Кэрри Томас - Житейское море
Прочитав в ее глазах ответ на свой вопрос, Марк дрожащими руками снял с нее рубашку и уже было начал стягивать джинсы с ее изящных бедер, но вдруг остановился.
— Что такое? — Ловя ртом воздух, воскликнула она.
— Я не могу… не имею права…
— Я принимаю таблетки, — хрипло сказала она, вставая, чтобы снять с себя остатки одежды. Марк тяжело дышал, глаза его потемнели от попыток сдержать себя. Он сбросил с себя халат и, привлекая к себе Кэтрин, заставил ее лечь рядом. Ей показалось, что электрический разряд пронзил ее, когда ее обнаженная кожа пришла в соприкосновение с его горячей плотью, свидетельствовавшей о желании утолить неистовую страсть, терзавшую их обоих.
Кэтрин почувствовала, что он продолжает себя сдерживать. Но его губы и пальцы, ласкавшие ее, вызвали у нее столь непреодолимое желание, что когда, наконец, в ответ на ее приглушенные мольбы он сдался, неминуемая боль осталась почти незамеченной ею, сменившись радостным чувством облегчения. Марк на мгновение поднял голову и удивленно посмотрел на нее, но она своими ласками вызвала его непроизвольный ответ. Их тела двигались в едином ритме, который он поначалу пытался замедлить, но тот уже вырвался из-под его власти и вскоре превратился в неистовый порыв, переполнивший Кэтрин столь восхитительными ощущениями, что крик триумфа вырвался у нее. И она сжимала Марка в своих объятиях до тех пор, пока и его тело не содрогнулось в пароксизме, после чего он замер с бешено бьющимся сердцем.
Марк поднял голову и посмотрел ей в глаза, сиявшие в приглушенном свете комнаты.
— Теперь я знаю, — хрипло сказал он.
— Что знаешь?
— Какого цвета твои глаза, когда ты обнажена.
5
Кэтрин потянулась и беспечно улыбнулась ему.
— И какого же они цвета?
— Блестящие и золотые, — с нежностью произнес он, убирая пряди волос с ее лба.
— А твои, — сообщила она ему, — темнеют. Вокруг зрачков сплошная чернота.
— Неужели? — изумленно воскликнул он.
— Разве никто тебе раньше об этом не говорил?
— Нет. — Веки Марка на мгновение сомкнулись, и Кэтрин, встревожившись, коснулась его щеки.
— Мне надо было закрыть глаза? Прости, я не знала. Я не знакома с правилами. Но я бы не хотела ничего упустить. У меня это впервые. Только не пытайся убедить меня, что у тебя — тоже.
Марк с улыбкой взглянул на нее.
— Я не стану этого делать, ибо это не так. Черт возьми, Кэтрин, у меня было добрых несколько лет практики. — Недоумение появилось на его лице. — Но ты меня удивила. Ведь ты упомянула, что пользуешься таблетками, и я никак не ожидал, что ты…
— Окажусь девственницей, — закончила за него Кэтрин. — Таблетки — это мамина идея, разумная предосторожность на случай всяких неожиданностей, особенно теперь, когда я уезжаю учиться. Но до сих пор в них не было необходимости. — Она с улыбкой взглянула на него. — Мне казалось, стоит сказать, что это у меня впервые, и ты остановишься. А я этого вовсе не хотела. Тебя терзают угрызения совести? Что ты чувствуешь?
— Чувствую себя первооткрывателем. — Он посмотрел ей в глаза. — А ты, дорогая? Оправдались твои ожидания?
— О каких ожиданиях ты говоришь, разве могла я предположить что-то подобное? — Озорная улыбка мелькнула на лице Кэтрин. — Подружки не раз делились со мной, детально описывая, как у них все происходило в первый раз, но после их рассказов у меня сложилось впечатление, что в этом нет ничего особенного.
Марк рывком заставил ее приподняться и привлек к себе.
— И теперь ты сама в этом убедилась?
— Нет. Мне жаль моих подруг, — не сводя с него глаз, сказала Кэтрин. — К тому же, если это тебя волнует, я ни с кем не собираюсь делиться своими ощущениями. Не вижу смысла. Никто мне все равно не поверит, Марк.
Он наклонился и поцеловал ее.
— Хочу признаться, что я хотел сделать все от меня зависящее, чтобы для тебя это выглядело красиво… Но в конце концов то, что между нами произошло… уже произошло.
— И мне повезло, — сказала она.
Марк покачал головой.
— Нет, это мне повезло, дорогая. — Он вздохнул и отпустил ее. — Я пойду, тебе надо выспаться.
— Да, завтра придется рано вставать, меня ждет работа, — с нотками сожаления в голосе согласилась она и надела рубашку и джинсы. — Я принесу твои вещи. Пожалуй, это вызовет кривотолки, если ты появишься в гостинице в халате моей матери.
Марк рассмеялся и последовал за ней в кухню, где натянул на себя свою измятую и еще влажную одежду.
— Ну вот. Послушай-ка, останутся ли у тебя после работы силы, если я приглашу тебя куда-нибудь поужинать завтра вечером?
— А я подумала, — смущенно рассматривая свои ногти, сказала она, — что возможно ты захочешь поужинать со мной здесь.
Марк привлек ее к себе и поцеловал.
— Ты правильно подумала, дорогая. Но будь я проклят, если позволю тебе после целого дня работы возиться с приготовлением ужина. Я захвачу с собой что-нибудь.
Кэтрин на мгновение задумалась.
— Просто купи ветчины или чего-нибудь еще, что можно поесть вместе с салатом из свежих, прямо с грядки овощей.
— Договорились! — Согласился он, затем вопросительно посмотрел на нее. — Видимо, завтра мне придется изменить внешность и прокрасться сюда под покровом темноты?
Она рассмеялась.
— Нет. Полагаю, не придется. Просто дай мне время закончить дела, а потом я твоя… — Она замолчала, покраснев до корней волос, но Марк привлек ее к себе и сжал в объятиях.
— Дорогая, жаль, что мне надо уходить, — прошептал он. — Завтра меня ждет долгий и скучный день. Когда я могу прийти?
На следующий вечер позвонила Беатрис, чтобы узнать, сумеет ли Кэтрин справиться со всем одна до субботы, пока не появится ее тетя Грейс, которая сможет присмотреть за бабушкой.
— Конечно, — заявила Кэтрин с таким рвением, что мать от всей души поблагодарила ее, спросила о делах и, дав дочери указания хорошо есть и рано ложиться спать, явно удовлетворенная разговором повесила трубку.
Кэтрин понимала, что вряд ли мать испытывала бы столь радужные чувства, знай она, как ее дочь проводит время. Она попыталась утешить себя тем, что не покладая рук работала весь день, выполнив все необходимое, хотя и старалась закончить дела быстрее, чтобы иметь время привести себя в порядок перед встречей с Марком.
В тот вечер, после нехитрого ужина они некоторое время делали вид, что смотрят телевизор, но вскоре Кэтрин оказалась в объятиях Марка, о чем страстно мечтала весь день.
— Милая, — хрипло произнес он, коснувшись губами ее губ. — Я пришел не только ради этого. Хотя видит Бог, с прошлого вечера я только об этом и думал.
