Инна Полежаева - Пламя - имя моей любви
— Пописать, — спокойно ответила я.
Рядом со мной сел Лаула. Мой организм молниеносно отреагировал на его присутствие. Внизу живота вообще томление перешло в стихийное бедствие. Я чуть не застонала. Мы с ним переглянулись.
— Юль, режь помидоры, что ты сидишь, — сказала мама. Я сморщила нос. Опять нас прервали. Даже посмотреть не дадут.
Минут через десять мы уже накрыли на импровизированный стол и уселись на покрывало.
— А где же Вова с Кристиной? — удивленно спросила мама.
— Вовка веники режет в баню, — пояснила я, — может, Кристинка с ним.
— Вова-а-а-а! — закричала мама.
— Ма, да они и так знают, что мы сели кушать! — стала я возмущаться, представляя, что и им могут помешать.
— Придут сами!
И правда, когда почистила яйцо и закинула его в рот, появилась раскрасневшаяся Кристинка. Я глянула на ее алые щеки, блуждающую улыбку, светящиеся глаза — значит все хорошо. Чуть позже появился краснолицый Вовка с охапкой березовых веток. По нему было не очень понятно, то ли он покраснел от поцелуя, то ли от жары.
Я не стала ловить взгляд Кристины, чтобы ее не смущать, и так все расскажет.
Как же вкусно есть на природе! Ешь вареные яйца с помидорами и колбасой, а так вкусно, черт возьми! Никакие суши, пиццы, стейки и так далее, не сравнятся с этой едой.
— Ну, что? Отдохнем чуть-чуть? — спросила мама.
— Да-а-а… — протяжно ответили мы хором.
Следующие минут сорок мы вповалку полулежали на покрывале, пили чай и болтали.
— У меня, кстати, день рождения через неделю, — вдруг сказал Вовка, — так что приглашаю вас всех в "Достык".
— О-о-о-о, — загудели все с энтузиазмом.
— Класс!
— Точно! А я забыл! — подал голос Доня.
Все стали бурно обсуждать, как он планирует его отмечать — в узком кругу, или нет, с ведущей или просто так, скромно. Мою маму Вовка тоже усиленно приглашал, но она, смеясь, отказалась.
Где-то часа два еще мы провели в лесу. Под конец я так устала, что еле ноги переставляла. Грибов больше не находили, было много червивых.
Я приползла к машине, Лаула стоял, склонившись над открытым капотом с каким-то железным штырем. Масло что ли проверял.
— Где все? — спросила я.
Он обернулся:
— Ну, — на его лице появилась широкая белозубая улыбка.
— Кристинка с Вовкой целуются вон в тех кустах, я чуть на них не напоролся…
— Да ладно! Серьезно?!
— А что ты так удивляешься, — рассмеялся он, — это же твоих рук дело…
— Моих?
— Не делай удивленное лицо, я же видел, как ты "ненавязчиво" предложила Вовке взять с собой Кристинку, а потом таким же способом отправила ее в лес… вязать веники…
Я не выдержала и рассмеялась:
— Это теперь так называется? Вязать веники?
Он тут же стал серьезным.
— Ты даже не представляешь, как я хочу… кхм… вязать с тобой веники…
— Ну что? — из леса к нам шел Доня.
— Может, домой?
— Как они все надоели, — выдохнул Лаула.
— Не то слово, — кивнула я.
— Давайте домой, уже обед, пока вернемся… Дел еще полно…
Мы стали всех звать к машинам, конечно, последними пришли Вова и Кристина.
— О, бли-и-и-ин, как я устала, — я упала на кровать, закутанная в банный халат, на голове было полотенце. Мама со стоном упала рядом.
После того как мы вернулись из лесу, сразу же занялись грибами. Грузди засолили, коровники отварили и пожарили, подберезовики пожарили и убрали в морозилку — мама заберет их с собой. Пока покушали, пока сходили к тете Кристинки — мама купила у нее себе деревенской сметаны, яиц. А потом пошли в деревенскую баню.
На обратном пути из бани встретили Вовку и Доню. Те ехали по каким-то делам на Вовкиной раздолбайке. Нам они усиленно махали и сигналили, чем вызвали смех мамы.
Короче, пока мы добрались до дома, у меня уже ноги гудели. Еще и встали сегодня рано.
— Фу-у-у-у, — протянула мама, — хорошо-о-о-о…
— Может, чаю? — предложила я.
— Согласна, только лень его идти включать.
— Ну, мА… включи, а? — простонала я.
— Неа, я у тебя в гостях…
Я соскреблась с кровати и пошла накрывать на стол. Сначала у меня было чувство, будто я вообще не смогу двигаться, но уже через тридцать минут и двух больших кружек чая, мы с мамой решили прогуляться на речку.
— Ма, завтра нужно тебе сесть на первый автобус, а то потом ты просто не влезешь. Автобус же проходящий, он сначала заезжает в Алешинку и Введенку, а потом уже к нам. Там как набьются какие-нибудь студенты и абитуриенты, которые живут в деревне и возвращаются в город.
— Ладно, — мама согласно кивнула, — пошли, прогуляемся. Такой хороший летний вечер, а ты из-за меня дома сидишь, так бы погулять пошла… с ребятами…
— Ну, началось, — мы вышли в подъезд.
На мне были короткие шорты, сланцы, майка. Мокрые волосы я собрала в пучок, даже не расчесав. Мама надела легкое ситцевое платье с алыми маками. На лавочке сидели бабули.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте!
— Добрый вечер! — начали они с мамой хором здороваться.
— Как съездили за грибами? — спросила баб Маша.
— Ой, хорошо, Мария Григорьевна…
О, как! Она оказывается Григорьевна! Ну, мама… В этот момент у меня в кармане заорал мобильник, так что я отошла и не слышала их беседу. Я не сохранила утром номер Лаулы, но теперь узнала бы его всегда.
— Да! — радостно ответила я.
— Привет, — мягко сказал он.
— Привет, — улыбнулась я.
— С легким паром!
— Откуда ты… — я стала вертеться, оглядываясь по сторонам, — откуда ты знаешь?
— Смотрю сейчас на тебя! — рассмеялся он.
— Правда?
— Конечно!
— И во что я одета?
— Это что, секс по телефону? — низким голосом спросил он.
— Перестань, — прошептала я.
— Да шучу, просто видел, как ты с мамой шла из бани, — пояснил Лаула, — и вообще-то я звоню по делу…
— По какому это? — вдруг испугалась я.
— Не потому, что ты подумала, — рассмеялся он.
— А я ничего и не подумала!
— Да уж, конечно! Испугалась, что сейчас приеду и увезу тебя в лес?
— А что, это так страшно? — улыбнулась я.
— Да вроде бы нет… Скажи, когда твоя мама собирается обратно?
— Завтра утром, а что?
— Я просто завтра еду в город, могу ее взять с собой, только уезжаю рано. В шесть утра. Она поедет со мной?
— Ма! — я обернулась, она все еще трындела с бабулями, только уже сидя с ними на лавочке.
— Иди сюда!
Она махнула бабулям рукой и подошла ко мне:
— Что, ребенок?
— Ма, Лаула завтра утром едет в город, может тебя взять с собой, но едет рано. В шесть утра, поедешь?
