Инга Берристер - Заклинание любви
Слишком крепкий коктейль для двадцатичетырехлетних девственниц, кисло подумала она, отчаянно пытаясь удержаться на ногах под напором нахлынувших на нее ощущений.
Саймон добрался до пуговиц, расположенных на груди, и девушка поймала себя на том, что затаила дыхание. В самом ли деле его пальцы слегка задрожали, коснувшись ее кожи, или ей это просто показалось?
Наконец с застежкой было покончено, и он отступил на шаг. И тут Дженной словно овладело какое-то безумие, и она будто со стороны услышала свой насмешливый голос:
– Спасибо, Саймон, но если это должно служить заменой ночи любви с Грантом…
Господи, что она говорит! Спохватившись, она оборвала себя на полуслове.
– Уж не просишь ли ты меня заняться с тобой любовью?
Как странно, его голос прозвучал совсем бесцветно. В нем не слышалось не только ни малейшего намека на желание, но вообще никаких эмоций. Дженна густо покраснела от смущения.
– Конечно нет!
– Тогда воздержись от подобных провокационных замечаний, а не то получишь больше, чем рассчитывала.
Девушка вдруг разозлилась. Она не заставляла его сочинять небылицу о помолвке, а также портить свидание с Грантом и тащить ее сюда!
– Я хочу домой, – хмуро сказала Дженна.
– Снова меняешь амплуа? То ты предстаешь в роли умудренной жизнью женщины, то превращаешься в обиженную школьницу… Выбери для себя что-нибудь одно!
Его язвительные обвинения ранили тем больнее, что не были лишены оснований, но он не должен был знать, как отчаянно она пытается скрыть от него правду.
– Нам с тобой нужно кое-что обсудить. И пока мы это не сделаем, ты никуда не уйдешь. Твой сегодняшний ухажер – ты давно его знаешь?
– Он мой клиент, и тебе это прекрасно известно. У нас был деловой обед, – с вызовом ответила Дженна.
– Да, конечно, это сразу было видно! И если бы на сцене не появился я, в эту минуту вы бы уже продолжали свой «деловой разговор» в его постели…
– Как ты смеешь! – взорвалась она. – Кто дал тебе право вмешиваться в мою личную жизнь? Не твое дело, чем я занимаюсь и с кем!
– Не мое, говоришь? Ты моя невеста, Дженна.
– Но это все не по-настоящему.
– Для наших семей – по-настоящему. В ресторане, между прочим, со мной обедал знакомый моего отца. Наши родственники считают, что мы обручены, и они не поймут, если во Франции мы будем вести себя, как чужие друг другу люди.
– И что же ты предлагаешь? – язвительно поинтересовалась Дженна. Почему, ну почему она вечно проигрывает в спорах с Саймоном? Наверное, потому, что ему всегда удается вывести тебя из равновесия, подсказал тихий внутренний голосок, но Дженна не стала его слушать. Ей не терпелось выплеснуть наружу свой гнев. – Сегодня утром твоя мать предупредила меня, что поселит нас в разных комнатах. Как ты думаешь, кем я себя при этом чувствовала? – Саймон смотрел на нее совершенно невозмутимо, и сознание, что он нарочно ее дразнит, подбавило масла в огонь. – Она, очевидно, думает, что мы давно спим вместе. Твоя мать считает нас любовниками…
– Ну и что? Что ты пытаешься мне сказать, Дженна? Что ты достаточно взрослая, чтобы лечь в постель с совершенно незнакомым мужчиной, но при этом не можешь смириться с фактом, что мои родители и твоя бабушка могут считать нас любовниками? Тебе не кажется, что это напоминает двойной стандарт? Они прекрасно осознают, что на дворе конец двадцатого века, и давно смирились с тем, что будущие муж и жена вполне могут жить вместе. – Дженна в бессильной злобе стиснула зубы, понимая, что попалась в собственную ловушку. – Раз мы с тобой обручены, совершенно естественно, что все считают нас любовниками.
– Мы не обручены! – Она сорвалась на крик. – К черту эту фиктивную помолвку! К черту все! – Пытаясь успокоиться, девушка глубоко вздохнула, непроизвольно отметив, что рубашка даже после стирки хранит его запах. Неужели ей никуда от него не деться? Саймон, как коварный всепроникающий яд, отравил всю ее жизнь. – Мне казалось, что едем к твоим родным во Францию, чтобы продемонстрировать им, насколько мы друг другу не подходим, и подготовить к разрыву этой нелепой несуществующей помолвки, а вовсе не для того, чтобы разыгрывать счастливых влюбленных.
Скорее всего, ее платье еще не высохло, но Дженна поняла, что с нее довольно. Она больше ни на минуту не собиралась задерживаться здесь. Незачем продолжать бесполезные споры. Саймон, как опытный адвокат, без труда сумеет опровергнуть любые ее доводы.
Девушка решительно направилась за платьем, но зацепилась за складку на ковре и, споткнувшись, испуганно вскрикнула. Саймон шагнул вперед, чтобы удержать ее от падения, и она с размаху налетела на него, буквально распластавшись по его широкой груди.
– Эй, полегче! Не обязательно так энергично бросаться мне на шею! – насмешливо пробормотал он куда-то в ее волосы, одной рукой поддерживая голову Дженны, другой обнимая ее за спину. И вдруг девушка ощутила странную слабость. Ее отец погиб, когда она была еще совсем маленькой, и ей было так странно ощущать силу мужских рук, что почему-то захотелось плакать.
– Если таким способом ты надеешься убедить нашу родню, что мы друг другу не подходим, то могу сразу сказать: ничего у тебя не выйдет. Посмотри-ка сюда.
Слыша в его голосе едва сдерживаемый смех, Дженна нехотя оглянулась и взглянула в зеркало, отражавшее их в полный рост. Только теперь она заметила, что льнет к Саймону, как героиня дешевой мелодрамы, готовая вот-вот хлопнуться в обморок. Какими тонкими кажутся ее руки и ноги, выглядывающие из-под не по размеру широкой рубашки! А он высокий, широкоплечий… Его рука лежит на ее талии так удобно, словно только там ей и место.
Устыдившись своих мыслей, Дженна изогнулась, пытаясь отстраниться, и вдруг с ужасом почувствовала, что ее соски налились и затвердели. Теперь она уже не могла отодвинуться, иначе Саймон сразу заметил бы ее возбуждение. Девушку охватила паника. Она знала, что это всего лишь вполне естественная реакция на близость мужского тела, но было страшно даже представить, как отреагирует на это он.
– Что случилось? Почему я не слышу язвительного ответа? На тебя это не похоже.
Дженна вздрогнула.
– Я просто растерялась.
Саймон, нахмурившись; защянул ей в глаза.
– Ты уверена, что все в порядке? – Его искреннее участие застало Дженну врасплох, и ее глаза, неизвестно почему, вдруг заволокло слезами. – Ох, Джен, прости меня, я один во всем виноват, но мне…
– Нравится меня мучить, – дрожащим голосом подсказала она. – По-моему, ты иногда забываешь, что мне уже не пятнадцать лет.
Саймон как-то странно посмотрел на нее. Казалось, он хотел что-то сказать, но в последний момент передумал и только невозмутимо поинтересовался:
