Диана Рейдо - Утром все будет иначе
— Обычное дело. Он произвел на вас впечатление? Ну так этого он и добивался.
— Ты хочешь сказать, что он не является тем, за кого себя выдает?
— Паола! Конечно, является. Но представь себе, сколько вокруг женщин, желающих повеситься на него. Завидный жених, перспективная партия. И ты думаешь, он готов добровольно сковать себя брачными цепями? Да он просто пользуется всеми представляющимися ему возможностями.
— Какого мнения ты о людях, оказывается. Так он играет с нами?
— Не знаю, возможно вы ему действительно симпатичны. — Похоже, Дилан решил сменить гнев на милость. — Но в данный момент меня гораздо больше интересует другой вопрос!
Паола сделала невинные глаза. Она знала, что сейчас последует.
— Какого черта ты сказала ему, что работаешь у меня? Какого черта выдумала всю эту нелепость с рекламой и пиаром? Зачем нужно было врать?
— Я не врала.
— А что ты делала?
— Ну… присочинила немного.
— Ошибаешься, моя милая. Присочинить можно, когда что-то является правдой и ты это что-то слегка приукрашиваешь. А все, что ты рассказывала Брауну, вранье чистой воды.
Паола сделала непроницаемое лицо. Дилан загнал ее в угол.
— Зачем было врать?
— Я хотела произвести впечатление.
— Какое, дьявол дери, впечатление?!
— Ты никогда столько не ругался, — удивленно сказала Паола.
— Да, со времен того памятного матча в регби, где мне выбили большой палец на ноге и вывихнули челюсть. Но тогда я ругался про себя.
— Не поняла…
— Неважно. Какое тебе нужно было произвести впечатление?
— Ну… Бекки объявила, что работает в салоне красоты. Мне тоже нужно было что-то сказать. Эрнест заметил, что мы производим впечатление серьезных девушек.
— И ты решила поддержать Брауна в его заблуждении, вместо того чтобы сказать правду.
— Какую правду?
— Рассказать все как есть. Сказать, что ты закончила университет, но еще не определилась со своим жизненным призванием. Рассказать о своих хобби, интересах. Чьим представлениям ты пыталась соответствовать, Паола? Почему побоялась быть собой?
Паола набрала воздуха в грудь, чтобы ответить. Но Дилан жестом остановил ее.
— Не надо, не отвечай. Я помню. Тебе нужно как можно быстрее выскочить замуж. Для этого хороши все средства. Не так ли? Можно и присочинить, приукрасить свою биографию. Только бы произвести впечатление идеальной женщины. Несомненно, потенциальные кандидаты оценят. А надолго ли хватит твоего вранья? На лжи прочных отношений не построишь.
— Я бы с удовольствием поверила тебе на слово, Дилан, — перебила его Паола. — Вот только, если не ошибаюсь, ты не можешь похвастаться ни тем, что выстроил с кем-то прочные отношения, ни отношениями вообще. Хватит читать мне мораль. Я сама знаю, что мне делать. И никто мне не указ, даже ты. — Паола запоздало подумала, что, пожалуй, хватила лишку.
Лицо Дилана застыло, на скулах заиграли желваки.
— Хорошо, — проговорил он. — Пусть так. Но твои сегодняшние выдумки тебе не пройдут даром.
— Это как? Найдешь Брауна и скажешь ему, что мы с тобой сегодня вдохновенно врали на пару?
— Нет. Никакого Брауна я искать не собираюсь. Я, конечно, похож на идиота, но не настолько же! Не хватало еще подставиться таким вот глупым образом.
— Тогда что ты собираешься сделать?
— Подтвердить твою легенду.
— Каким образом?
— Я возьму тебя к себе на работу.
— Что?! Зачем?
— Чтобы до замужества ты смогла продолжать так же вдохновенно морочить Эрнесту мозги. Потом с полным правом скажешь, что работать больше не желаешь — хочешь всю себя посвятить семье.
— Ты с ума сошел!
— Почему?
— Ты что, думаешь, что именно он на мне женится? То есть… именно на мне? То есть ты думаешь, что этот вариант сработает?
— Звучит так, словно речь идет о механизме, — заметил Дилан.
— Так ты думаешь, что может получиться?
— Почему бы и нет, — безразлично отозвался он.
— Дилан, зачем тебе все это?
— Я хочу, чтобы ты ответила за свои слова. Ты сказала, что работаешь у меня? Прекрасно, ты выйдешь в ближайший понедельник на работу и поработаешь. Заодно узнаешь, что это такое, если вдруг с тобой еще захотят побеседовать о твоей «профессии».
— Не ожидала от тебя такой принципиальности, — пробормотала Паола.
— Это нужно не мне. Это нужно тебе.
Лицо Дилана по-прежнему было безразличным. Не сказать, чтобы Паоле это нравилось.
Но решающим аргументом оказалась его последняя фраза, обращенная к Паоле:
— Представь, как забавно получится, если Эрнест как-нибудь захочет встретить тебя после работы… Будешь рассказывать ему историю о внезапном увольнении?
— Черт с тобой, будь по-твоему! — сквозь зубы процедила Паола.
Дилан холодно кивнул и отошел.
9
— Ну и что вы тут успели наговорить друг другу?
К понуро стоявшей у стола с закусками Паоле наконец-то подошла Бекки.
— Где ты пропадала?
Бекки пожала плечами.
— Не хотела прерывать вашу увлекательную беседу. До чего вы тут договорились?
— Он требует, чтобы я в наказание за ложь вышла к нему на работу, — печально сказала Паола.
Бекки захохотала.
— Вот это ход конем!
— Что, прости?
— Ах, ну да… Ты же с шахматами знакома только понаслышке.
— То есть вообще незнакома. Понимаешь, Дилан пытался внушить мне, что, если я хочу подцепить Эрнеста, мне нужно соответствовать своей легенде. А для этого придется и в самом деле поработать в его офисе.
— Довод весомый, — кивнула Бекки. — Только поведение нелогичное.
— Ты о чем?
— Паола, когда ты научишься замечать вокруг хоть что-то, кроме самой себя? Дилан вне себя от ревности.
— От… чего?
— От ревности. Не делай вид, будто вовсе ничего не понимаешь.
Паола растерянно сказала:
— Но я и правда не понимаю.
— Вот как? — хитро прищурилась Бекки. — Посуди сама: сначала Дилан восхищается твоим вечерним платьем. А потом резко меняется в лице и во мнении, когда ты рассказываешь историю появления у тебя этого платья. Потом он вне себя от внимания к тебе Брауна.
— Он просто беспокоится за меня.
— Паола, сколько тебе лет? Ты давно не девочка, не студентка — более того, ты уже два года как совершеннолетняя! Сколько еще он должен за тебя беспокоиться? Он тебе не брат, не отец.
— Он мой близкий друг.
— Не спорю. Вот только этого друга подозрительно перекашивает от того, что в радиусе десяти метров вокруг тебя появляется другой мужчина. Может быть, время дружбы уже прошло, Паола?
