Дженис Мейнард - Палатка для двоих
Ник коротко рассмеялся.
– Да, я заметил, – произнес он довольно сухо и, увидев стопку бумаг на столе, добавил: – У тебя много работы, я надолго не задержусь. Просто проезжал мимо и зашел пригласить тебя поужинать сегодня вечером.
Долю секунды Рэйчел боролась с желанием сказать «да» и победила.
– Не могу, – сказала она с показным сожалением. – Одного из наших сотрудников положили на серьезную операцию, и мне поручили закончить его статью.
– Тогда завтра? – спросил Ник почти угрожающе.
– Завтра у меня аэробика. – Рэйчел избегала смотреть Нику в глаза.
От дружелюбного выражения на его лице не осталось и следа. Ледяной взгляд голубых глаз пробирал холодом до костей.
– В среду? – Его голос звучал почти враждебно.
– Шарлотта и Бен попросили посидеть с детьми. – Она вдруг сама рассердилась и с вызовом вздернула подбородок. Ник явно не привык, чтобы ему отказывали, но это не давало ему права устраивать ей сцену.
На несколько секунд в комнате повисло неловкое молчание. Ник старался подавить в себе раздражение, и это ему удалось.
– Ну что ж, – вздохнул он с сожалением, – как видно, надо заблаговременно записываться в очередь, чтобы попасть в твой светский календарь.
Он встал, обошел вокруг стола и остановился в нескольких дюймах от Рэйчел.
– Ты можешь быть твердолобой, дорогая, но и я на редкость упрямый. – И прежде чем она успела ему ответить, он закрыл ей рот страстным поцелуем.
Бедная Рэйчел! Стоило Нику прикоснуться к ней, как все ее напускное безразличие тут же испарилось. Она желала его близости. Ник понял это. Он понял, что небезразличен ей, как она хотела это показать несколько минут назад.
А Рэйчел совершенно потеряла голову. Она забыла, кто она и где находится. Но Ник не забыл. Стоило Рэйчел крепче прижаться к нему, как он тут же отодвинул ее от себя, потом улыбнулся и молча вышел из офиса. Это было унизительно! Рэйчел опустилась в кресло и закрыла лицо руками.
К среде она убедила себя, что Ник, возможно, и не заметил ее страстного ответа на его поцелуй. Он не позвонил, не зашел. Может быть, решил, что бесполезно назначать ей свидания? Вот и хорошо!
Рэйчел убрала со стола остатки ужина и проводила малышей в гостиную. Там Кевин уселся перед телевизором смотреть свое любимое шоу, а Хизер взяла книжку и забралась на колени к Рэйчел.
– Почитай мне, – потребовала она тонким голоском.
– Хорошо, крошка. Что это? «Три поросенка». Моя любимая книжка.
Хизер устроилась поудобнее, положив голову на грудь Рэйчел и закутавшись в любимое одеяло. В тот самый момент, когда страшный Волк собрался уже было съесть первого поросенка, раздался звонок в дверь. Дети и Рэйчел вздрогнули от испуга.
Сняв Хизер с коленей, Рэйчел направилась в прихожую. Большой страшный волк действительно стоял в дверях, держа в руках коробку с горячей пиццей, от которой исходил аппетитный аромат. Его звали Ник, и он грозился разрушить единственную стену, защищавшую сердце Рэйчел.
От изумления она не смогла даже выдавить из себя улыбку. Ник же был благодарен Рэйчел за то, что она сразу не захлопнула перед ним дверь.
– Можно войти? – спросил он.
– Если эта пицца с колбасой и дополнительной порцией сыра, то добро пожаловать!
– Я заранее собрал нужную информацию. Ты не будешь разочарована.
Ответ прозвучал недвусмысленно, но Рэйчел вдруг подумала, что его можно истолковать по-разному. Она покраснела, опустила голову и посторонилась, чтобы Ник смог войти.
Кевин и Хизер с любопытством разглядывали незнакомца, который положил на журнальный стол большую пиццу.
– Дети, это мой друг. Его зовут Ник.
Кевин хмуро посмотрел на Рэйчел:
– Мама не разрешает няням приводить в дом своих друзей.
Рэйчел поспешно отвернулась, чтобы спрятать улыбку, а Ник, чтобы не рассмеяться, нарочито закашлялся.
– Твои мама и папа знакомы с мистером Фаррингтоном. Я не думаю, что они стали бы возражать против его присутствия.
Рэйчел многозначительно посмотрела на Ника, которого явно забавляло происходящее.
– Ник, – сказала она подчеркнуто спокойным голосом, – почему бы тебе не почитать Хизер книжку, пока я принесу что-нибудь к пицце.
Хизер доверчиво залезла к Нику на колени. Кевин примостился на другом краю софы на некотором отдалении, но так, чтобы все слышать.
Когда Рэйчел вернулась через несколько минут с тарелками, салфетками и напитками на подносе, она застала такую картину: Хизер и Кевин сидели на коленях Ника. Он рассказывал им об оленихе и двух оленятах, которых встретил в лесу, а дети неотрывно смотрели ему в лицо.
Рэйчел накрыла импровизированный ужин на журнальном столике, затем нашла на полке с игрушками детский конструктор. Когда Ник закончил свое повествование, она предложила Кевину и Хизер построить разноцветный красивый домик. Дети занялись игрой, а Рэйчел и Ник сели за стол.
Когда пиццу доели, Рэйчел понесла посуду на кухню, а дети предложили поиграть в лошадки, причем лошадкой был Ник.
Когда дети устали играть, Рэйчел повела их наверх в ванную.
– Включи телевизор, если хочешь, – предложила она Нику. – Я недолго.
Но тут Кевин закапризничал:
– Пусть меня Ник помоет.
Ник взбежал вверх по лестнице:
– Нет проблем, старик. Только ты должен пообещать, что ляжешь в постель по первому слову Рэйчел.
Малыши с радостным визгом плескались в ванне. Рэйчел и Ник, стоя на коленях на твердом кафельном полу, вскоре были мокрые с головы до ног.
В какой-то момент Рэйчел повернулась к Нику и сняла с его подбородка прилипший клок пены.
– Ты уже не в том возрасте, чтобы принимать пенные ванны, не так ли?
– Не знаю, не знаю, – протянул Ник, хитро улыбаясь. – Я готов рассмотреть предложения.
По глазам Ника Рэйчел поняла, что он желает ее. Он, можно сказать, любил ее глазами, и тело Рэйчел отвечало на эту любовь.
– Все, дети, пора вылезать, – скомандовала Рэйчел немного севшим голосом.
Вскоре оба малыша спали, а Ник и Рэйчел на цыпочках вышли в слабо освещенный коридор. И тут Ник обнял ее и стал осыпать поцелуями. Так, целуясь, они спустились по лестнице вниз.
Глава 7
В гостиной Ник осторожно усадил Рэйчел на софу.
– Не двигайся, – приказал он. Затем зажег сложенные в камине дрова и погасил все лампы в комнате.
Рэйчел наблюдала за ним как во сне. Мысли мешались в голове, от чрезмерного возбуждения ей казалось, что сейчас она лишится чувств.
Когда Ник присел с ней рядом на мягкие подушки, Рэйчел, мысленно удивляясь своей несдержанности, бросилась в его объятия. Что это? Волшебство? Или колдовство? Сейчас уже не имело значения! Весь мир для нее заключался в ощущении обнимавших се сильных рук, в горячих поцелуях, словно обжигавших кожу.
