Лиза Джексон - Срочно требуется невеста
– Сегодня вечером мне нужно закончить сборы.
– Мы не засидимся допоздна.
– Кажется, у меня нет выбора.
– Относись к этому как к работе.
И Валери с грустью подумала, что эта работа все больше и больше беспокоит ее.
Они сели в машину и поехали на юго-запад, в район Пасифик-Хайтс с его крутыми петляющими улицами, обсаженными по обеим сторонам высокими деревьями.
Хейл жил в отреставрированном четырехэтажном особняке викторианского стиля с узким каменным фасадом. Его крыша возвышалась над кленами небольшого дворика.
Внутри сверкали начищенные дубовые полы. Во всех комнатах первого этажа лежали толстые восточные ковры синего и персикового цвета. Мебель была расставлена с умом, стены украшали акварели, главным образом морские пейзажи.
Все резные деревянные детали интерьера были как новенькие. В гостиной большую часть одной из стен занимал красивейший камин. С потолков свисали люстры. Вокруг дорогой кожаной мебели в кремовых тонах стояли старинные столики.
– Чего здесь только нет! – прошептала Валери.
– Интерьер от Элейн, – объяснил он, оценивающе оглядывая комнаты, пока они проходили в дальнюю часть дома. – Это дизайнер, мой друг порекомендовал мне ее.
В кухне сверкали мраморные столы и стойки. Над газовой плитой с железной рейки свешивались медные чайники. Створки шкафов украшала мозаика, пол был выложен сверкающей керамической плиткой.
– Мечта гурмана.
Хейл, однако, вел себя так, будто ему все это было безразлично, словно он не замечал окружавшей его красоты. Поставив сумки на стол, он огляделся, снял очки и слегка улыбнулся.
– Я редко здесь бываю. У меня есть еще квартира в здании офиса. Поэтому, когда я работаю допоздна... – Он пожал плечами. – Нет смысла проделывать весь этот путь сюда.
Он повел Валери дальше. Показал комнату со спортивными тренажерами, ванную, кабинет на третьем этаже. А на четвертом показал мансарду, где находилась спальня. Сквозь окна в покатом потолке виднелось небо. Спальня тянулась из одного конца дома в другой. Пол был покрыт ковром темно-желтого цвета. На медной кровати лежало зеленое покрывало в тон шторам. Между книжными шкафами вишневого дерева располагался камин. В углу стояло несколько кресел цвета красного бургундского вина.
– Опять рука Элейн, – сказала Валери, разглядывая подобранную по цвету мебель и мастерски расставленные комнатные растения.
– Угадала, молодец, – засмеялся Хейл, и эхо отозвалось высоко под потолком.
– Она и галстуки подбирает к твоим костюмам?
– Нет, с этим я справляюсь сам.
– Рада слышать.
– Ты говоришь искренне?
– Конечно. – Она вдруг снова почувствовала волнение, но постаралась этого не показывать. – Всегда приятно узнать, что тридцатилетний мужчина может хоть что-то сделать самостоятельно.
– Гораздо больше, чем «что-то». – Его голос зазвучал на октаву ниже.
– Хотелось бы надеяться.
Он стоял, прислонившись к перилам лестницы и скрестив руки. Рубашка так туго натянулась на его груди, что, казалось, готова была вот-вот лопнуть.
– Ты меня постоянно подкалываешь! – Что?
– Не притворяйся. Мне кажется, ты везде и всюду только тем и занимаешься, что стараешься меня подколоть...
– А что, неплохая черта для подчиненного.
– Но, непозволительная для жены.
– А я и не собираюсь становиться твоей женой. Надеюсь, не забыл?
– Будь осторожна... в окружении Стоуэллов.
– Обещаю вести себя наилучшим образом, – с насмешкой сказала она и подняла руку. – Честное скаутское слово!
В следующее мгновение он резко шагнул вперед и схватил ее за руку.
– Эта сделка со Стоуэллом крайне важна для меня.
– Ты уже говорил об этом.
– Поэтому не навреди.
– Что ты, мой сладенький, – колко ответила она и заметила, как он вздрогнул в ответ на ее саркастический тон.
Хейл не отпускал Валерии, и смотрел прямо в глаза. Ей очень хотелось уйти, исчезнуть, она собрала всю свою волю и выдержала его долгий взгляд. И все же, когда его пальцы дотронулись до ее руки, ей показалось, будто в комнате неожиданно повысилась температура. Сердце учащенно забилось, но она все-таки справилась с волнением. И руки не задрожали.
– Значит, мы понимаем, друг друга? – произнес он совсем тихо.
– Уверена. – Валери с вызовом подняла голову. – Однако, если наша экскурсия подошла к концу, может быть, закончим на сегодня? Я вызову такси.
– А ужин?
– Я не собиралась оставаться.
– Это твоя работа.
– Ты хочешь все испортить? – спросила она, мучительно стараясь придумать предлог, почему ей нельзя здесь дольше оставаться. С ее стороны настоящее сумасшествие так долго находиться у него в спальне! Но не все было так просто и однозначно в душе девушки. Да, она прекрасно понимала, что находиться здесь наедине с Хейлом – опасно. И в то же время ее волновало прикосновение его рук, а от взгляда его пытливых глаз становилось трудно дышать.
– Успокойся, Валери. У нас еще много работы. – (Ей наконец, удалось освободиться от цепкой хватки Хейла, и его пальцы скользнули по ее руке.) – И нам есть о чем поговорить.
– Вот давай этим и займемся. – Тщетно пытаясь побороть охватившее ее волнение, она стала спускаться вниз по лестнице, делая вид, будто ей все нипочем.
И только очутившись вновь на кухне, Валери немного успокоилась. Пока Хейл разделывал краба, она нарезала хлеб и намазала его чесночным маслом. Затем смешала в соуснике лимонный сок, кетчуп, зелень и вустерширский соус.
Ели они на балконе рядом с кухней, откуда открывался красивый вид на залив. В ночном сумраке вода казалась черной, а на холмах, отлого спускавшихся к заливу, светлячками мерцали огни улиц.
Валери, полулежа в шезлонге, пила вино, ела краба и лосося с хлебом. Снизу доносились звуки города.
Хейл стоял рядом, прислонившись плечом к боковому ограждению балкона.
– Думаю, нам следует заверить Стоуэллов, что мы пока не назначили точную дату свадьбы. Мол, скорее всего, в начале года.
– Из-за финансовых проблем?
Он не обратил внимания на ее очередной выпад.
– Скажем, что, вернувшись после плавания в Сан-Франциско, ты планируешь начать работать в компании в качестве моей помощницы, чтобы узнать как можно больше о нашем бизнесе... на тот случай, если со мной что-нибудь ненароком случится. И ты, разумеется, моя единственная наследница.
– Полагаешь, он этому поверит?
– А что тебя смущает? По-моему, звучит правдоподобно. Все остальное не важно!
