Одри Хэсли - Зачарованное сердце
Следуя строгим инструкциям владельца ресторана, курьер наотрез отказался от чаевых, но Сид насильно сунул ему в руки двадцать долларов, и мальчик исчез.
Закуски и десерт Сид поставил в холодильник, а горячее в духовку. Вино он спрятал в дальний шкафчик — Лора и ее гости, пожалуй, еще не готовы к его крепости. Вместо этого он начал открывать пару бутылок легкого белого вина, которое нашел уже охлажденным в холодильнике.
Оглушительный раскат грома заставил его поморщиться. Рони наверняка проснулся! Сид бросил все дела и побежал наверх. Дверь детской была открыта. Он тихонько вошел и не поверил своим глазам. Женщина, склонившаяся над кроваткой Рони, была совсем не той Лорой, которая вскочила с кровати час назад. Вообще-то она нравилась Сиду даже в ужасных синих брюках и без макияжа. Но сейчас! Поток шелковых блестящих волос чудесного каштанового цвета с медовым оттенком свободно падал ей на плечи и спину. Вместо синих брюк и белой блузки Лора была одета во что-то ослепительно красное, длинное и обтягивающее.
Она подняла на него глаза, и Сид обомлел. Боже, помоги мне…
Лора была необыкновенно хороша и дьявольски желанна. Яркие губы, такие же красные, как платье. Подведенные выразительные глаза. А волосы!
— Шшш, — прошептала она, на цыпочках подходя к Сиду, — не разбудите его.
Пораженный Сид молчал.
Оказывается, это было не платье, а юбка и блузка. Юбка туго обтягивала бедра и мягко расширялась внизу. Блузка подчеркивала полноту груди и стройность талии. Четыре золотые пуговки спускались от глубокого выреза до талии. Большие золотые серьги покачивались в ушах. Лора была похожа на цыганскую принцессу, и Сиду безумно захотелось овладеть ею прямо здесь.
Вместо этого он шагнул назад в коридор, давая ей дорогу. Лора вышла и осторожно прикрыла за собой дверь. Сид чуть не застонал, почувствовав аромат ее духов. Он любил женские духи, особенно такие — с экзотическим мускусным запахом.
— Рони всегда хорошо спит ночью, но громыхнуло так сильно! Я была уверена, что он проснулся. — Лора посмотрела Сиду в лицо и улыбнулась.
Он вспомнил выражение ее лица, когда они впервые встретились в этом коридоре. Уж лучше бы она злилась на него, чем так улыбаться! Это было бы безопаснее для них обоих.
— Должно же вам хоть когда-нибудь повезти, — иронически пробормотал Сид. — Ну, если вы готовы, пойдемте вниз, я покажу все, чем будете угощать друзей.
— Еду уже принесли?
— Да. Кстати, Риччи не возьмет с меня денег, так что вы мне ничего не должны. Холодные закуски я положил в холодильник, горячее в духовке, — говорил Сид, широкими шагами двигаясь в сторону лестницы. Лора едва поспевала за ним. — Вы все легко найдете и поставите на стол. И ради бога, не говорите ничего вашим друзьям. Пусть думают, что вы гений кулинарии.
— Это просто потрясающе! — воскликнула Лора, когда они спустились в гостиную. — Вы и стол накрыли! Да как красиво! О, Сид, как я смогу отблагодарить вас?!
Сиду на ум пришло сразу несколько вариантов, но он не был уверен, что она согласится хоть с одним из них.
— Это не обязательно, — сказал он, до конца выдерживая роль благородного рыцаря. — Я все делал с удовольствием.
Лора внезапно покраснела, и он удивился. Что в его словах смутило ее? Она нервно отвела взгляд от его лица, дрожащая рука прикрыла вырез блузки.
— Лора? Что такое? Что я сказал?
— Ничего, — сосредоточенно глядя в сторону, ответила она. — Мне… мне стыдно за себя, вот и все.
— Но почему? Из-за чего?
— Из-за чего? Да из-за многих вещей, а больше всего из-за того, что была так груба с вами. И вообще ошиблась в вас.
— Ошиблись во мне?
— Да. Только потому что вы ездите на мотоцикле и так одеты, я сочла вас безмозглым неандертальцем, а на самом деле вы очень умный и потрясающе добрый человек. У вас больше жизненного опыта и здравого смысла, чем у большинства знакомых мне преуспевающих мужчин! И мне очень стыдно просить вас оставаться наверху, пока я буду угощать этими деликатесами друзей. Ведь это все ваша заслуга! Лучше бы я их не приглашала! Лучше бы я… Лучше бы…
В дверь позвонили, но Лора молчала. Было похоже, что она опять очень нервничает.
— Успокойтесь! — сурово приказал Сид. — Я клянусь, что не держу на вас обиду. Все абсолютно объяснимо. Вам не нужно ничего стыдиться и чувствовать себя виноватой. — Эти слова, казалось, заставили ее страдать еще больше, и Сид выбрал другую тактику. — Вам в последнее время пришлось тяжело, да и сегодня много переживаний. Я рад, что сумел хоть как-то помочь. А теперь откройте вашим друзьям и отдохните сегодня вечером. А если вы думаете о еде, можете принести мне что-нибудь. Я с ума схожу по телятине в томатном соусе от Риччи. И пара тех пирожных из холодильника тоже не помешает. Ну что, так будет по-честному?
Лора только головой покачала.
— У вас это звучит очень просто, а на самом деле все не так.
— Будет так, если вы захотите.
Она склонила голову к плечу, озадаченно глядя ему в глаза.
— Вы не понимаете, да? Но как вы можете?
Звонок прозвенел снова, на этот раз настойчивее.
— Я думаю, что, если вы не откроете, Рони может проснуться, — предупредил Сид.
Лора вздохнула.
— Ну хорошо, я иду. Я умею признавать свои ошибки и проигрыши.
— И я тоже, — пробормотал он и поспешил наверх, прежде чем она снова почувствует себя виноватой и попросит его остаться ужинать с гостями. Ему очень не хотелось окончательно выйти из равновесия, проведя следующие несколько часов в ее присутствии. Особенно теперь, когда она пришла к выводу, что он такой благородный и порядочный.
Ведь на самом деле ее первое впечатление о нем было не таким уж ошибочным. Последние десять лет он намеренно играл роль «безмозглого неандертальца», как назвала его Лора. И женщин было столько, что он сбился со счета. Видно, в его жизни что-то меняется, раз сегодня вечером ему удается проявлять благородство и галантность вместо обычного грубого мужского напора? Значит, еще немного, и чаша весов начнет склоняться к иным взаимоотношениям, иным чувствам? Сид понимал, что этим вечером его благородство еще не раз подвергнется испытанию, и заранее собирался с духом.
Когда Лора стала регулярно забегать наверх, чтобы взглянуть на Рони и принести Сиду что-нибудь поесть, он встречал ее с непроницаемым лицом и делал вид, что поглощен далеко не блестящими субботними телепрограммами. И все-таки каждый раз, как она, побыв в непосредственной близости от него, выходила из комнаты, он с трудом переводил дыхание. Совсем туго ему стало около десяти вечера, когда она принесла кофе и осталась поболтать подольше. Сначала она уселась на подлокотник софы, потом стала бродить по комнате, подошла к окну посмотреть на грозу, которая разыгралась в полную силу. Дождь хлестал по стеклам, ветер трепал ветви деревьев, с грохотом пробегал по водосточным трубам.
