Сара Линдсей - Искушение маркиза
— Можно я сяду рядом с тобой, Эдвард, и расскажу тебе историю? Ты не возражаешь?
— Я не думаю… — начал маркиз, но замолчал, когда Эдвард утвердительно кивнул и резко поднялся в постели.
В комнате было слышно его затрудненное дыхание.
Оливия присела на огромную кровать и привлекла мальчика к себе. Он доверчиво прижался к ней, и она натянула на него одеяло.
Маркиз подошел к креслу у камина и устроился там, скрестив руки на груди; выражение его лица было непроницаемым. Оливия, не обращая на него внимания, сосредоточилась на Эдварде.
— Жил-был, — начала она, поглаживая шелковистые волосы мальчика, — юный принц по имени Эдвард, обладавший особым талантом. Он мог разговаривать с драконами…
Джейсон не знал, как поступить, слушая бессмысленный рассказ мисс Уэстон. Ему претило то, что она ворвалась в его комнату и овладела ситуацией. Она проигнорировала его опасения, что от ее вмешательства состояние Эдварда может ухудшиться.
С другой стороны, эта девушка явно умела найти подход к детям. Ее нелепая история отвлекла Эдварда, и дыхание ребенка заметно улучшилось. Напряжение Джейсона немного спало. На его глаза неожиданно навернулись слезы облегчения. Он закрыл лицо ладонями и уперся локтями в колени.
Иногда ему казалось, что когда он стоит и беспомощно наблюдает за страданиями сына, — это своеобразное наказание за смерть жены. Несчастный случай с Лорой можно было предотвратить.
Если бы он был более требовательным…
Если бы поступился своим самолюбием…
Если бы настоял…
Если бы, если бы, если бы…
— Если бы каждое произнесенное слово «если» превращалось в кухонную утварь, не было бы нужды в лудильщике, — пробормотал он себе под нос, цитируя любимую пословицу отца.
Он не хотел больше думать о покойной жене и сосредоточился на голосе мисс Уэстон. Через некоторое время он окончательно расслабился и, перед тем как уснуть, подумал, что, вероятно, поспешил осудить ее способности рассказчицы.
— Милорд?
Джейсон не среагировал на голос. Тот, кто обращался к нему, должен видеть, что он отдыхает.
— Милорд?
Снова раздался голос, на этот раз более громкий и твердый. Проклятие, неужели человек не может хоть немного поспать?
Легкое прикосновение руки к его плечу заставило Джейсона очнуться. Он открыл глаза и в замешательстве огляделся.
— Прошу прощения. Я не хотела вас напугать.
Сбитый с толку, Джейсон заморгал и наконец сосредоточился на том, кто говорил. В первый момент он решил, что все еще спит и возникшее перед ним видение — плод его воображения, не дававшее ему покоя бессонными ночами. Затем он решил, что это реальная женщина, так как волосы той, которая являлась в его грезах, были распущены, а не заплетены в длинную косу, и на ней не было такого безобразного халата, закрывавшего все ее тело.
На ней вообще ничего не должно быть, кроме чулок. Женщина в одних чулках с подвязками возбуждает гораздо сильнее, чем полностью обнаженная. В таком виде она выглядит более безнравственно.
Он подумал, что если стоящая перед ним женщина реальна, то на ней обязательно должны быть чулки под этой безобразной фланелевой одеждой.
Женщина скрестила руки на груди.
— В моей одежде нет ничего ужасного, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Мне тепло в ней, а ее внешний вид вас абсолютно не касается!
Джейсон не был уверен: то ли он произнес вслух то, что думал, то ли женщина каким-то образом угадала его мысли. В ее облике было что-то знакомое, вызывающее раздражение. Он вспомнил события минувшего дня и пришел в себя, избавившись от оцепенения.
— Мисс Уэстон! — выпалил он.
Она приложила палец к губам и кивнула в сторону кровати. Прежде чем Джейсон успел ответить, Оливия направилась в свою комнату, сделав знак следовать за ней.
— Он спит? — спросил Джейсон, когда они вошли в ее комнату.
Она кивнула.
— Вы тоже спали, и я разбудила вас только для того, чтобы вы могли лечь в постель. Кресло не слишком удобное место для сна.
— Благодарю вас, мисс Уэстон, и прошу извинить меня за нелестную оценку вашего халата. Боюсь, я начал говорить, еще не полностью проснувшись.
— Все в порядке, милорд. Я, вероятно, тоже сочла бы, — она махнула рукой перед собой, — этот халат ужасным, если бы у меня была такая великолепная одежда, как у вас.
Он ничего не мог поделать с собой. Он мужчина. Прозвучавшее в голосе мисс Уэстон желание побудило его представить ее в его халате красного шелка, касающегося ее тела, подобно ласки любовника. Из груди его вырвался тихий стон, и Джейсон, почувствовав себя крайне неловко, порадовался, что его одежда достаточно свободна, чтобы скрыть охватившее его возбуждение.
— Вы хорошо себя чувствуете? Не желаете ли теперь лечь в постель?
Джейсон сжал кулаки и напомнил себе, что эта девушка не представляет, что предлагает таким невинным образом. Он очень хотел лечь в постель, но не для того, чтобы спать. Его тело окончательно проснулось.
Боже, ему, вероятно, опять придется провести бессонную ночь. Так недолго сойти с ума. А учитывая мысли, постоянно возникающие в его голове, возможно, он уже лишился разума.
— Милорд?
Джейсон покачал головой:
— Я вполне здоров и уже не хочу спать. Я оставлю вас, чтобы вы могли отдохнуть.
— Наверное, так будет лучше.
Ему показалось или нет, что в ее голосе прозвучало разочарование? Нет, конечно, нет. Каковы бы ни были ее чувства, когда она вошла в его дом, Джейсон подозревал, что теперь мисс Уэстон сожалеет о своем решении посетить замок Арлисс. Его чувства также подверглись изменению. Хотя мисс Уэстон по-прежнему оставалась гостьей и создавала определенные неудобства, он нисколько не сожалел, что она приехала сюда.
Хотя бы потому, что она положительно повлияла на Эдварда.
И не только ее образ в его красном шелковом халате заставлял его сердце биться сильнее.
Он направился в свою комнату:
— Спокойной ночи, мисс Уэстон.
— Хорошего сна вам, милорд.
Джейсон закрыл дверь между их спальнями и с трудом сдержал желание удариться головой о деревянную панель.
«Хорошего сна», — сказала она.
Однако едва ли он сможет заснуть. Мисс Уэстон положительно влияла на его сына, но маркиз чувствовал, что на него она действует далеко не лучшим образом. Он надеялся в дальнейшем избежать нарастающего возбуждения при общении с ней.
Глава 6
Я вижу, ты веселый малый и не дорожишь ничем на свете.
У. Шекспир. «Двенадцатая ночь»
Канун Рождества
