Полина Федорова - Выбираю любовь
— Я понял вас, — благодарно посмотрел на Загряжскую Гундоров. — Чаша моих весов склоняется в сторону вдовицы Колокольцевой, однако, Наталия Михайловна, — князь счел уместным положить свою ладонь на лапку графини, — переговорите-ка вы лучше с родителями обеих.
— С Колокольцевой надобно будет разговаривать с самой, — заметила ему Загряжская.
— Ну, с самой так с самой, — улыбнулся князь. — Полагаюсь на ваш опыт и участие к моему внуку. Главное, женить его как можно скорее.
— Поняла вас, — улыбнулась Загряжская, и лицо ее еще более покрылось сеточкой мелких и частых морщин.
— Не сомневался, что мы поймем друг друга, — улыбнулся в ответ князь и посмотрел на графиню так, как смотрел на нее пятьдесят два года назад, когда его представляли ей. В этом взгляде были восхищение, восторг, нежность, страсть, — словом, все, от чего сердце графини Загряжской тогда учащенно забилось. Впрочем, пятьдесят два года назад Наталия Михайловна еще не была Загряжской, а лицо ее не портила ни одна морщинка. Теперь же, как бы на нее ни смотрели и что бы ни говорили, сердце старой графини билось ровно и спокойно.
13
Комическая опера Михаила Попова «Анюта» шла на ура. Это была не первая ее постановка в театре. Анюту играли и Синявская, и Воробьева, и Сандунова. Синявская со своими дворянскими кровями мало походила на крестьянскую дочь, зато была весьма убедительна в конце пьесы, когда оказывалось, что она дочь полковника Цветкова, отдавшего ее в трудную для него минуту на воспитание крестьянину Мирону Воробьева, весьма шустрая девица в жизни, была таковой и в роли Анюты, и своими метаниями между предлагавшими ей руку и сердце работником Филатом и дворянином Виктором вызывала у публики вместо положенного в пьесе смеха некоторое раздражение, что для актерской игры было весьма не плохо, но в иной, не комической постановке. Сандунова же в свои тридцать с хвостиком и с бабьей дородностью вместо прописанной в пьесе юной девицы смотрелась зрелой женщиной, явно повидавшей в своей жизни не одного мужика. Брала она голосом, очень сильным и чистым, посему ей прощалось несоответствие лет и собственной фактуры. Однако во всех них комического было мало.
Настя играла Анюту впервые. И с начальных мгновений появления ее на сцене зрители сразу же поверили ей. Подходило к ее небольшому росточку, хрупкой фигурке и негромкому голосу даже имя — Анюта. Как ей удалось привнести комическое восприятие всего происходящего на сцене, осталось загадкой для публики. Однако когда старик Померанцев, игравший Мирона, пропел своим дрожащим тенорком:
Боярская забота:
Пить, есь, гулять и спать;
И вся их в том работа,
Штоб деньги собирать.
Мужик, сушись, крушиса,
Потей и работай,
А после хош взбесиша,
А денюжки давай… —
зрители, ранее воспринимавшие монолог настороженно, дружно расхохотались.
Вызывало смех и показное, нарочито подчеркнутое рыцарское отношение Виктора к Анюте. Плавильщиков играл влюбленного дворянина с большим пафосом, заламывал к месту и не к месту руки, выказывая свое отчаяние, прикрывал тыльной стороной ладони глаза, словно ослепленный красотой Анюты, выходившей в первых сценах вымазанной сажей.
Зрители хохотали, когда тщедушный работник Филат, домогавшийся благосклонности Анюты и получивший отказ, пообещал ей выломать ребра дубиной, хохотали, когда, вступив в словесный поединок за руку и сердце Анюты, Филат, похожий на общипанного воробья, дерзко заявил Виктору:
Да, петь и помнить то, што также и хресьяны
Умеют за себя стоять, как и дворяны.
А как преобразилась Анюта, когда узнала; что она дочь полковника Цветкова, дворянина! Сажа с лица исчезла, она стала выступать павой и совершенно перестала замечать Филата. Счастливо исчез и сословный барьер, разделявший Анюту и Виктора. Теперь они могут спокойно пожениться, тем паче что Виктор подкинул и Мирону, и Филату деньжат, за то, что они оба лишаются Анюты. Крестьяне тотчас успокаиваются, все кругом довольны:
Всех счастливей в свете тот,
Кто своей доволен частью!
Настю вызывали восемь раз и буквально засыпали цветами. Приехавший ревизовать московские театры главный надзиратель над всеми российскими зрелищами (должность, которую придумала еще Екатерина Великая), актер и режиссер Иван Афанасьевич Дмитревский, первый и единственный покуда академик из числа театральной братии, весьма хвалил Настю, актерским дарованием ее был просто очарован и звал ее и бывшего своего ученика Плавильщикова на гастроли в петербургский Императорский театр, где он вот уже более двух десятков лет исправлял должность инспектора. Прощаясь с Настей, старик даже прослезился и изрек фразу, которой его напутствовала в должность главного надзирателя театров великая государыня императрица: «Театр — это такое место, которое должно быть во всей строгости училищем добродетели и страшилищем порокам».
Итак, от поклонников нет отбоя. Букеты цветов в гримерной некуда ставить, и, отправляясь домой, она сама едва находит место в экипаже, настолько он заполняется цветами. Юноши с пылающими от восторга взорами бродят возле ее дома в надежде ее увидеть еще, что было бы для них величайшей радостью. А уж встретить ее возле дома или хотя бы поймать ее благосклонный взгляд из окна и вовсе несказанное счастье, ради коего, в чем они нимало не сомневаются, стоило часами мерзнуть под ее окнами.
Вот и Константин Львович Вронский, вручив шикарный букет цветов, зовет ее на лето с собой на Липецкие воды, что в устах сего красавца-ловеласа звучит почти равнозначно предложению руки и сердца.
Настя ответила ему беспечно:
— Хорошо, я подумаю над вашим предложением.
Окрыленный успехом Вронский тотчас изрек:
— А сегодня предлагаю провести вечер со мной. Мы отметим ваш успех и…
— Простите, Константин Львович, я немного устала и хотела бы отдохнуть у себя дома, — не дала ему закончить Настя, прекрасно понимая, куда клонит Вронский. — Как-нибудь в следующий раз.
— Вы обещаете мне? — попытался заручиться ее согласием красавец.
Настя беспомощно огляделась, пытаясь отыскать взглядом Дмитрия, но вместо него она увидела Каховскую. Александра Федоровна, восприняв ее взгляд как призыв о помощи, подошла к Насте и взяла ее под руку.
— Прошу прощения, сударь, но у меня к Анастасии Павловне есть очень важный разговор, — даже не глянув на Вронского, твердо заявила она и отвела Настю в сторону.
