Наташа Окли - Грот Посейдона
Изабелла подняла руку и смахнула слезу. Но Люситта еще не договорила.
— Иоланда была чудесной девушкой, — сказала она, наливая лимонад в стаканы. — Это ее семье принадлежали отели, вы знаете это? Конечно, Доминик поднял все это на другой уровень, но начало положил дедушка Иоланды. Купил первый отель в тысяча девятьсот тридцать седьмом году и сохранил его во время войны.
— Они не обвиняли Доминика в пожаре?
— Нет. Тут не было ничьей вины. Но Доминик винит себя сам за то, что Иоланда находилась на Монт-Авеллане, хотя это было, прежде всего, ее собственное решение. Она любила бывать здесь.
Она протянула Изабелле стакан.
— «Палаццо Таволара» должен был стать началом новой жизни на этом острове. Не знаю, насколько Иоланда одобряла идею строительства на Нироли. Не слишком, как я подозреваю.
Ее слова заставили Изабеллу смутиться… по многим причинам. Она пыталась получить слишком много информации и слишком быстро.
— Почему?
— Потому что островом ее мечты был Монт-Авеллан. — Люситта накрыла кружевной салфеткой кувшин с лимонадом и поставила его на поднос рядом со стаканами.
Изабелла встала, сжимая в руке стакан с лимонадом.
— Тогда почему же он не превратил палаццо в отель?
— Ему тяжело бывать здесь. Мы все знаем об этом. Но и продать его он тоже заставить себя не может. — Она взяла поднос. — Вас не затруднит отнести Доминику лимонад?
Затруднит? Вообще-то, да. По каким-то непонятным причинам Изабелла чувствовала себя… взволнованной. Словно ей позволили заглянуть в маленькое оконце в его душе, а она еще не решила, что делать с полученной информацией.
Так много вопросов — и никакой возможности их задать.
Изабелла с подносом в руках медленно пошла назад к тенистой беседке. Там, на Нироли, все казалось таким простым. Сеть отелей «Винчини» прекрасно подходила для…
И тут она задумалась.
Сеть отелей «Винчини». Почему они так назывались, если их возникновение было связано с семьей Иоланды? Она так много о нем не знала.
А хотела ли знать? Изабелла покачала головой. Неужели она влюбилась в Доминика Винчини? Такое было невозможно. Сотни мужчин готовы были оказаться у ее ног, стоило ей лишь щелкнуть пальцами. А она влюбилась в мужчину, сердце которого было погребено вместе с его умершей женой и ребенком. В мужчину, который предпочитал одиночество.
Изабелла остановилась на пороге беседки.
— Это мне?
— От Люситты. Она попросила меня отнести это вам, — сказала Изабелла, подходя к нему.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Чаще всего, разговаривая с ним, она совершенно не замечала его шрамов. Но сейчас, после того, как увидела, каким он был до пожара… они сразу бросились ей в глаза.
— Карло все еще спит?
— Да.
Интересно, какой процент его тела обожжен? Сейчас ей был виден только сморщенный участок кожи на его шее. Как далеко он распространяется?
Доминик отложил книгу в сторону.
— Что она вам рассказала?
Изабелла виновато перевела взгляд на его лицо.
— Кто?
— Люситта. Что, она вам рассказала? Только не говорите «ничего», — добавил он с натянутой улыбкой.
Изабелла села напротив него, не зная, что именно сказать.
— Она рассказала вам о пожаре?
— А вам бы этого не хотелось? — осторожно спросила Изабелла.
Доминик провел рукой по лицу, и Изабелла поняла, что этот жест, который она видела много раз, означает, что он смущен и чувствует себя неуверенно.
Доминик небрежно пожал плечами, но в голосе его послышалась горечь.
— Я против неоправданных ожиданий.
— Она любит вас.
— Я знаю. — Доминик залпом осушил свой стакан и поставил его на стол. — Поэтому я и приехал сюда.
Изабелла пила лимонад, и кубик льда стучал по ее зубам. Она словно шла по минному полю, не зная, куда ступить, но некоторые вещи ей было необходимо знать.
— Это правда, что Иоланда не хотела, чтобы вы вели строительство на Нироли?
— Почему вы спросили?
— Правда?
Доминик нервно встал, подошел к краю беседки и устремил взгляд на гранитную гору.
— Вопрос о Нироли не стоял при жизни Иоланды.
— А если бы стоял?
— Иоланда любила Монт-Авеллан, — тихо произнес он. — Она видела его будущее. Ей нравилось, что этот остров представляет собой отдельный мир. Ей нравились местные диалекты, различные культуры и обычаи, сконцентрированные на таком ограниченном пространстве.
— Вы думает, что она стала бы возражать?
Доминик повернулся и взглянул на нее.
— Да.
Такой простой и прямой ответ. Изабелла осторожно поставила свой стакан на стол и прижала колени к груди.
— Возможно, стала бы. Иоланда хотела превратить Монт-Авеллан в туристическую Мекку на Средиземноморье. Это была ее страстная мечта. Для нее не имело значения то, что здесь есть только крошечный аэропорт и что единственный путь передвижения по острову — неудобные извилистые дороги.
— Тогда почему вы не попытались осуществить ее мечту? Вы же могли реконструировать палаццо и…
— Я вынашивал другие планы. Наши возможности были ограничены, но Иоланду никогда особенно не интересовала финансовая сторона дела.
— Но если вы считаете, что Иоланда была бы против вашего участия в любом проекте строительства на Нироли, зачем я приехала сюда?
— Честно?
Она кивнула.
Доминик улыбнулся.
— Потому что вы сказали, что собираетесь создать что-то такое, что могло бы соперничать с «Коста Смеральда».
Изабелла нахмурилась, не понимая.
— Эти слова могли бы принадлежать Иоланде. Она хотела именно этого.
Значит, я приехала сюда лишь для того, чтобы он смог успокоить свою совесть, сделав что-то для острова, который так любила его покойная жена, со странным чувством разочарования в душе подумала Изабелла.
— Бумаги находятся уже у моих адвокатов, — продолжил Доминик. — Когда я вернусь в четверг в Рим, я их подпишу.
Она должна была бы чувствовать себя на седьмом небе… но не чувствовала. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой растерянной.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Доминик стоял и смотрел вслед машине Изабеллы. Эскорт мотоциклов двигался спереди и сзади, а позади всех ехала Сильвана в своей машине.
Как бы ему хотелось находиться сейчас рядом с Изабеллой! Впервые за четыре года он почувствовал себя покинутым и одиноким.
Внезапно тень упала на его лицо, он повернул голову и увидел возле себя Люситту.
— Пойдем перекусим, — предложила она.
— Нет. Спасибо. Не хочу.
— Все равно пойдем. — Она взяла его за руку и потянула за собой. — Славная женщина. Она произвела большое впечатление на твоего отца. Очень большое.
