Эллисон Хэдер - Околдованные любовью
Из-за ее манер, одежды, друзей и…
Почему ты не можешь хоть чуть-чуть походить на Хелен? – вспомнилось ей восклицание Джареда. Теперь она смотрела на Хелен по-иному.
– Признаться, Хелен, я считала, что ты выше этого.
– Ты всегда была наивна.
– Почему ты меня подозреваешь? – потрясенно спросила Лиззи. – Ты…
Джаред нуждается в моей помощи. И оскорбления – не лучший способ этого добиться.
Хелен дернула плечом:
– Тогда уходи.
Сначала Лиззи так и собиралась поступить, но придумала кое-что получше.
– С удовольствием. Но тебе не понравится, если я останусь.
– Это так. Едва ли тебе самой будет лучше.
Лиззи прислонилась спиной к гробу, наблюдая, как Хелен аккуратно убирает остатки ленча.
– В любом случае мне придется крутиться возле него и наблюдать, как идет работа.
– В таком случае тебе придется постараться закончить все как можно быстрее. – Хелен холодно ухмыльнулась, и Лиззи стало жаль Джареда. Ну и невеста ему досталась.
– Ты же не любишь Джареда, верно? – вырвалось у Лиззи. К ее удивлению, Хелен ответила:
– Конечно, нет. И он меня не любит.
– Тогда зачем ты собираешься выйти за него? – И зачем он хочет на тебе жениться?
Хелен поднялась.
– Джаред мне очень нравится. И потом, я знаю его почти всю свою жизнь. Мы – люди одного круга, – она сделала многозначительную паузу, – и наши семьи будут довольны этим союзом.
Лиззи в этом не сомневалась. Ее только удивляло, что миссис Ратледж не настояла на немедленном бракосочетании.
– Но это все – не причины, чтобы жениться.
– Это идеальные условия для брака. У нас общие друзья, интересы, и мы с ним отличная пара.
Лиззи слушала с тихим ужасом. Ее Джаред никогда бы не согласился на такой холодный расчет. Это же… средневековье какое-то!
– Но вы же не любите друг друга.
Хелен рассмеялась.
– Когда проходит… вспышка страсти – а она непременно проходит, – то что остается?
Лиззи открыла и закрыла рот, но ответить не смогла.
– Что осталось у тебя с Джаредом?
– Я…
– Ссоры. Скандалы. Взаимные обиды, – перечисляла Хелен. – С Джареда довольно. Что касается меня, то я не желаю тратить время и нервы.
– Все было совсем не…
Хелен не дала ей договорить.
– В моей жизни уже есть и любовь, и страсть. Это – музыка. Для меня это все. Музыка – вот моя жизнь.
– Еще раз: зачем тогда выходить замуж?
– Удобство. Взаимопонимание. Дети.
– Ах, да, конечно.
– И еще проблема с дирижерами. Почему-то каждый дирижер считает своим долгом «приударить» за приезжей артисткой. Брак с Джаредом позволит мне отказывать, не задевая их самолюбия.
Разговор принял такое фантастичное направление, что Лиззи не могла списать это даже на окружающую обстановку.
– Разве нельзя просто сказать «нет»?
– О, конечно. А потом в течение всего концерта темп сбивается, выходы задерживаются, а оркестр наступает тебе на пятки.
– То есть вы просто не можете спеться. Вернее, сыграться.
– Вот именно.
Лиззи отодвинулась от гроба.
– Знаешь, Хелен, я в восторге от твоего способа делать карьеру. Это отвратительно, но я в восторге.
– Ты не имеешь никакого права меня судить.
– Ладно, не имею. Но что же получает Джаред?
– Меня, – последовал простой ответ.
Лиззи поморгала.
– Ничего себе сделка.
Загородив свет, льющийся из двери, в комнате возник Джаред.
Это тебя не касается. Это тебя не касается, повторяла себе Лиззи. Но разве может она спокойно смотреть, как Хелен использует Джареда? А он сам хотя бы знает о чувствах Хелен – то есть о полном их отсутствии? Неужели он согласился на этот брак по холодному расчету?
Минутку. Джаред никогда не соглашался ни на что, если сам того не хотел.
Хелен не смогла бы его обмануть.
Эта мысль ужаснула Лиззи.
– Похоже, что свободных плотников нет нигде в округе. – Губы Джареда сжались. – А проект слишком сложный для моих добровольцев.
– Я же говорила тебе, что могу…
– Я знаю, где можно достать плотников, – перебила Хелен.
– Где? – хором спросили Лиззи и Джаред.
– Мои родители строят рядом с бассейном купальню. Плотники там будут всю неделю. Можешь воспользоваться их услугами.
Лиззи это понравилось. Она, затаив дыхание, ждала ответа Джареда.
– Хелен, это прекрасное предложение, – наконец сказал он. – Но я не могу использовать работников твоих родителей.
– А почему? Мамы с папой целый месяц не будет дома. Ничего страшного, если их купальня подождет.
Наверное, ее родители специально затеяли стройку, пока их не будет дома, подумала Лиззи, но промолчала. Она видела, что Джаред с радостью принял бы предложение Хелен.
– Лучше потом извиниться, чем сейчас просить разрешения, – Лиззи скромно улыбнулась.
Полуулыбка Джареда сказала ей, что он помнит их девиз. На мгновение его глаза блеснули, и Лиззи ощутила знакомое головокружение – такое бывало, когда они вместе задумывали новый проект.
Джаред перевел взгляд на Хелен, и Лиззи вспомнила, где находится.
– О'кей, Хелен, может быть, ты прямо сейчас им позвонишь?
– Сейчас? – Хелен бросила взгляд на Лиззи.
– Да. Нам с Элизабет надо закончить работу с проектом.
Хелен холодно кивнула, взяла корзину и подставила Джареду щеку для поцелуя. Он коснулся губами ее щеки. Хелен напоследок послала Лиззи долгий предостерегающий взгляд и вышла. Тем временем Джаред уже обратился к бумагам Лиззи.
Неужели он хочет провести так всю оставшуюся жизнь? Без страсти? Без огня?
Придя в себя после беседы с Хелен, Лиззи начала злиться.
Значит, Хелен смотрит на брак Лиззи и Джареда как на печальный опыт, который Джаред больше не желает повторять.
Но не может же он так ее презирать?
– Что такое «Холл портретов»? Это вроде того, какой был в «Башне гибели»?
– Он говорил, не отрывая взгляда от эскизов.
– Джаред, – негромко сказала она. – У меня тут был очень интересный разговор с Хелен. Ты любишь ее?
Его подбородок дернулся.
– Расскажи, что это за «Холл портретов».
– Не хочу я говорить ни про какой…
– «Холл портретов», – сквозь зубы потребовал Джаред.
– Это портреты обычных людей, которые при особом освещении превращаются в чудовищ. В последней рамке – живой человек, который кричит… Джаред!
Посмотри на меня.
Он тяжело вздохнул.
– Элизабет, не надо говорить то, о чем мы оба пожалеем.
– Ты не можешь жениться на Хелен.
Наконец он поднял голову.
– Могу. И женюсь.
– Не глупи.
– А тебе какая разница?
– Такая! – выпалила она. – Это тебе стало все безразлично!
Джаред перегнулся через крышку гроба.
