Джейн Харри - Любовная мишень
— Смелые слова… Но что будет, когда вы столкнетесь с действительностью? — Энрико беспомощно развел руками. — Я не хочу, чтобы вам было больно, Джейн.
Мне больно уже сейчас, хотелось крикнуть ей. Разве ты не видишь, что я истекаю кровью? Но не надо показывать, как она увлечена им. Наоборот, встреча с его невестой, подобно шоковой терапии, должна вылечить ее.
— Пожалуйста, не тревожьтесь. — Джейн расправила плечи. — Мне очень жаль, если у вас сложилось превратное представление о моих чувствах.
Настала напряженная тишина. Затем Энрико сказал:
— Понятно. — Его тон был вежливым и бесстрастным. — Значит, мое первоначальное мнение о вас было совершенно правильным. — Пока Джейн обдумывала его слова, Энрико указал на два чемодана. — Я нашел детскую одежду. И желаю вам успеха в новой роли, дорогая. Надеюсь, она будет не слишком тяжелой. — Ни о чем не беспокойтесь, — повторила Джейн. — Я буду помнить свое место.
Энрико резко повернулся.
— Ваше место? Я покажу вам ваше место.
В два шага преодолев разделявшее их расстояние, граф обхватил Джейн за талию, рванул на себя, и девушка упала к нему на грудь. Затем грубо и жестоко овладел ее ртом. Казалось, этот жадный поцелуй продолжался целую вечность. Ошеломленная яростью нападения, Джейн уступила, беспомощно раскрыв губы. Но когда ее сознание окончательно затуманилось и она готова была сдаться, граф внезапно выпустил ее, отстранился и презрительно бросил:
— Запомните и это. Еще один банальный случай для вашей коллекции. — И вышел из флигеля, хлопнув дверью.
Судорожно вздохнув, Джейн сжала пальцы в кулаки. В голове гудело. Она была готова расплакаться от гнева и досады.
Этот жадный поцелуй был намеренно оскорбительным. Неужели он действительно считает ее злобной дурой?
К ее стыду, очевидно, граф прекрасно догадывался о той сумятице, которая царила в ее голове, прекрасно видел ее притворство и наверняка был убежден, что Кармен сразу же заметит то же самое, а потому и пытался как можно скорее избавиться от нее.
Но его невеста ничего не заподозрит, молча поклялась про себя Джейн. Отныне граф Энрико Сальвадоре для нее — запретная зона, и надо будет сделать все возможное и невозможное, чтобы их дороги больше никогда не пересеклись.
Первым серьезным испытанием стал ланч. Облаченная в собственную одежду, Мария продолжала дуться, а Себастьян, все утро пользовавшийся безраздельным вниманием обожавшей его бабушки, казалось, задался целью всем показать, как плохо он может себя вести.
Красивый ребенок, но чудовищно избалованный, подумала Джейн после того, как помешала Себастьяну выкинуть на пол содержимое его тарелки.
За столом графиня говорила только по-испански, улыбаясь и бурно жестикулируя. Смущенная Паула несколько раз пыталась заговорить по-английски и вовлечь в беседу Джейн, но Монсерат тут же пресекала эти попытки и демонстративно не обращала внимания на присутствие няни. Детям преподавался наглядный урок грубости, завуалированный светскими манерами.
А Энрико хмуро сидел во главе стола и вяло ковырял вилкой приготовленный Хуанитой великолепный эскалоп со шпинатным соусом. Исподтишка Джейн поглядывала на графа. Конечно, он думает о своей ненаглядной Кармен. Очевидно, не может дождаться ее приезда… Девушка, беззвучно вздохнув, стала гонять по тарелке листья салата.
Когда трапеза наконец закончилась, Паула тут же заявила, что детям надо отдохнуть.
— Но я уже спала! — бурно запротестовала Мария. — Пусть Себастьян спит, а я пойду в бассейн!
— Но не сразу после еды, — наложила вето Джейн, за что удостоилась злобного взгляда девочки и пинка в лодыжку. Она охнула от боли, но этот возглас остался незамеченным из-за негодующего крика мальчика, который тоже не желал отправляться спать.
— Себастьян, дорогой… — Паула приложила руку ко лбу. — Какой шум! Джейн, не могли бы вы?..
— Конечно, может, — нетерпеливо прервала графиня. — Ради этого ее и наняли. Сеньорита, уведите детей.
— Не нужно. — Отодвинув кресло, Энрико поднялся из-за стола. — Я еду на виноградник и могу взять детей с собой. Но только если они будут хорошо себя вести, — веско добавил граф, когда племянники накинулись на него с радостными воплями.
— Ты уезжаешь? — недовольно спросила графиня. — Но ведь с минуты на минуту прибудет Кармен.
— Доверяю тебе встретить ее… а заодно и ее приятеля, — холодно ответил Энрико. — Как-никак, но это твои гости, дорогая Монсерат. — Он вышел из комнаты, ведя племянников за руки.
Тягостное молчание после их ухода прервал взрыв серебристого смеха Паулы.
— Мама, разве ты еще не поняла, что Энрико — взрослый мужчина и не позволит собой командовать? Он женится на Кармен, только когда будет готов к этому. А до тех пор… — Паула красноречиво пожала плечами, — они вольны развлекаться как им угодно. Ошарашенная Джейн застыла на месте.
— Воспитание Карменситы следовало бы доверить мне. — На щеках графини вспыхнули два красных пятна. — Тогда она не позволяла бы себе никаких похождений и дело бы давно уладилось.
— Возможно, — на сей раз равнодушно пожала плечами Паула и властно обратилась к Джейн: — Я нашла в своих вещах несколько детских книг и игрушек. Поднимитесь со мной, я вам их отдам.
Спорить не приходилось. Оказавшись на лестнице, Паула тронула Джейн за руку.
— Дорогая, если бы вы знали, как я вам рада! Не обращайте внимания на то, что мама держится так… отчужденно. По правде говоря, она ненавидит все английское. Ее любимая младшая сестра Эстелла вышла замуж за англичанина и умерла вскоре после рождения Кармен. Мама обвинила в ее смерти мужа Эстеллы, английских врачей и больницу, хотя никто не был виноват. Это был трагический несчастный случай, который мог произойти где и когда угодно. Но мама так с этим и не смирилась. — Паула выразительно закатила глаза. — Более того, она написала моему дяде и предложила — нет, потребовала — отправить малышку в Испанию и отдать ей на воспитание. А когда он отказался… О Боже, какой был шум!
— Вы хотите сказать, что человек, потерявший жену, должен был расстаться и с ребенком? — удивилась Джейн.
— Маму переубедить невозможно, — огорченно призналась Паула. — Когда она вышла замуж за графа Сальвадоре, мы с Энрико были детьми. Она очень надеялась родить еще одного ребенка, причем обязательно сына. Когда из этого ничего не вышла, мама решила, что мы с Энрико должны пожениться…
Она покачала головой.
— Что за чушь! Мы не были влюблены друг в друга… хотя Энрико очень привлекателен, — добавила Паула, шаловливо и в то же время чувственно изогнув полные губы. — Кроме того, я никогда не знала, о чем он думает, и это сводило меня с ума. Зато об Антонио я знаю все, и это прекрасно.
