Кристина Роуз - Сахар и перец
Двойняшки исчезли, их топот вдруг донесся с верхнего этажа.
— Отличная уловка — заставлять их вот так исчезать. — Роб не хотел, чтобы она отдалялась. Хотелось снова ощутить ту близость, промелькнувшую между ними.
Ее напряженная улыбка смягчилась.
— Да, — согласилась она, глядя ему в глаза.
Роб готов был поклясться, что топот, донесшийся с лестницы, могли издавать только лошадиные подковы. Ее улыбка стала печальной.
— Только это ненадолго.
Выбирая футболку, Роб остановился на той, где было написано: «Спасите ламантинов». Кто мог бы поспорить с этим?
— Расскажите мне о рыбалке, — попросила Алекс девочек. Ей пришлось внимательно выслушать все мельчайшие подробности приключения. Реальные события были преувеличены. Но кто бы стал возражать, если его самого представили кем-то вроде Тома Круза и Жака Кусто, вместе взятых? Герой позволил Алекс проводить себя до двери.
Ему вдруг захотелось поцеловать ее на прощание.
Глава 6
— Получил что-нибудь?
Однажды в понедельник Джо обнаружат с раздробленным черепом, подумал Роб и отправился за кофе.
— Или ты все еще болтаешься у своей вдовушки? — лукаво подмигнул партнер.
На этот раз просто проломить эту тупую башку ему показалось мало.
— У нас с Алекс не такие отношения, — объяснил он самым спокойным голосом, на какой только был способен. — Я просто пытаюсь ей помочь.
Лицо приятеля расплылось в довольной ухмылке.
— И я готов поспорить, что она тоже иногда выручает тебя. — Он хитро прищурился. — Но тебе бы понравилась малышка, которую я подцепил в этот выходной… Она была просто супер. Высокая, длинноногая. Грудь как… — Он сделал вид, что обхватывает ладонями грудь. Неудивительно, что Алекс так тщательно пряталась. Такие, как Джо, наверняка с воплями и стонами бегали бы за ней по улице. — Мы просидели в баре до закрытия, — не унимался он. — Потом продолжили пить и танцевать у нее дома, а потом — ну, ты знаешь.
— Ты никогда не думал найти что-нибудь постоянное, остепениться, может быть, завести семью? — к удивлению Джо, спросил Роб.
— Остепениться? Ну конечно, когда стану старше. А сначала я должен перебеситься.
— Джо, тебе тридцать пять лет. Твои выкрутасы уже сейчас представляют угрозу для общества.
— Но они же доставляют мне удовольствие. Когда что-нибудь другое начнет привлекать меня больше, вот тогда я и остепенюсь.
Роб вдруг замер, пораженный. В кои-то веки друг сказал что-то разумное.
— Но как ты узнаешь, что нашел кого-то и что уже пришло время? — серьезно спросил он.
Посмотрев на Роба так, будто тот сказал что-то в высшей степени глупое, Джо заявил:
— Дружище, это время не придет, пока я не найду кого-нибудь, с кем захочу остепениться. А до тех пор я буду наслаждаться тем, что имею.
— Откуда ты знаешь, что не устанешь от свиданий до того, как найдешь ту самую женщину?
Приятель покачал головой и заговорил с бесконечным терпением, как учитель просвещает своего самого непонятливого ученика:
— Я люблю свидания. Я люблю женщин. Я люблю секс. Меня это вполне устраивает.
Много времени спустя Роб подумал, что подход Джо достаточно прост. Но его собственные чувства к Алекс вдруг стали такими… запутанными.
* * *Роб смог добраться до дома Алекс только после ленча: сначала неразбериха на работе требовала его внимания, а потом был долгий телефонный разговор с недовольным клиентом. Ремонтник все испортил, и у клиента были все основания сердиться, так что Роб из кожи вон лез, чтобы все компенсировать. Похоже, ему это удалось — клиент повесил трубку вполне удовлетворенным.
Он терпеть не мог, когда его служащие портили работу. Ошибки случаются, и эта была не такой уж серьезной. Но он все же был на стороне клиента, который должен знать, что получит хорошую работу с первого раза.
Джо имел больше перспектив как владелец, но он согласился, что Роб будет отвечать за контроль качества. В конечном счете, как бы Джо ни раздражал его временами, это было хорошее партнерство. Бизнес расширялся, появлялись новые клиенты, а старые возвращались, значит, они делали все правильно.
У парадной двери он позвонил, но никто не ответил. Записки тоже не было. Ничего.
Он почувствовал себя брошенным. Они всегда были здесь и ждали его. Двойняшки плясали вокруг него и рассказывали, что произошло за эту неделю, а Алекс встречала его кофе или чаем с рулетом с корицей и своей великолепной улыбкой.
Он снова позвонил. Опять никакого ответа.
Ну и как ему делать ремонт, если нельзя попасть в дом? Оскорбленный и обиженный, Роб прошел через палисадник на задний двор. До его уха не доносилось ни единого звука, ни единого шороха. Это был один из тех ленивых дней в начале лета, когда воздух напоен ароматом, а пышные облака плывут по бледно-голубому небу.
Роб был уже готов повернуться и направиться к машине, когда заметил в гамаке Алекс. Она безмятежно спала, ее дыхание было медленным и тихим. Завитки ее длинных волос обрамляли лицо, ее губы были розовыми и пухлыми. Ее тело, нежное и расслабленное, словно жаждало прикосновения.
Что-то сжалось у него в груди. Как же он раньше не замечал, насколько она красива? Замечательные волосы — темно-рыжие, вьющиеся и густые. А ее тело! Мужчины сражались в битвах, чтобы завоевать на одну ночь такое тело, как это, — стройное и изящное, но с манящими изгибами. В таком теле можно утонуть и знать, что умер счастливым.
Роб отступил на шаг назад. А ведь какой-то мужчина однажды влюбится в нее — в эту красивую женщину, такую веселую, милую, добрую и любящую.
Только он должен быть достоин ее, вдруг зло подумал Роб.
Роб направился к дому, но остановился на полпути. Раньше он никогда не видел Алекс отдыхающей. Всегда в заботе и в делах: то пекла, то везла куда-то детей или проверяла бухгалтерию. За целый день у нее вряд ли было время присесть. Может быть, она заболела? Но она не выглядела больной. Наверное, просто устала.
Задняя дверь открыта. Он принесет ей чаю со льдом. Если он положит много льда, чай может быть еще холодным, когда она проснется. Он поставил чай на уличный стол. Ее ресницы затрепетали, глаза открылись.
— Роб. — Она сонно улыбнулась ему. Он снова почувствовал в груди странное стеснение.
— Вы в порядке?
— М-м-да. Я смотрела на облака. — Она улыбнулась. — А потом, видимо, задремала.
Роб пододвинул стул и сел рядом с ней.
— Устали?
— Один из работников Эммы заболел, поэтому вчера вечером я помогала ей обслуживать фуршет. Мы работали до двух часов ночи, а потом пришлось рано встать, чтобы печь.
