Трэйси Петерсон - Любит, не любит…
Пререкаться она не собиралась. Поэтому поднялась и направилась к двери. Но Эдвин обогнал ее и встал у входа, глядя на нее каким-то ожидающим взглядом.
Она не была готова пускать его в глубины своей души. Их только что зародившееся дружелюбие казалось еще слишком хрупким и могло разрушиться от малейшего напора. Аманда опустила ресницы, пряча глаза от взгляда Эдвина.
Момент затянулся. Она с удивлением заметила, как костяшки на руках Эдвина побелели — так сильно он держался за ручку двери. Затем он издал глухой низкий звук, похожий на усмешку, и открыл дверь. Аманда вышла, но потом повернулась и осмелилась взглянуть на него. Его лицо было напряжено, губы плотно сжаты, глаза горели.
— Эдвин? — Желая дать ему понять, что она не враг, Аманда потянулась к его руке.
Он уклонился от ее прикосновения.
— Не трогай меня!
Аманда опустила руку. Слова застряли в горле. Она отступила назад, пожала в недоумении плечами и ушла.
Что произошло? Она обдумывала происшествие некоторое время спустя и не могла найти ответа. Выходит, ему были противны ее прикосновения?
Но вдруг на ум Аманде пришло другое блестящее решение.
— Нет! Все совсем не так, — громко произнесла она.
Она сопротивлялась возникшему между ними влечению. Эдвин ведь всегда ее терпеть не мог, и ей, чтобы заслужить его доверие, приходилось много крутиться вокруг него. Но это вызывало только безразличие.
Потом его неприязнь каким-то образом перешла чуть ли не в ненависть, причем настолько очевидную, что ее заметил даже Николас.
И все же Аманда ощущала вину, когда Эдвин покидал колледж. Она считала, что он ушел из-за их полной несовместимости. Николас трудно переживал разлуку и, должно быть, невольно возлагал вину на нее, и она это чувствовала.
И, хотя Эдвин переписывался со своим учителем, а потом даже стал организовывать небольшие денежные вливания в колледж, инцидент так и не был исчерпан до конца.
Она решила оставить мучительные воспоминания. Все равно подобные размышления ни к чему хорошему не приведут.
Аманда вошла в ванную комнату. Включив воду, она отсутствующим взглядом смотрела на бегущую вниз струю и стояла так минуты две. Потом сбросила одежду и, ступив под теплую воду душа, попыталась очистить разум от тягостных дум.
Но тело не хотело сотрудничать с головой. Груди были напряжены и налиты горячей тяжестью, к тому же появилась подозрительная пульсация на внутренней стороне бедер.
Поняв, что расслабиться не удастся, она выключила воду и выбралась из ванны.
Воздух казался прохладным, и, даже забравшись в кровать, она все еще дрожала. Простыни были белоснежные, хрустящие и свежие, но тоже холодные. Дважды в неделю все белье отвозили в прачечную на огромной машине и меняли на новое. Это было дешевле, чем нанимать прачек.
Аманда свернулась калачиком, натягивая одеяло на плечи.
Рядом было пусто. Внутри нее тоже поселилась пустота. Секс не являлся для Николаса важнейшей составляющей семейной жизни, поэтому Аманда считала, что не будет особенно скучать по мужским ласкам, но вышло наоборот. Тело почему-то требовало любви. И душа тоже.
Она схватила подушку и, прижав к себе, уткнулась в нее и дала волю слезам. Щеки горели от соленых струй.
Зато потом она заснула так крепко, как не спала уже несколько месяцев.
Утром она чувствовала себя подавленной, глаза опухли. Взглянув на себя в зеркало, висящее в ванной, Аманда ужаснулась и решила пропустить завтрак. Взяв лед из холодильника, она приложила его к глазам и к щекам.
Когда она одевалась в просторную спортивную одежду, поскольку было воскресенье, в дверь постучали.
На пороге стоял Эдвин. Он быстро оглядел ее, и Аманда поняла, что забыла обуться. Она редко носила высокие каблуки, но без обуви их разница в росте стала более очевидной.
— Мы удивились, почему ты не пришла на завтрак. Я вызвался проверить.
— Проспала, так уж вышло. — Она избегала смотреть ему в глаза. — К тому же я не голодна. Но все равно спасибо!
Она собиралась закрыть дверь, но он остановил ее.
— С тобой все в порядке? — Он поднял руку и легким движением провел по ее щеке. — Похоже, у тебя прошлой ночью была лихорадка.
— Нет. Все нормально. — Аманда невольно отступила назад, опасаясь прикосновения его руки. Однако Эдвин воспринял это как приглашение и вошел.
Ей стало не по себе от его вторжения и от того, что он может заметить следы ее ночной хандры.
— Так что же произошло? Ты сама не своя.
— Ничего, — резко ответила Аманда. — Все так ужасно с тех пор как…
Умер Николас, не договорила она. Даже со времени смерти ее родителей. Это событие принесло особенно много горя и невзгод, но время — хороший лекарь, хотя шрамы от его лечения остаются надолго.
Она вздохнула и отвернулась от него.
— Передай всем, что со мной все в порядке.
— Я не привык лгать.
— Это не ложь.
— Как давно у тебя был выходной?
— Что? — Она вопросительно посмотрела на него.
— Чед и Софи сказали, что ты иногда ездишь в город, и то лишь только для того, чтобы купить продукты.
— Я еще и себе что-нибудь привожу.
— Речь не о покупках. Я спрашиваю тебя об отдыхе.
— Отдыхаю вечерами.
— А они утверждают, что ты постоянно чем-то занята. Тебе нужно брать выходной как минимум раз в две недели, но ты постоянно отказываешься от этого. Так нельзя.
— Послушай, но на выходные все разъезжаются, кто куда, и у меня появляется свободное время.
— Не смейся надо мной! Тебе нужно отдохнуть по-настоящему. Почему бы не уехать куда-нибудь и не позволить нам с Чедом и Софи взвалить все на свои плечи?
— Куда уехать?
— Да куда хочешь! Навести друзей, сходи в театр, в галерею искусств…
— Одна? — Помня свои ощущения, навалившиеся прошлой ночью, Аманда решила, что это мероприятие только усилит чувство одиночества. Их с Николасом друзья, если она поедет к ним, только и будут говорить о том, какой он был прекрасный человек и как им будет его не хватать, что мир лишился милосердного мецената. Ужасное времяпрепровождение! А где-нибудь в случайном обществе ей будет еще более одиноко. — Нет, спасибо.
Эдвин внимательно изучал ее лицо.
— Обувайся, — сказал он вдруг решительно. — Надень куртку и что там еще тебе понадобится, чтобы уйти на целый день.
— Зачем?
— Тебе никуда не надо ехать одной. Только скажу пару слов Софи.
Он распахнул дверь и устремился вниз по лестнице, перепрыгивая по две ступеньки за раз.
Может, он и прав. И Чед с Софи тоже. Она сама, наверное, не замечала, как устала и насколько измотана. В последнее время ей постоянно приходилось пребывать под гнетом стресса, и, даже несмотря на то что появился Эдвин и облегчил ее жизнь, взвалив на себя принятие финансовых решений, события прошлой ночи показали, насколько ей плохо.
