась только внутри площадки, снаружи все уже вытоптали и теперь усердно загаживали бумажными обертками и окурками.
