Дэй Леклер - Очень тесные связи
Он прекрасно понимал — Ники пытается ему помочь, но это ее бесконечное вмешательство в его дела ему все равно не нравилось. У Ники слишком доброе сердце. Ладно, прошлые откровения с Элизабет и Мэттом он как-нибудь переживет, но вот больше ничего личного Кинкейдам о нем знать явно не следует.
Джек вытащил из холодильника все необходимое и принялся резать лук и грибы, но вот солнечные зайчики, бегавшие по лицу Ники, сильно его отвлекали. Надоест ли ему когда-нибудь любоваться ею? Вряд ли. Ведь она такая живая и подтянутая, ее движения изящные и грациозные, а на губах вечно сияет улыбка.
Джек еще раз вспомнил о кольце, которое купил еще в прошлом месяце. За последние пару недель он неоднократно подумывал, что пора бы уже сделать предложение, и если бы не узнал, что она работает на Кинкейдов, наверняка бы уже его сделал. Но что-то его все еще удерживало. И к несчастью, он знал, что именно ему мешает.
У Ники был еще один секрет.
Джек что-то заподозрил еще тогда, когда она пыталась примирить его с Кинкейдами в пятницу, пыталась так отчаянно, как будто от этого зависело что-то невероятно важное. А потом, когда, проснувшись рано утром, Джек увидел, как она стоит ссутулившись с поникшей головой на веранде в лучах восходящего солнца, его подозрения окончательно утвердились. Вот только Джек еще не решил, имеет ли эта тайна какое-либо отношение к Кинкейдам и ее попыткам их примирить.
Черт. Может, ее прямо обо всем спросить?
Но стоило Джеку только об этом подумать, как раздался звонок в дверь.
— И кого это там принесло в такую рань? — удивленно спросила Ники, обернувшись.
— Это легко узнать.
— Если это кто-то знакомый, зови его сюда, я угощу его омлетом.
Джек пошел открывать дверь и не слишком обрадовался, увидев перед собой Чарльза Макдонаха, детектива, расследующего дело об убийстве отца.
— Здравствуйте, мистер Синклер, я рад, что застал вас дома, — вежливо поздоровался Чарльз. — Хорошо у вас тут.
— Спасибо, проходите.
Детектив шагнул внутрь, цепким взглядом окидывая просторную прихожую.
— Очень хорошо, — уточнил он. — Если бы у меня был такой домик, все мои родственники толпились бы вокруг. У вас такой проблемы нет?
— У меня нет толпы родственников. Только Алан, мой брат, и мама, но да, когда они приезжают в Чарльстон, всегда останавливаются здесь.
— Спорю, что, на ваш вкус, они навещаю вас слишком часто, — усмехнулся детектив.
— Иногда… — Алан действительно любил заявиться к нему без приглашения и пренебрегал «рыбным правилом», которое гласило, что через три дня и рыба, и гости начинают вонять, а значит, их пора выкидывать. Джек любезно повел Чарльза внутрь. — Мы как раз собрались завтракать. Составите нам компанию?
— Мы? — Чарльз слегка запнулся. — Простите, я как-то не подумал, что вы можете быть не один.
— Ничего страшного, подозреваю, что вы с Ники старые друзья.
— Ники? Ники Томас?
Они как раз дошли до кухни, и, когда детектив увидел Ники, в его глазах мелькнуло раздражение. А она продолжала непринужденно хлопотать, как бы намекая, что чувствует себя здесь как дома. Чарльз тут же догадался, что они спят друг с другом.
Учитывая, что Чарльз и покойный отец Ники вместе служили, Джек подозревал, что Макдонах опекает Ники. Вряд ли ему понравится мысль об их связи.
Джек устало вздохнул, когда Ники приветливо поздоровалась с Чарльзом.
— Какого черта ты тут делаешь?
— Завтракаю, — спокойно ответила Ники, — а услышав твой голос, приготовила омлет и для тебя.
— Не хочу я никаких омлетов.
— Жалко, ведь он уже готов. Я же тебя знаю. Раз ты встал в такую рань, значит, в лучшем случае тебе пришлось обойтись кофе с тостом, ведь Рей еще наверняка спит. — Ники махнула в сторону стола. — Садись. Джек, налей ему кофе, и побольше сливок и сахара. Рей ему не разрешает много сахара, но мы ведь ей ничего не скажем.
— Прекрати, — резко оборвал ее Чарльз. — Ты не ответила на мой вопрос.
Но он все же сел, при этом так взглянув на Джека, что тот решил побыстрее ответить на заданный вопрос.
— Мы познакомились вскоре после смерти моего отца. Встречаемся уже три месяца. У нас все серьезно. Можете, конечно, прочитать ей нотацию, но на нее это не подействует. Она собирается доказать мою невиновность. Вам две ложки сахара или три?
— Четыре, — после минутного молчания ответил Чарльз.
— Ох.
— Да, именно так Рей и говорит. Просто клади сахар и помалкивай.
Джек послушно насыпал сахар и уселся за стол, а Ники поставила перед ними тарелки.
— Черт, Ники, и когда ты только научилась так готовить? — покончив с омлетом, поинтересовался Чарльз. — Берешь уроки у бабушки?
— Иногда.
Чарльз старательно подобрал все крошки, а потом взялся за кофе.
— Зная, что ты засунула в это дело свой прелестный носик, я начинаю многое понимать. Например, зачем Джек попросил у Мэтта Кинкейда записи телефонных разговоров.
— Сукин… — начал Джек.
— Этот Кинкейд совершенно не умеет врать. Как только я его спросил, зачем ему это надо, он начал нести какую-то чушь, как шестилетний ребенок, засунувший обе руки да еще в придачу и ноги в банку с вареньем. Так что выведать, что за этим стоишь ты, было не сложно. Или, точнее говоря, Ники стоит. Она думает в точности как ее отец.
— Чарльз, это самое лестное, что ты мне когда-нибудь говорил.
— И зачем тебе понадобились эти записи?
— Вообще-то это была идея Джека.
— Неужели? И что же это была за идея?
Джек задумался, что именно ответить. Ведь если он промолчит, Ники сама все расскажет Чарльзу.
— Элизабет сказала вам, что когда принесла отцу ужин, то решила, что он говорит по телефону?
— Нет, — покачал головой Чарльз, ему явно не понравилось, что кто-то может быть осведомлен лучше его. — Я проверил как записи телефонной компании, так и его мобильник. Был лишь один исходящий звонок, причем задолго до прихода миссис Кинкейд. Реджинальд договаривался с приятелем о партии в гольф.
— С кем же тогда он говорил? — спросила Ники.
Чарльз пожал плечами:
— Сам с собой? Я иногда так делаю, когда сталкиваюсь с особо трудными делами. И твой отец так делал.
— А что, если… — Джек вдруг кое-что понял. — А что, если убийца был в кабинете отца, когда пришла Элизабет?
— Джек, ты — гений! — с восторгом глядя на него, воскликнула Ники. — Сама я до такого никогда бы не додумалась, но если ты прав, это многое объясняет.
— Как ты до этого додумался? — удивленно спросил Чарльз.
— Элизабет сказала, что отец был с ней невероятно груб. Даже жесток, — пояснил Джек, вставая.
