Вайолет Уинспир - Викинг-незнакомец
Рой и Киф стояли в очереди перед ними. Они подождали девушек, чтобы попрощаться и попросить разрешения поддерживать с ними контакт.
— Не забудьте сообщить мне ваш адрес, Джил, — напомнил Рой. — Я буду на побережье пару недель и очень хотел бы увидеться с вами.
— Я не забуду, — пообещала Джил под пристальными взглядами Норлунда и его сестры.
Киф и Линда, казалось, на земле чувствовали себя друг с другом неловко, но, возможно, в этом была вина миссис Мэнит. В другом костюме — нежно-зеленом с вкраплениями голубого — она была такой элегантной и неприступной, что Киф на ее фоне выглядел просто жалким. Бедный малый догадывался, что она совершенно не желает, чтобы он писал или звонил Линде, но Джил заметила победный огонь в его глазах, когда молодые люди наконец удалились, взвалив на плечи лыжи.
Джил и ее спутники должны были лететь дальше, но у них еще оставалось время до следующего самолета на Лос-Анджелес, и они, взяв такси, отправились в отель «Фонтейн» перекусить. Это было великолепное местечко, похожее на настоящий французский замок, что снаружи, что внутри.
Сан-Франциско, возможно, один из самых романтических городов в мире. Его подвесные мосты кажутся спускающимися прямо из облаков, на многочисленных холмах красуются старинные особняки, совершенно бесподобен старомодный шарм вагончиков канатной дороги и мелодичный звон колоколов. Джил была очарована этим городом, ее не покидало ощущение эйфории. За такой небольшой отрезок времени с ней произошло столько всего, что она с трудом успевала осознать это.
В обед Линда ела очень мало. Она выглядела слабой, бледной и вялой, когда они заняли свои места в самолете. Джил только пристегнула себя и подругу, когда Эрик наклонился через проход и настоятельно посоветовал племяннице взять себя в руки.
— Наше путешествие уже почти закончилось, осталось совсем немного, милая. С тобой все будет в порядке. Держись.
— Мне нехорошо, — простонала Линда. Она вцепилась обеими руками в подлокотники креслу, ее лоб покрылся испариной.
— Нам еще рано расслабляться, — грозно заметил ee дядя. — Ты сама нагоняешь на себя тошноту…
— В чем дело, Эрик? — встревожилась его сестра.
К ним направлялась стюардесса. Линду уже колотила дрожь, у нее начался приступ воздушной болезни, насколько могла судить Джил.
— Девочка сама себя доводит, Карен! — рявкнул Норлунд, которому, видимо, очень хотелось как следует собственноручно встряхнуть племянницу. — Она опять дает волю своим нервам.
— Ради всего святого, Эрик, не надо лекций. — Женщина встала и, протиснувшись мимо брата, торопливо подошла к дочери. Джил молниеносно отстегнула свой ремень и освободила миссис Мэнит кресло рядом с Линдой, а сама села на ее место рядом с Эриком. Стараясь сохранять невозмутимый вид, она повернулась и уставилась в окно.
— Удобно? — поинтересовался он.
Она молча кивнула, воздержавшись от правдивого ответа, молниеносно пронесшегося у нее в голове, что она чувствует себя куда более удобно, когда находится вне поля его зрения.
Тем временем самолет благополучно взлетел. Почти целый час мужчина, сидевший рядом с Джил, впервые на ее памяти надев очки в роговой оправе, был поглощен просмотром каких-то бумаг. Эти очки придавали ему вид такого большого строгого начальника, что девушка почувствовала, что ее сердце бьется тише, словно специально, чтобы не мешать ему. Она чересчур увлеклась изучением своего соседа, но, заметив мгновенный взгляд, брошенный на нее искоса, тут же уткнулась в свой любовный роман. Потом она услышала шуршание бумаг, потом щелкнули замки кейса, потом он завинтил колпачок ручки и убрал ее в нагрудный карман.
— Что вы читаете? — Джил обдало ароматом «Петит Нобель», когда он наклонился к ней, чтобы разглядеть название книги. — Вас так увлекает эта любовно-ненавистническая романтическая чепуха? Вас не коробит фальшь всех этих опусов?
— Нет, — ответила она. — Я считаю, что и в реальной жизни достаточно романтики, именно той, о которой пишут в этих, как вы говорите, опусах, пусть даже там все несколько приукрашено.
— Кроме того, что герой обязательно атлетически сложенный Адонис или героиня просто конфетка, абсолютно без соли и перца. — Эрик развалился в своем кресле и смотрел в окно, при этом стекла очков не позволяли разглядеть выражение его глаз. Джил это несколько сбило с толку, к тому же она прекрасно знала, насколько легко читаются у нее на лице ее собственные эмоции. — Какая жалость, что та парочка молодых людей не едет в Лос-Анджелес, — растягивая слова, произнес он. — Этот Лоней заставил Линду совершенно не думать о собственной персоне и помог ей не впадать в то ужасное состояние, в котором она теперь находится.
— Да, — согласилась Джил.
— И вы, конечно, полагаете, что я отнюдь не полон сочувствия, так? — Он стряхнул пепел со своей темной сигариллы. — Да, я не сочувствующая душа, признаю, но мало кто из нас совершенен.
— Подлинное совершенство обретается только на небесах, разве не так? — Джил не смогла бы сдержать улыбки, заметь она на лице этого сильного насмешливого мужчины хотя бы тень подлинного сочувствия или жалости.
— Если верить Бальзаку, то нам совсем не нравится ощущать вкус небес здесь, на земле, — да, за всю свою жизнь я успел прочитать несколько хороших книг, — сухо прокомментировал Норлунд. — В жизни бизнесмена не только деловые встречи и бухгалтерские книги, знаете ли.
— О, я в этом не сомневаюсь. — Ей было трудно представить, что этот человек согласен с Бальзаком, утверждавшим, что любовь — это поэзия возвышенных чувств, но у нее не было никаких сомнений, что ему понравилось бы отдохнуть от дел с женщиной, которая смогла бы подарить ему вечер, упражняясь вместе с ним в изощренных насмешках… и никаких ласковых рук — он отмахнется от них, когда вечеринка закончится, и никаких требований обещаний, никаких упреков, когда он вернется к делам, чтобы удовлетворить свою потребность в одиночестве.
— Вы сидите и делаете обо мне какие-то выводы, — протянул Эрик. — Но вот что удивило меня — это то, с какой готовностью вы ввязались во флирт с теми молодыми людьми. Так вы кокетка, мисс Джил Прайд из Липхука?
— Нет! Вовсе нет! — Джил сверкнула полными возмущения ореховыми глазами. — Я подумала, что их компания и беседа будут иметь терапевтический эффект для нервов Линды, — так оно и произошло.
— Да уж, без сомнения, — ухмыльнулся он, — со мной вы такая же колючая, как еж, да? К тому же, если верить долговязому мистеру Скотту, английские девушки привлекательны тем, что они гораздо более сдержанны, чем американки, ну, конечно, если воздействовать на лед огнем…
