Кенди Шеперд - Незабываемое лето
– Я тоже себе это говорю. Но я начала стесняться людей… ну, боялась выглядеть шумной позеркой. Мне казалось, окружающим хотелось, чтобы я заткнулась, но они из вежливости меня терпят. Но… но я переросла эти сомнения.
Указательным пальцем он приподнял ей подбородок.
– Сэнди, посмотри на меня. Я никогда – слышишь, никогда – не считал тебя позеркой. Никогда так не думал и впредь не подумаю. Ты открытая, дружелюбная, и с тобой легко. Это – дар свыше.
– Очень приятно услышать это от тебя. Добрые слова всегда приятны.
– И плевать я хотел на туалетный ролик.
У Сэнди скривились губы.
– Это так по-дурацки звучит… Туалетный ролик. – Она усмехнулась, а потом засмеялась: – Как глупо строить отношения на такой мелочи.
– А он – идиот, если так поступил.
Бен не мог не засмеяться вместе с Сэнди. Как хорошо и легко смеяться вместе с ней.
– Конечно, туалетный ролик – это ерунда, но и незначительные мелочи могут раздражать кого-то другого, – сказала Сэнди. Смех ее замер. – Может, после нескольких дней в моем обществе ты обрадуешься, когда я уеду.
– А если наоборот?
Сэнди кивнула:
– В таком случае мы оба могли бы попробовать… освободиться от того, что нас не отпускает… я имею в виду прошлое.
– Могли бы, – согласился он.
Она хотела разворошить тлеющие угольки чувства и посмотреть, не возгорится ли их любовь. Или все перегорело и превратилось в золу. Если так, если их чувства исчезли, словно уничтоженные разрушительным лесным пожаром, то Бен снова останется обожженным и безжизненным.
Сэнди взяла его за руку. В ее голосе слышалось нетерпение.
– Бен, мы должны не упустить второй шанс. Иначе мы будем жалеть всю оставшуюся жизнь. Я не поверила в то, что у нас с тобой было, и сильно жалела об этом. Я должна была вернуться в Дольфин-Бэй. Мне же было восемнадцать лет, а не восемь, в конце концов. Что мои родители могли сделать против этого?
– Я приезжал в Сидней, чтобы тебя найти. – Бен не собирался в этом признаваться, но слова вырвались наружу.
Сэнди удивленно приподняла брови:
– Когда?
– Через несколько месяцев после того, как ты уехала.
– Я ничего не знала.
– Ты и не могла знать. Я взял у отца машину, чтобы поехать с друзьями на северное побережье, в Чатсвуд[10].
Мы там играли в футбол. – Он тогда вернулся из университета на пасхальные каникулы. – После игры я отыскал твой дом.
– Мой дом в Килларе?
Бен кивнул. Это был большой дом в шикарном северном пригороде Сиднея.
– Я остановил машину на улице, надеясь увидеть тебя, хотя не знал, что буду делать, если увижу.
– Почему же ты не вошел?
– Почему? Мне было девятнадцать. Ты не написала в ответ на мои письма. И не позвонила. Скорее всего, ты обо мне забыла. И я знал, что твой отец мне не обрадуется.
– Немыслимо! Пока ты был на улице, я вполне могла сидеть в своей комнате. И наверняка поливала слезами дневник, в котором писала о том, как сильно по тебе скучаю.
– На веранде висела твоя шляпа, я видел ее из машины. Такая смешная, в полоску, похожая на ведро. Ты ее обычно носила.
– Помню… я потеряла ту шляпу.
– Нет, не потеряла. Шляпу взял я. Я перепрыгнул через ограду и схватил ее.
У Сэнди глаза полезли на лоб.
– Ты шутишь? Моя старая шляпа… Она до сих пор у тебя?
– Когда я вернулся в машину, ребята отняли ее у меня. А когда мы ехали по Сиднейскому мосту, они выкинули ее в окно.
– Ничего себе! Эта шляпа стоила мне всех денег, которые я заработала нянькой! – наигранно возмутилась Сэнди, но Бен видел, что она поражена его рассказом.
– Я полез с кулаками на ребят, а они мне сказали, что ни к чему страдать после расставания с девушкой, которой я не нужен, и что на свете полно других девчонок.
Сэнди помолчала, потом вздохнула.
– Ох, Бен, если бы только… – И покачала головой. – Ты прав, никаких «если бы».
– И вот тогда я отказался от мыслей о тебе.
Бен ни за что не признается, что несколько лет после этого, когда проезжал по мосту, смотрел на то место, куда друзья выбросили ее шляпу.
– А у тебя были другие девушки? – спросила Сэнди, но не дала ему ответить. – Нет. Не рассказывай мне о них. Я не вынесу. – И прищурилась. – Я представляла их… всех этих блондинок… любительниц серфинга. Они, наверное, ликовали, что столичная девица уехала и теперь бог серфинга принадлежит исключительно им.
Он непонимающе смотрел на нее:
– Ты назвала меня богом серфинга?
Сэнди покраснела.
– Я же работала в рекламе. У меня творческое мышление. – Она подняла на него глаза. – Бен, я тебя обожала. Ты должен это знать. – Слова застряли в горле.
Он переступил с ноги на ногу.
– Я… хм… я тоже.
– Давай проведем эти четыре дня вместе, – торопливо произнесла она. – Забудем все, что случилось с нами с тех пор, как мы в последний раз видели друг друга. Просто вернемся в то, прежнее, время. Мы – Сэнди и Бен. Снова тинейджеры. Беззаботные. Наслаждаемся друг другом. Вспоминаем то, что было.
– Ты хочешь сказать… отдадим дань увлечению юности?
– Почему нет? Я готова рискнуть, если ты готов.
Риск. Готов ли он рискнуть своей спокойной жизнью, которую так старательно создавал для себя в Дольфин-Бэй? В деловой сфере он многого достиг благодаря риску. Но риск, предложенный Сэнди, даже на четыре дня… Тут возможны более серьезные осложнения, чем финансовые потери.
– Сэнди, я тебя понял. Но мне необходимо время…
– Бен, у нас нет времени. Мы…
У их ног мельтешил Хобо с куском коры в зубах,
мокрый и жаждущий внимания.
Сэнди сердито посмотрела на пса:
– Ты очень вовремя, приятель.
– Да, это в его духе. – Бен наклонился и запустил деревяшку, но не очень далеко. – Мне надо увести его отсюда. Собакам без поводков можно находиться на пляже только до семи утра. – Он повернулся к Сэнди. – Я подумаю о том, что ты сказала.
– О’кей, мистер президент.
Он улыбнулся:
– Я предпочитаю бога серфинга.
– Хорошо, бог серфинга. Но думай не слишком долго. Четыре дня закончатся очень скоро, и меня здесь уже не будет. Давай не терять времени даром. – Сэнди отвернулась и посмотрела на водную гладь. – А скаты все еще здесь живут?
– Да. Но это, скорее, их потомки. Они до сих пор наводят ужас на туристов.
Бен помнил, как Сэнди сначала испугалась больших черных скатов, но потом, в конце лета, уже плавала под водой с маской, не обращая на них внимания. Она преодолела свои страхи. Сможет ли он быть таким же смелым?
Сэнди приподнялась на цыпочки и обняла Бена. На секунду он ощутил ее тепло. Потом она отстранилась от него со словами:
– Мне не терпится искупаться. Я в первый раз за двенадцать лет на пляже Большого ската.
