Фиона Харпер - Простые удовольствия
Глядя в телевизор, Луиза вздохнула и покачала головой. Она была трусихой. Ей следовало расставить все точки над «i» сразу, как только она узнала об изменах Тоби.
На экране появилось черно-белое изображение Уайтхэйвена, и Луиза поднялась, чтобы лучше его рассмотреть. Пожилая, но все еще привлекательная Лаура гуляла по лужайке перед домом. Сад был немного запущенным, но в нем была гармония, которой так не хватало ему сейчас.
Дом и сад выглядели замечательно, но рассказчик отметил, что в этот момент у Лауры были проблемы в личной жизни. Десятью годами ранее она влюбилась в этот дом и в ведущего актера, пока снималась в фильме, действие которого происходило в Уайтхэйвене.
У них был бурный роман, но актер был уже женат, и Лаура в отместку вышла замуж за другого мужчину. Через много лет их страсть разгорелась с новой силой, и Лаура, уверенная, что до счастья было рукой подать, развелась с мужем и стала ждать, когда ее возлюбленный оставит жену. Долгое ожидание привело к отчаянию. Ее любовник так и не ушел из семьи, и сердце Лауры было разбито. Похоже, он никогда по-настоящему не любил ее.
По щеке Луизы скатилась слеза, и она прижала к себе подушку. Возможно, Лаура Гастингс несколько раз в своей жизни делала неправильный выбор, но не восхищаться ее смелостью было невозможно.
Когда пошли титры, Луиза узнала из бегущей строки анонса внизу экрана, что далее по программе следовал фильм «Лето влюбленных», снятый в Уайтхэйвене. Это была история любви молодой горничной и сына ее богатых хозяев. Между Лаурой и ее возлюбленным на экране кипели страсти, но Луиза знала, что каждый их поцелуй, каждая ласка имели привкус горечи.
Тяжело вздохнув, Луиза крепче прижала к груди подушку.
Наконец настала очередь ее любимой сцены, снятой на балконе лодочного сарая. Герои, которые начали влюбляться друг в друга, пришли сюда, чтобы устроить небольшой пикник за столиком с красной в белую клетку скатертью. В небе ярко светило солнце, и молодые люди обменивались застенчивыми взглядами.
Луиза вздохнула. Вот какой должна быть любовь! Как жаль, что она существует только в старых фильмах, подумала она, зевая, когда герой повел героиню внутрь и заключил ее в объятия.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Глаза Луизы были закрыты. Теплый летний бриз ласкал ее кожу, и она слышала плеск волн, бьющихся о мол. Она томно вздохнула, потянулась и открыла глаза.
Солнце посреди лазурного неба было похоже на шар из белого золота.
— Ну наконец-то, — послышался ленивый мужской голос, за которым последовал хлопок пробки, выдернутой из бутылки. — Я уж думал, ты проспишь весь день.
Покачав головой, она встала. Ветер поигрывал клетчатой скатертью на маленьком столике. Она робко потянулась за бокалом, который протянул ей мужчина, и слегка опустила голову, чтобы волосы скрыли ее смущение.
— Не надо.
Испытывая одновременно неуверенность и желание, она не могла пошевелиться. Тогда он подошел к ней и убрал волосы с ее лица. Прикосновение его пальцев было таким нежным, что она не удержалась и прильнула к ним щекой.
Тогда он слегка приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза.
— Тебе не нужно от меня прятаться.
Она отдала бы все на свете, чтобы это действительно было так. На ее глаза навернулись слезы. Даже при ярком свете солнца она видела, как темнеют его глаза. Но в них было не только желание. В их бездонной глубине были ответы на все ее вопросы.
Да, говорили его глаза. Да, ты достойна моей любви.
По ее щеке покатилась слеза, но она не могла пошевелиться, чтобы ее смахнуть. Он продолжал на нее смотреть.
Ты меня любишь? — спросили ее глаза.
Он нежно провел большим пальцем по ее щеке, и его глаза ответили «да».
Где-то глубоко внутри нее проснулось что-то, дремавшее долгие годы. И Бен Оливер увлек ее в прохладную тишину комнаты и подтвердил свой ответ поцелуем.
* * *Вздохнув, Луиза проснулась и, приподнявшись на диване, уставилась перед собой широко распахнутыми глазами. В камине тлели угли, по телевизору шло какое-то дурацкое ток-шоу.
Она прижала ладонь к груди, в которой бешено колотилось сердце, и сказала себе, что это был сон. Всего лишь сон. Успокойся, глупая женщина. Когда ты стала такой мягкотелой? Стоило мужчине проявить к тебе каплю дружеского участия, как ты навоображала себе, что он любовь всей твоей жизни. Как для этого нужно изголодаться по мужскому вниманию!
Сны снами, но от этого блюда она должна отказаться, иначе ей не избежать серьезных проблем.
Луиза выпрямила затекшую руку, и ее начало покалывать. Так тебе и надо. Больше не будешь смотреть на ночь старые фильмы про идеальную любовь, которой на самом деле не существует. Чем раньше она это себе уяснит, тем лучше.
В половине четвертого следующего дня Луиза до сих пор не поняла, победила ли в борьбе со своим подсознанием. Нажав на кнопку звонка у входной двери дома Оливеров, она изо всех сил старалась справиться с волнением.
Раздался щелчок, и дверь начала открываться. Луиза затаила дыхание.
Появившаяся на пороге блондинка слегка нахмурилась.
— Чем могу быть полезна?
Луиза сглотнула.
— Я… э-э… я здесь, чтобы помочь Жасмин. Мистер Оливер знает о моем визите.
Кивнув, женщина распахнула дверь, и Луиза проследовала за ней в кухню с блестящими красными шкафчиками и рабочими поверхностями из черного гранита. Луиза не ожидала увидеть такое в доме Бена. Впрочем, скорее это был выбор миссис Оливер, чем его.
Возможно, сейчас был самый подходящий момент нанести сокрушительный удар по своему подсознанию. Бена слишком многое связывало с этой женщиной.
— Привет! — поздоровалась с ней Жасмин, соскочив с высокого стула у стеклянной стойки. Затем, засунув руки в карманы, уставилась в пол.
Луиза улыбнулась. Кажется, совсем недавно она сама была такой же робкой, неуклюжей девчонкой.
— И тебе привет. Ты готова?
Жасмин кивнула.
— Джек с вами?
Луиза покачала головой.
— Нет, он пошел играть в футбол, затем останется на чай у друга.
— Значит, мне достанется больше пирожных! — захихикала девочка.
— Кто-нибудь еще… — Луиза посмотрела на незнакомую женщину в дверях, которая с любопытством разглядывала ее. — Кто-нибудь еще к нам присоединится?
— Нет. — Жасмин покачала головой. — Только вы и я. — Она пристально посмотрела на блондинку, и та, поняв намек, удалилась. — Не сердитесь на Джулию, мою приходящую няню. Она просто расстроена тем, что не может еще потаращиться на знаменитость. Но больше всего она, наверное, боится, что, раз мной будете заниматься вы, папа не заплатит ей за сегодня.
