Эллисон Тейлор - И любовь, и бриллианты
— Только что ты сказал, что нужно действовать, а теперь предлагаешь сидеть сложа руки?
— Это говорил не я, а моя мужская гордость. Иногда мне трудно воспринимать, что в такой красивой, чувственной, любящей женщине живет настоящая Келмейти Джин, способная взломать замок и войти в дом, окруженный врагами, телохранителями со стальными мускулами; не колеблясь пуститься по следу бандитов; обращаться с револьвером так же хорошо, как я с микроскопом.
Она не выдержала и улыбнулась. Обняла его за шею и поцеловала.
— У меня противный характер, — сказала она. — Но твой ум действует на меня иногда угнетающе… он выводит меня из равновесия.
Он поцеловал ее в кончик носа.
— Идем. Я хочу трахнуть тебя в настоящей кровати.
— Здесь? Это невозможно!
— И тем не менее я это сделаю. Мы никого не ждем до вечера.
— А если Кенни…
— Я думаю, ему хватило общения с нами.
— Нет, не могу!
— Но почему?
— Потому что… потому что я сейчас влюблюсь в тебя. Я этого не хочу, ты понимаешь? Нет, ты ничего не понимаешь. Ради всего святого, Дэвид, пусть хоть один из нас вернется к реальности. Наши отношения — это тупик. Я не способна на большие напрасные страсти… Я все принимаю близко к сердцу, и когда наша история закончится, я останусь несчастной. Дэвид, я не хочу быть несчастной! Ты слушаешь меня? Что ты делаешь?
— Я пробую стать лицом к ситуации, — ответил он, расстегивая рубашку.
— Не надо, Дэвид…
Он взял ее руки и прижал их к своему обнаженному торсу. Она задрожала.
— Видишь, ты хочешь меня так же, как и я тебя, дорогая.
— Ну, конечно же, хочу. Но дело не в этом.
— Чарли, в данный момент важны две вещи: мы выяснили, что любим друг друга, это первое; оба мечтаем, чтобы наши отношения не оборвались после завершения твоего расследования, — это второе. Разве не так?
— Да, но это невозможно!
В ее голосе было столько неуверенности, что рука Дэвида решительно скользнула под ее рубашку.
— С тех пор, как мы стали откровенны и доверяем друг другу — все стало возможным. Я не вижу достаточных причин, которые могут нам помешать…
Он улыбнулся ей, но Чарли отвела взгляд. Не зная того, он затронул ее за самое больное… Она закрыла глаза, пытаясь заглушить в себе вину, которую слова Дэвида возродили в ней. Чем больше проходило времени, тем труднее было рассказать ему правду.
Дэвид целовал ее, а его руки ласкали ее грудь. Она вздохнула и послала к черту все смущающие ее мысли. Ее желание оказаться с Дэвидом в кровати было нестерпимым… хоть в этом они были единодушны.
Когда они вошли в одну из гостевых комнат, Чарли улыбнулась, увидев романтический интерьер.
— Я никогда не трахалась в такой ужасной обстановке, — радостно сказала она.
— Дорогая, об этом торжестве любви мы сохраним вечную память, я уверен в этом.
Дэвид подвел ее к широкой кровати, снял покрывало и поднял Чарли на руки. Глядя ей прямо в глаза, он положил ее на белоснежную простыню. Затем лег рядом с ней, нежно поглаживая ее по лицу. Она обняла его за шею и от удовольствия подрагивала в его объятиях.
Долгий страстный поцелуй слил их воедино в преддверии незабываемых мгновений, которые им предстояло пережить.
* * *Дэвид перевернулся на спину. Одну руку подложил под голову, а другой обнял Чарли за плечи и закрыл глаза, бесконечно счастливый.
Шаги в коридоре Чарли услышала первой. Они поспешно начали одеваться. Она на цыпочках подошла к двери и открыла ее. Перед ней со смущенным видом стоял Кенни. Казалось, он понимал, что побеспокоил их некстати.
— Я… я вас искал… думал, что вы ушли… Только что звонил мистер Янгмэн. Я подумал, что вам будет интересно узнать, что он на несколько дней улетает в Тихинне.
— А мама? Где она? — спросил Дэвид.
В его голосе слышалось беспокойство.
— Она с ним. Я передал мистеру Янгмэну, что вы здесь. Ваша мать слушала разговор, потому что сразу же взяла трубку и сказала, что позвонит из аэропорта… если будет возможность.
— Какая еще возможность? — воскликнула Чарли, опередив Дэвида.
— Относительно этого я знаю не больше вас. Надо полагать, что мистер Янгмэн очень спешит.
— Мы немного обождем, и если она не позвонит, первым же рейсом отправимся в Тихинне, — заявила Чарли, беря Дэвида под руку успокаивающим жестом. — В каком отеле они остановятся?
— Об этом он ничего не сказал, но в горах у него есть собственный дом. Предполагаю, что именно там они и проведут эти несколько дней. В любом случае, они должны быстро возвратиться, если он не решит пропустить еженедельное свидание с инспектором полиции. Но он вряд ли пропустит эту встречу. Сейчас я схожу к сторожу и попрошу отвести «уинбаго» миссис Вудроу в Нью-Йорк. Так сказал мистер Янгмэн.
Дэвид смотрел ему вслед и не мог понять, что происходит. Какое безумие овладело его матерью? Если до этого момента он только волновался, то сейчас его охватил ужас. Чарли увела его в гостиную, и они стали терпеливо ждать звонка. После тридцати минут напряженной тишины зазвонил телефон. Дэвид подскочил и схватил трубку.
— Мама! — закричал он.
— Дэвид? Что ты делаешь в доме Питера?
— Что я делаю? А ты? Что все это значит?
— Дорогой мой, я лечу в Тихинне. Разве Кенни тебя не предупредил?
— Послушай, мама…
— Я не могу поверить, что ты бросился за мной в погоню и даже нанял частного детектива!
В трубке зазвучал ее смех.
— Наконец-то твои благородные манеры вынудили тебя бросить лабораторию на лето.
— Ты хоть чуточку думаешь о хлопотах, которые мне доставила? А теперь ты исчезаешь с этим… с этим преступником!
— Не будь смешон, Дэвид. Питер — мой друг. Этот исключительно обаятельный человек очень много выстрадал… Люди никак не хотят оставить его в покое!..
— Что ты имеешь в виду? Что-то уже произошло?
— Мне не хотелось бы тебя еще больше волновать, но кто-то следовал за нами до самых ворот виллы Питера, которая находится на берегу озера Хоура Крик. Это невероятно, но речь идет о человеке, с которым Питер был когда-то знаком и который уверен, что Питер спрятал драгоценности, на самом деле украденные много лет тому назад. Питер был вынужден нанять телохранителей для собственной безопасности и охраны дома. Совсем недавно кто-то хотел взломать виллу. К счастью, один из телохранителей заметил его, но тому удалось сбежать. Питер был очень раздосадован.
— Раздосадован! — прорычал Дэвид. — Ну а ты, мама, ты соображаешь, какой опасности себя подвергаешь? Я настаиваю, чтобы первым же рейсом ты вылетела в Нью-Йорк, ты слышишь меня?
