София Герн - Потерянная навсегда
— Я так по тебе соскучился, — прошептал он, целуя ее в губы, в шею, осыпая поцелуями лицо. Она молча, задыхаясь, отвечала ему. Музыка звучала приглушенно, создавая фон их судорожным ласкам, порывистым движениям, когда они не могли оторваться друг от друга, чтобы подняться в квартиру. Время исчезло, и они, запертые в ограниченном пространстве машины, никак не решались из него выбраться.
— Пойдем к тебе, — проговорил он наконец.
— Да! — только и смогла ответить она.
Они сбрасывали одежду по пути к спальне, стараясь как можно быстрее избавиться от всего лишнего, что мешало телам соприкоснуться, прижаться, слиться воедино, и упали на застеленную кровать, сминая покрывало, скидывая на пол подушки и одеяло. И вот под ними оказалось ложе любви, широкое, застеленное всего лишь простыней, словно все остальное было лишним, ненужным. Маргарита хотела любоваться им, впитывать в себя его образ, и он хотел того же. Как по команде они остановились, растянувшись рядом, лаская друг друга лишь глазами, будто боясь дотронуться, будто от малейшего прикосновения желанное тело может исчезнуть, как прекрасный сон. Он нарушил эту неподвижность, прикоснувшись пальцем к ее губам, очерчивая их изящную форму, потом по овалу лица, словно изучая заново давно забытые черты. Маргарита отстранилась и легла на живот, вытянувшись в струну, готовую зазвучать неземной музыкой под его руками. И Роман понял ее движение и опустил горячие ладони на ее спину, потом ниже, на выпирающие ягодицы, массируя их и слегка раздвигая. Она замерла, хотя всю ее сотрясала легкая дрожь. Потом она приподнялась, пропуская его руку к повлажневшей плоти, и он проскользнул туда одной рукой, второй продолжая путешествие по изгибам ее тела. На сей раз все длилось недолго, он был слишком возбужден, чтобы сдерживать себя, и лег на нее сверху, сжав грудь, зарываясь лицом в огненную гриву волос, целуя плечи и шею. Он двигался медленно, прислушиваясь к ней, и, заметив, что она перевернулась на бок, согнув колени, продолжал, не выходя из нее, этот страстный древний танец, не забывая ласкать каждый чувствительный уголок, отзывающийся на его прикосновения. Они почти достигли кульминации, когда он резко приподнял ее и, улегшись на спину, посадил ее на себя. И так они взлетели к вершинам, не закрывая глаз, и она закричала, не в силах удержать рвущийся из глубины голос, и крик впечатался в его ладонь, на которой оставили свой след ее зубы.
А потом они лежали, безмолвные и опустошенные, и Маргарита не знала, сколько прошло времени, пока наконец Роман не очнулся и счастливо не рассмеялся.
— Ты просто чудо! Я побывал в раю, — сказал он: — Господи! Как же я мог так долго жить без этого!
— Ты мне так и не рассказал ничего. И… к тому же, ты жил не один. Пусть и не в раю, не знаю.
— Марго, ты плохая шпионка, — сказал он, приподнимаясь на локте и пристально глядя ей в глаза, которые она, покраснев, попыталась спрятать.
— Что ты имеешь в виду? — В ее голосе явно не хватало убедительности.
— Вы с Кирой сегодня предприняли разведку боем. Мне это даже польстило, честно говоря.
— А… Откуда ты знаешь? — Она от неожиданности тут же выдала себя.
— Аня мне доложила, прежде чем навсегда покинуть мое холостяцкое жилище.
— И зачем ты ее выгнал?
— Потому что понял: все мои попытки заменить тебя окончились полным крахом. И я не стал рубить хвост собаке по частям из ложного милосердия.
— А откуда у тебя такая уверенность, что мы снова будем вместе?
— Интуиция подсказывает.
— Интуиция — женское дело. Вот моя молчит. Ты причинил мне боль, Роман. Слушай, мне так трудно тебя называть этим именем!
— Ничего, привыкнешь. Денис умер, Марго. Тот человек, который причинил тебе страдание… Его больше нет. Есть другой, который встретил тебя и больше ни за что не хочет упускать.
Она промолчала, отметив про себя, что он снова умело избежал разговора на тему своего загадочного прошлого, и это ее тревожило. Она хотела покоя, уверенности в завтрашнем дне и никак не могла поверить, что Роман снова не исчезнет из ее жизни. В конце концов, сейчас их связывала внезапно вспыхнувшая страсть. И что с того? Он опять пропадет. И тогда снова этот кошмар, с которым она с таким трудом справилась? Только не это… Она не могла заставить себя поверить в его любовь, все ее существо против этого протестовало. Она была бы рада доверять ему, но не могла. И у нее были для этого все основания.
Маргарита резко встала и подняла с пола сброшенное шелковое кимоно, которое до вспышки их безумства лежало на постели. Накинула на голое тело и плотно запахнулась.
— Зачем ты оделась? — спросил он.
— Мне нужно уйти. По делам. Прости. — Она не хотела этого говорить, но слова сами сорвались с ее губ.
— И что за дела?
— Неважно. Просто мне нужно уйти.
— Ты меня гонишь? Забавно… — проговорил он тоном, в котором зазвучала обида. — И что же это получается?
— Ничего. Прости, — повторила она, — я не доверяю тебе. Не верю, понимаешь? И, наверное, никакая сила не заставит меня поверить.
Роман молча поднялся и, все так же не говоря ни слова, оделся. Маргарита услышала, как хлопнула дверь, и позволила себе расплакаться. Как же это все глупо! Ее душа рвалась к нему, а проклятый разум тормозил этот порыв.
Дни шли, как в тумане. На улице стоял жуткий мороз, и у Маргариты были все основания не высовывать носа из дому. Она подолгу смотрела в окно, разукрашенное ледяным кружевом, отрешенно наблюдала, как летит снег, сверкающий в свете рано зажигающихся в беспросветной мгле фонарей, и ей даже казалось, что она слышит завывания ветра. Зима не хотела сдавать своих позиций, хотя по календарю уже наступил март. Первый месяц весны даже не намекал на возрождение природы, и город словно навсегда взяли в плен холод и мрак. Она мучилась бессонницей, вставала после часа дня, разбитая и безвольная. Пыталась работать, но каждая строчка давалась ей с огромным трудом, хотя все-таки ей удалось закончить рассказ для журнала. Роман ей не звонил, но зато давал знать о себе Артем, который пару раз даже заходил, чтобы принести ей продукты. Он заботился о ней, будто бы она была больна. Она и в самом деле чувствовала себя таковой и с благодарностью принимала его заботу. А потом подошел конец недели, и о себе напомнила Кира, позвонив и пригласив Маргариту на давно запланированную вечеринку. Марго так истомилась в неопределенности, что согласилась прийти. Ей необходимо было развеяться. И, как ни грустно ей было себе в этом признаваться, она безумно хотела увидеть Романа. Но не просто увидеть. Ей пришло в голову, что идти к Кире ей нужно с Артемом. Чтобы окончательно поставить все точки над «и».
